всякая здравомыслящая женщина, в призраков не верила, но среди сотрудников музея были те, кто верил.

Странные и зловещие слухи распространялись очень быстро. Несколько человек взяли кратковременные отпуска без сохранения заработной платы. Многие сказались больными, особенно те, кто непосредственно работал в залах третьего этажа. Эвелина сама слышала, как люди шептались о странных шорохах, звуках, тенях, которые то и дело видели в темных углах хранилищ и галерей.

В музее работало свыше тысячи человек. Эвелина была очень рада, что бо́льшая часть сотрудников в эти глупости не верила. Ну а другим было необходимо перетерпеть. В те дни, когда не было посетителей, работники некоторых залов то и дело жаловались на подозрительные шумы. Представители службы безопасности по несколько раз в день совершали обходы всех экспозиций и ничего не обнаруживали. Это была просто какая-то массовая истерия.

Хорошо еще, что всеобщая паника не коснулась студентов. Больше ста ребят спокойно ходили на практику и исполняли поручения, которые им давали кураторы групп. Все они были заинтересованы лишь в том, чтобы их практика удачно завершилась, и это делало им честь. Эвелина несколько раз в день обходила студентов, чтобы убедиться, что у них все в порядке.

Она спустилась на второй этаж. В зале печально известной выставки «Оккультизм: ритуалы и мистерии» сегодня было особенно много посетителей. Плохая реклама тоже реклама. В этом Владимир Решетников был прав.

Проходя через выставочный зал, Эвелина увидела Зинаиду Николаевну Решетникову. Журналистка Марина Чехлыстова, которую она знала по многочисленным публикациям в средствах массовой информации, несколько раз сфотографировала Решетникову на фоне различных экспонатов, а затем принялась брать у нее интервью.

– Я слышала, именно ваш первый муж обнаружил Темный венец в каком-то забытом храме в горах? – расслышала Эвелина ее первый вопрос. – Поделитесь, пожалуйста, подробностями.

– О да, – печально кивнула Зинаида Николаевна. – Господи, это случилось сорок пять лет назад… Я тогда была еще совсем юной девчонкой…

И она начала предаваться воспоминаниям, а Эвелина двинулась дальше.

В соседнем зале работали практиканты. Эвелина окинула их внимательным взглядом. Странно, но больше всех студентов ей нравился Степан Бузулуцкий, которого Константин Аркадьевич почему-то возненавидел с первой же встречи. Серьезный немногословный парень, очень толковый и трудолюбивый. Обычно Бузулуцкий справлялся со всеми заданиями немного лучше и гораздо быстрее других студентов. А что до его внешнего вида, то это Эвелину мало волновало. Современная молодежь любила красить волосы и украшать свои тела пирсингом и татуировками. К этому просто нужно было привыкнуть.

Студенты из группы Степана рассеялись по всему залу, где готовилась новая экспозиция. Он был временно закрыт для посетителей. Студенты протирали стекла витрин, под присмотром сотрудников раскладывали на полках экспонаты, расставляли таблички с информацией. Пока все работали, Виктория Сазонова снимала видео для своего блога. Эта девица страшно раздражала Эвелину.

– Дорогие подписчики, как видите, студенческая практика у меня продолжается, – вещала Вика, глядя в объектив своей камеры. – И конца-краю этому не видно. Но местечко знаковое, что и говорить. Вы, наверное, уже слышали разговоры о призраках в историческом музее? Вот как раз здесь мы сейчас и находимся. Мороз по коже, не правда ли? Тут один из руководителей покончил с собой, увидев призрак своей погибшей жены. Если вам интересно, я могу взять интервью у кого-нибудь из тех, кто его хорошо знал.

– Занимайся лучше своими делами, – строго сказала Эвелина, приближаясь. – И не нужно никаких интервью! Ты здесь на практике, а не на съемках передачи «Очевидное – невероятное». У вас работы невпроворот.

– Да ладно вам. – Вика ненадолго отвлеклась от камеры. – Я все успею. К тому же будто я одна тут блог веду.

– А есть еще кто-то? – нахмурилась Эвелина.

– Я. – Один из студентов поднял руку. Кажется, его звали Игорь Князев. – Но делаю это только после выполнения всех заданий.

– Вот это я уважаю, – кивнула Крылова. – Так что убирай камеру и приступай к работе, пока я вашему руководителю не сообщила!

Вика недовольно закатила глаза, но камеру в рюкзак убрала. Эвелина еще заметила, что Сазонова как-то презрительно поглядывает в сторону Даши Решетниковой и Егора Кукушкина, которые в последнее время держались вместе. Кажется, между этими двумя что-то происходило.

Эвелина с улыбкой вздохнула. Дело молодое.

Степан Бузулуцкий работал в паре с Алиной Поздеевой, но эти двое точно были просто друзьями. Никакой химии между ними она не ощущала, а глаз у нее был наметанный. Убедившись, что все в порядке, Эвелина направилась в соседний зал, к другой группе практикантов.

Глава 49

Проклятая вещица

Глядя на Степана Бузулуцкого, Алина часто задавалась вопросом, встречается ли он сейчас с какой-нибудь девушкой? А может, сразу с двумя? Ведь он такой симпатичный, у него точно кто-то есть. Алина общалась с ним довольно близко, но Степан по-прежнему оставался для нее загадкой. Пожалуй, лучше всех его знал только Егор Кукушкин, но у него Алина не хотела спрашивать о личной жизни Бузулуцкого. А то еще подумает невесть что.

Бузулуцкий работал неподалеку от нее, она то и дело исподтишка подглядывала за ним. Степан полировал мягкой тряпицей стекла витрин, а Алина вдруг представила, как он подойдет к ней, обхватит своими сильными руками, прижмет к стеллажу с древними каменными топорами, и они начнут целоваться. От их страсти со стеллажа попадают все топоры и расколошматят ближайшие витрины. Эвелина Крылова им потом всыплет по первое число, но Алине и Степану будет все равно. Ведь главное – они есть друг у друга.

От приятных видений ее отвлекла Сазонова, присевшая неподалеку.

– Эх, съездить бы сейчас на море, – вздохнула Вика. – А не это все. Вот там я наснимала бы контент…

– Практика закончится, и езжай на все четыре стороны. – Алина глянула в ее сторону. – Кто тебе не дает?

– Уже дождаться не могу, – бросила Сазонова и потянулась за телефоном.

Увидев это, Егор недовольно поморщился. Вика совершенно не хотела ничего делать.

– А я бы сейчас тоже съездил в одно место, – буркнул вдруг Степан.

– Куда это? – спросил Егор.

Другие студенты ушли на противоположную сторону зала, и можно было свободно поболтать.

– Рыжего навестить, – сдержанно ответил Бузулуцкий. – Мне же полиция теперь прохода не дает, да еще Мясо тут объявился. Обвиняет меня черт знает в чем. Давно пора с Рыжим побеседовать… Может, скажет, зачем ему сдался этот венец? Или вообще отнять эту штуку у него да вернуть Решетниковым! Не хотел я лезть в это дело, но, видимо, придется, чтобы от себя подозрения отвести.

– А ты отцу про Рыжего говорил? Он же как раз сейчас