Он обматывал «кукурузины» осколочных реактивных гранат витками серебряной проволоки. Во время подрыва разлетевшаяся кусками в разные стороны проволока создаст дополнительные осколки, которые поразят еще больше тварей.

– Вроде говорят, что прорыв случился из-за того, что к нам кто-то с той стороны прорвался, – бормоча себе под нос, раздумывал вслух боец. – Знать бы, кто это, можно было бы его убить, глядишь, и твари бы повернули назад.

– Чего ты раскудахтался?! – одернул его Роман. – Тебе что приказали? Держать позицию и стрелять? Вот ты держи и стреляй. Понял?

– Понял, – буркнул гранатометчик.

– На, выпей, – Чернов протянул ему стакан мутного самогона.

Гранатометчик махнул стакан, икнул, покраснел лицом, превратившись в помидор. Глядя на него, Владимир подумал, что у парня сейчас остановится сердце или его хватит инфаркт.

– Е…ть, – едва выдохнув, прошипел гранатометчик. – Что это-о-о-о-о?

– Страхогон, – буднично пожал плечами великан.

– Твою ж за ногу! Ты чего?! Он же запрещен!

– Нет, не запрещен, – улыбнулся Чернов. – Он просто не разрешен.

– А какая разница? – на щеках гранатометчика разлился малиновый румянец, а в глазах заплясали озорные, пьяные чёртики.

– Большая! Его может изготавливать только одно хозяйство в этом мире. Моё!

– Ромыч, а мне нальешь? – спросил Равиль, протягивая железную кружку.

– Не сейчас, как по-настоящему припрет, всем налью! – пообещал здоровяк.

– Проверка связи. Раз! Раз! – стальная хрипота громкоговорителя сменилась более человеческим голосом.

Дубровский повернул голову в ту сторону, откуда исходил звук, и заметил молодого парня, стоявшего возле раскладного столика, на котором было установлено оборудование, чем-то напоминающее диджейский пульт. Возле столика стояли несколько тарахтящих бензогенераторов и пара усилителей звука, от него же тянулись разноцветные толстенные провода, уходящие на внешнюю сторону холма. Владимир проследил взглядом, куда уходят провода, и понял, что они было присоединены к мощным колонкам направленного звучания.

Тем временем диджей в камуфляже и с автоматом за спиной по очереди называл номера колонок, щелкая тумблерами и кнопками на пульте, в ответ раздавался писк и треск, несущийся со стороны поля.

Звук, издаваемый колонками, был настолько противный и раздражающий слух, что тут же в сторону диджейского пульта понеслись угрозы и проклятия.

Набив очередной автоматный магазин патронами со свежепокрашенными серебром пулями, Владимир встревоженно огляделся по сторонам. Его что-то беспокоило, какая-то заноза засела в голове и не давала покоя. Высунувшись из-за бруствера, осмотрел поле боя. Черный дым клубился барашками под порывами ветра и понемногу развеивался, истлевая и исчезая. Слева и справа от холма дым практически исчез, оголив и явив солнечным лучам серый прах, оставшийся после полчища монстров. Наиболее жирные черные мазки дыма остались лишь в одном месте – узкой ложбине, тянувшейся через все поле в сторону холма и едва не доходившей до его подножия.

– А теперь, по просьбам разгневанной общественности, музыкальная пауза, – скороговоркой произнес диджей.

В колонках что-то зашуршало, заиграла музыка, и над полем разнеслись слова песни:

– О, цэ дило! – довольно почесав себе пузо, произнес гранатометчик. – Под музыку воевать легче! Ну, где там эти твари, ща я их на немецкий крест рвать буду! – боец вскинул гранатомет и полез на бруствер.

– Куда?! – взревел Чернов, хватая его за лямки разгрузки. – Сдурел? А ну, назад!

– А не хрен было его поить дурогоном, – нравоучительным тоном заметил Равиль, отхлебывая из своей фляги. – Сейчас Волков заметит и прикроет твою лавочку!

– Отпусти меня! – неожиданным фальцетом вскрикнул гранатометчик. – Вон они, рядом совсем! А ну, отпусти, ща я им покажу, почем сиськи у кузькиной матери!

– Слазь, говорю!

Чернов что есть сил дернул за ремень гранатомета, тот порвался, и великан плюхнулся на задницу, гранатомет отлетел в сторону. Гранатометчик повалился по ту сторону защитного барьера, но быстро вскочил с земли, перекинул из-за спины автомат АК-103 и выпустил длинную очередь в сторону жирного, черного языка дыма, который ветер подогнал довольно близко к вершине холма. Спецпули, попадая в черную тушу дыма, вспыхивали росчерками трассеров и разрезали марево на части.

– К бою!!!! – закричал Косой что есть сил и вскинул пулемет.

«Печенег» в руках парня ударил длинной, взбалмошной очередью, пули серебристым серпом расчеркнули темную ткань непроглядной тьмы, и людям открылись твари, скрытно подкрадывающиеся к их позициям.

Дубровский встал в полный рост и принялся стрелять из автомата. Бил не целясь, держа автомат у пояса, до цели было рукой подать, бестии подобрались совсем близко. Когда первые пули гранатометчика вспороли черное облако, то оказалось, что под его прикрытием подкрадывались десятка два полупрозрачных силуэта, отдаленно похожих на людей с гипертрофированными длинными руками, заканчивающимися огромными пальцами-клинками.

Рядом затрещал пулемет Равиля, и тут же раздался предостерегающий окрик Чернова.

– Берегись! – крикнул великан, стреляя из противотанкового гранатомета.

Самодельная осколочная реактивная граната вылетела из трубы РПГ-7 и, стремительным росчерком пролетев сотню метров, клюнула землю среди полупрозрачных фигур. Прогремел взрыв, облако огня и осколков накрыло темных тварей. Несколько секунд, и силами двух пулеметов и трех автоматов была поставлена окончательная точка в скрытном прорыве длинноруких монстров.

– Что тут у вас? – спросил подбежавший Волков.

– Темные подкрадывались под прикрытием черного дыма, – доложил Равиль. – Молодой пацан хлебнул черновского дурогона и как-то смог их заметить, – Татар, показал на гранатометчика, который в этот момент перелезал обратно через бруствер.

– Дурогона?! – вопросительно вскинул бровь Волков.

– Страхогона, – поправил его Роман. – Настойка на грибах. Помнишь, в прошлом году на рыбалке ты пробовал.

– Это когда я чертей до утра гонял, а жена потом со мной неделю не разговаривала? – уточнил Волков.

– Точно, – улыбнулся великан.

– Охренеть. Ромыч, сдавай всё бухло, что у тебя есть, а то ты мне так всех бойцов отравишь!