Но теперь перед ними стояли повседневные проблемы, с которыми он не мог совладать. Сайф надеялся, что готов к душевной боли, к трудностям… Но на деле он оказался совершенно не готов к тому, что Эш сидел в углу его кровати, отказываясь встать, и вместо того просто дергал вверх-вниз застежку-молнию на своих крошечных кроссовках, – каждый раз этот шелестящий звук как будто проводил по мозгу Сайфа проволочной кистью, – и не важно, сколько раз Сайф просил Эша прекратить и даже грозился выбросить эти кроссовки.

Конечно, он не мог этого сделать, огромные глаза Эша тут же наполнились бы слезами, а сама мысль о том, чтобы отнять у него что-то или добавить ему каких бы то ни было горестей, выглядела совершенно невыносимой.

В общем, им приходилось начинать сначала. И еще Сайфу предстояло выдержать битву с Ибрагимом, чтобы оторвать его от планшета, когда мальчик только и хотел, что им заниматься… Сайф, однако, преуспел хотя бы в том, чтобы переключить планшет на английский язык, а это уже было кое-что, полагал он. Но каждый день он подходил к школе, надеясь на лучшие новости, – и каждый день Лорна осторожно говорила ему, что он должен перестать постоянно носить на руках Эша, ради всех них, и что мальчики по-прежнему не принимают Ибрагима, который начинал размахивать кулаками, стоило кому-то приблизиться к нему. Конечно, ей хотелось бы знать, что тут можно сделать, ей очень этого хотелось бы, но, похоже, просто должно пройти какое-то время.

Вечер в четверг перед барбекю был прекрасным, и Сайф решил повести мальчиков на прогулку к заливу и купить им что-нибудь вроде картошки фри и «Айрн-брю». Сам он газировку «Айрн-брю» не выносил, хотя даже и не знал толком, из чего она сделана, но, понимая, что это нечто вроде части шотландских верований, уважал это. А вот картошка фри с уксусом напоминала ему о пряном жареном картофеле, который они готовили дома, и Сайф полюбил ее и хотел, чтобы мальчики тоже ее попробовали.

Ибрагим лениво тащился вниз по холму с таким видом, словно прекрасный день был самым наихудшим, что только могло с ним случиться.

В конце очереди за картошкой – множеству жителей Мура пришла в голову та же самая идея в такой изумительный вечер – стоял Иннес, держа за руку Агот.

– Привет, – сказал Сайф.

Ему хотелось понять, как Иннес, по всем признакам являвшийся отцом-одиночкой, умудрялся справляться со всем – с работой и с дочерью – и при этом выглядеть таким спокойным и уравновешенным. Может быть, это естественно для некоторых людей? Может быть, он сам обманывал себя, думая, что и ему это будет даваться легко?

– Спасибо еще раз за тот вечер.

– Эшшш! – заверещала Агот.

И тут, хотя они уже стояли в очереди, Эш сделал нечто абсолютно неожиданное. Он выбрался из рук Сайфа по собственному желанию.

Он, хромая, подошел к Агот, прыгавшей на месте.

– Кайтошка, кайтошка, кайтошка! – в возбуждении кричала девочка.

Эш улыбнулся. У него выпал один из передних зубов, и от этого он выглядел довольно комично. А потом он вдруг тоже закричал:

– Кайтошка, кайтошка, кайтошка! – в точности повторяя сильный островной акцент девочки.

– Кечуп такзе! – визжала Агот.

– Кечуп такзе! – повторил Эш.

– Боже мой… – ошеломленно произнес Сайф.

Иннес рассеянно улыбнулся. Агот моментально брала верх над другими детьми, как только с ними встречалась, так что для него тут не было ничего нового.

– О, это ведь мило, что они, похоже, подружатся? Это ведь поможет? – сказал он.

Сайф чуть не сказал: «Ужасно, невыносимо! Как другие с этим справляются?» Потом посмотрел на двух детей. Агот прыгала, как какой-нибудь бесенок, и Эш изо всех сил старался ей подражать.

– Ну, наверное… – неуверенно произнес Сайф.

– Мы собирались прогуляться к стене причала, – все так же спокойно, расслабленно сообщил Иннес. – Хотите пойти с нами?

Иннес понятия не имел, как много значит для Сайфа это незатейливое приглашение. Просто протянутая ему рука дружбы, без каких-либо ожиданий, без любопытства, без того, чтобы думать над каждым словом в страхе сказать что-нибудь не то… Они просто болтали, без какого-либо подтекста. Сайф уже так привык к тому, что у других людей постоянно что-то кроется на уме… и вот такое простое, банальное приглашение вызвало у него желание заплакать.

– Конечно, – ответил он.

Поэтому они купили картошку и «Айрн-Брю», а Агот пожелала еще чего-то под названием «Красная кола», и Эш, конечно, тоже этого захотел. Сайф и Ибрагиму предложил все это, на что тот пожал плечами и сказал, что ему все равно, – то есть, как понял Сайф, ему на самом деле всего отчаянно хотелось. Они взяли исходящие паром бумажные пакеты и пересекли мощеную улицу, направляясь к невысокой стенке вдоль моря. Там они уселись, наблюдая за детьми на маленьком пляже у пристани и прикрикивая на Агот каждый раз, когда она пыталась покормить чаек, круживших над ними и выглядевших огромными и пугающими и даже способными унести малышей прочь…

– Хотю, стобы тяйки меня подняли! – закричала Агот, поднимая вверх руки.

Эш тут же повторил ее жест, картошка упала на землю, поднялась небольшая суматоха, пока все поднимали пакеты, вытирали слезы и заменяли картошку… Но это, понимал теперь Сайф, была самая обычная суета – то, что постоянно случается со всеми семьями, с любыми родителями, – и он был искренне и глубоко благодарен.

– Мы в воскресенье устраиваем барбекю, – беспечно сообщил Иннес. – В честь помолвки моего брата. Приводите детей, если хотите. – Но тут ему кое-что пришло в голову. – Ох, вот только он обручился со здоровенным волосатым американцем, так что я не знаю, как вы…

Сайф напряженно улыбнулся. Он понимал, что у людей добрые намерения, но ему не хотелось, чтобы из-за отсутствия его на празднике его автоматически записали в фанатики. Иннес мгновенно понял его сомнения.

– Извините, я имел в виду, что тут у нас некоторым старым кошелкам такое кажется очень даже странным.

Сайф кивнул:

– А как ваш отец?

– До странности бодр, – ответил Иннес, кладя в рот кусок картофеля. – Думаю, ему просто хочется выставить нас наконец из чертова старого дома.

– Ты приходис в мой дом? – громогласно спросила Эша Агот.

– Да, – кивнул Эш.

– Ты понял, что она сказала? – спросил по-арабски Сайф, приседая перед сыном на корточки. – Ты понял?

– Он же не дурак, – буркнул Ибрагим.

– Понял? – повторил Сайф.

– Да! – выкрикнул Эш по-английски.

Сайф изумленно моргнул. Это было… это было потрясающе!

– Что ж, ладно, нам пора, – сказал Иннес.

– О да, простите. – Сайф мгновенно вернулся к английскому. – Спасибо!

Чувствовал он при этом гораздо больше, чем мог выразить словами.