— В общем, сам понимаешь, хочешь чему-то научиться, держи уши и глаза открытыми, а рот закрытым. Вопросы можешь задавать, но только по делу. Всё ясно?

— Ага, — растерянно кивнул Гюльфи, едва приходя в себя после увиденного.

Всю дорогу до бухты он сидел на своём месте у борта странно тихий и молчаливый. Внимательно наблюдая за ним, Вадим пытался понять, о чём он думает, но угадать так и не сумел. Как оказалось, думал парень не о своём будущем, а о матери. Это выяснилось, когда Рольф со свойственными ему добротой и участием прогудел, нависая над парнем:

— Ты чего тут сопли на кулак наматываешь?

— Маму вспомнил, — тихо ответил парень, пряча подозрительно влажные глаза. — Что она теперь подумает, когда узнает, что корабли не вернулись?

— Поплачет, повоет, а потом успокоится. Зато сколько радости будет, когда узнает, что ты жив? — в тон ему ответил Рольф.

— А как она узнает? — с надеждой спросил Гюльфи.

— Пока не знаю. Но могу подсказать, кто может это придумать. Будешь себя правильно вести, подскажу, кого просить, — усмехнулся в ответ Рольф.

Услышав его слова, Вадим только удручённо покачал головой. Похоже, ему скоро придётся решать ещё одну проблему. Дождавшись, когда гигант закончит свой проникновенный монолог, Вадим окликнул его и, поманив к себе пальцем, мрачно спросил:

— Ты когда перестанешь мне головную боль придумывать, бык стоялый?

— А чего? — прогудел гигант.

— А того. Мне, по-твоему, больше делать нечего, как голову ломать, каким образом в логово врага весточку передать?

— Ну, должен же я был хоть какую-то надежду парню дать? — пожал плечами Рольф. — Сам понимаешь. Первый поход, и с ходу в треллы попал. Поневоле в петлю полезешь. А за то, что я ему сказать могу, он теперь из шкуры выпрыгивать будет, чтобы мать порадовать. Жаль его.

— Пожалел волк кобылу, — фыркнул Вадим, продолжая обдумывать услышанное.

— Нет, правда. Отца не знал, учили кое-как, потому и бестолковый такой. Смотрю на него — и себя вспоминаю. Силы, как у коня, а ума, как у младенца. Всё норовил с ходу, нахрапом взять. Знаешь, сколько шишек набил, пока узнал, что сила не везде нужна? Ему наставник толковый нужен, тогда и сила в нужное русло пойдёт. Что скажешь?

— А что я должен сказать? — переспросил Вадим.

— Как это что? — удивился Рольф. — Будешь его учить или нет?

— Я? — окончательно смешался Вадим.

— Ну не я же. Не умею я правильно учить, — вздохнул гигант.

— Ну, со мной-то у тебя всё получилось, — пробормотал Вадим, не веря собственным ушам.

— С тобой… С тобой всё просто было. Тебя уже учили, нужно было только показать правильно. А вот с ним всё по-другому. Пустой он, понимаешь? Как тот горшок. Чего нальёшь, то и будет. А налить нужно правильно. Вот этого-то я и не умею. Показать могу, руку подправить, что с оружием делать — тоже, а вот объяснить… — гигант удручённо покачал головой.

Помолчав, Вадим быстро обкатал в уме ситуацию и задумчиво спросил:

— А чему ты его учить собираешься?

— Как это чему? — развёл руками Рольф. — Воина из него делать будем. Хорошего воина, толкового.

— А зачем? Думаешь, он вот так сразу на нашу сторону перейдёт? Не спеши, брат. Пусть немного времени пройдёт. Пусть он свою верность клану докажет. Вот тогда и поговорим. А пока приглядывай за ним в оба глаза.

— Ты не веришь ему? — насторожился Рольф. — Почему?

— Ты сам сказал, он ещё слишком молод и глуп. Кто знает, чему его учили и что о нас рассказывали? Давай для начала просто присмотримся к парню. Заодно и узнаем, что умеет и к чему руки лежат.

— Ладно, как скажешь, — покладисто вздохнул Рольф. — Только давай сразу договоримся, своим этим штукам с выкручиванием рук и ломанием костей ты его обучишь. Не хочу, чтобы его в первом же бою убили.

— Это тоже оружие, брат. И давать его в руки кому попало я не буду. Придёт время — посмотрим. А сейчас я ничего тебе обещать не стану, — вздохнул в ответ Вадим.

В Кельтскую бухту они вошли, когда над Атлантикой начинался шторм. Несмотря на серьёзную качку, Юрген уверенно ввёл корабль в узкий проход и, подведя его к берегу, аккуратно поставил на киль. С радостными криками воины горохом посыпались на пляж, весело приветствуя встречавших. К вящему удовольствию Вадима, его пациент вышел из дома, опираясь только на короткую палку. Сам. Своими ногами.

Увидев парня, Свейн радостно улыбнулся и, с размаху огрев Вадима ладонью по плечу, срывающимся голосом проорал:

— Он ходит, Валдин! Сам ходит.

— Вижу, — кивнул Вадим, автоматически потирая плечо.

— Как нога, Видар? — спросил он, не спеша подходя к парню.

— Как видишь, ходит, — усмехнулся воин. — Спасибо тебе, брат. Если бы не ты, быть бы мне калекой безногим. Прости, что брыкался сдуру.

— Забудь, — отмахнулся Вадим. — Лучше продолжай те движения делать, что я тебе показывал. Мышцы нужно заставлять работать, иначе всю жизнь хромать будешь. Ясно?

— Ясно, брат. Всё делаю, и буду делать, — истово пообещал воин.

Кивнув, Вадим прошёл в дом и тут же наткнулся на Налунгу. Увидев его живым и здоровым, рабыня радостно улыбнулась и, поднеся ему кружку с вином, осторожно спросила:

— Как прошёл поход, хозяин?

— Хорошо. У нас всё получилось, — улыбнулся Вадим, принимая вино.

Забросив свой походный мешок под топчан, он скинул сапоги и, вытянувшись во весь рост, проворчал:

— Погода паршивая, стол к пиру ещё не готов, так что я посплю пока.

— Конечно, хозяин, — кивнула девушка, усаживаясь у него в ногах.

В том, что северяне с большим удовольствием устроят очередную пьянку, Вадим даже не сомневался и теперь собирался приготовиться к ней морально и физически.

* * *

Отбросив остывший кинжал, Олаф Рыжий презрительно сплюнул и, обтерев руки первой попавшейся тряпкой, мрачно прорычал:

— Сбросьте эту падаль за борт.

Стоявшие рядом с ним воины молча подняли то, что ещё совсем недавно было ярлом по имени Сигурд Ле

ворукий и, размахнувшись, швырнули тело в воду. Над шедшим рядом с кораблём конунга драккаром пронёсся мучительный стон. Но никто из воинов, ещё день назад шедших за своим ярлом, не посмел возразить.

Да и возражать, сидя под клинками обнажённых мечей, было сложно. Их перехватили, когда оба корабля возвращались обратно в Нордхейм. Едва заметив знакомые паруса, Сигурд приказал второму кораблю уходить и, развернувшись, двинулся навстречу противнику. Но боя не получилось. Шесть кораблей Олафа Рыжего не собирались преследовать уходящий корабль.

Вместо этого они взяли в кольцо одинокий драккар, и Сигурд, понимая, что драться бесполезно, приказал своим воинам сложить оружие. Олаф приказал ему перейти на свой корабль, и едва ярл ступил на палубу его корабля, велел схватить его как предателя. Дальше для Сигурда начался ад на земле. Злой до невменяемости Олаф приказал подвергнуть его всем известным пыткам.