момент. Заработает камелек или не заработает? Комаров открыл краник и поджег струйку бензина факелком. Раздалось громкое у-у-ф-ф. Кверху взметнулось оранжевое пламя, и камелек загудел приятным низким баском. Запахло горелой краской. Стенки баллона покраснели, и от них повеяло живительным теплом. Не прошло и пары часов, как на отсыревшем пологе появились светлые пятна высохшего брезента.

Языки наледи, украшавшие стенки, срубили топором. Кают-компания на глазах преображалась, приобретая жилой вид.

- Ай да Комар, - восторженно воскликнул Ваня Петров, хлопнув Комарова по плечу. - Ну, Кулибин! Это же надо - отвернул краник, поднес спичку и грейся - не хочу!

Давно уже мы не испытывали блаженного чувства тепла. Все поснимали верхнюю одежду, оставшись в одних свитерах.

Я тут же, проконсультировавшись с Михаилом Семеновичем, сочинил инструкцию и вывесил ее на стенку.

ИНСТРУКЦИЯ

по эксплуатации бензинового камелька

системы М. С. Комарова

1.  Перед растапливанием камелька убедитесь с помощью электрического фонаря, а не спички, в отсутствии бензина в чашке.

2.  Поднеси зажженный факел к горелке и осторожно (но без страха) открой краник бензопровода.

3.  Не пускай бензин струей (это не моча). Он должен капать.

Примечания:

а)  не суйся в дверцу, памятуя, что лицо не огнеупорно;

б)  зажигай камелек только с помощью факела;

в)  если камелек еще не остыл - не торопись. Прояви терпение и осторожность;

г)  при любых неполадках не пытайся их устранить самостоятельно, а немедленно зови Комарова.

Дирекция кают-компании "СП-2" 3 января 1951 г.

Несколько дней все наслаждались теплом, по поводу и без повода заглядывая в кают-компанию, чтобы посидеть у гудящего камелька. Но особенно доволен был я свалившимся на мою голову счастьем. На радостях я даже решил поставить приготовление пищи на научную основу. Обложившись справочниками и руководствами по гигиене питания, я углубился в подсчеты нашего рациона.

-  Ты это чего там маракуешь, - полюбопытствовал Курко, заглянувший на огонек. - Стихи пишешь или пасквиль какой сочиняешь?

-  Голую прозу, Костя. Всего-навсего подсчитываю, сколько в нашем рационе содержится калорий, белкой, жигюв и углеводов.

-  И что ты там насчитал?

-  Да вот взгляни сам, - я пододвинул к нему бумажку с расчетами. - Первая колонка - показатели норм, принятых медициной для людей, занимающихся тяжелым физическим трудом, вторая - папанинская норма, третья - наша.

Калорийность 4678 6200-6250 5500 Белки, г 163,0 210,0 156,0 Углеводы, г 631,0 434,0 648,0 Жиры, г 155,0 255,9 238,2

-  Да, папанинцам было чем заморить червячка, - завистливо сказал Курко.

-  Как видишь, по калорийности наш паек не очень отличается от папанинского.

-  Ты мне своей калорийностью, доктор, мозги не засерай. Я, конечно, в твоей науке слабо разбираюсь, но объясни мне, зачем нам столько калорий. Я вроде бы припоминаю, один доктор сказал мне, что человеку требуется в день всего три тысячи калорий, и этого вполне достаточно.

-  Так это же в обычных условиях. А в Арктике их недостаточно, так как они не покрывают энергозатраты организма. Энергозатраты, Костя, - это та же энергия, которую живой организм расходует в процессе своей жизни. Если просто лежать в кровати при комнатной температуре, ничего не делая, они составляют всего 1000 килокалорий. Это так называемый основной обмен. Но стоит только встать с постели, пробежаться или заняться физической работой, они тут же возрастают.

-  Но мы вроде физической работой особенно не перегружены, - сказал, как бы рассуждая сам с собой, Курко, - разве что порой грузы потаскаем или на аэродроме покорячимся.

-  Дело в том, Митрофаныч, что в условиях низких температур энергозатраты на 15-30% больше, чем в умеренном климате. Но не только это. Расход энергии увеличивается при ношении тяжелой зимней одежды, сковывающей движения, при воздействии ветра, от хождения по глубокому снегу.

-  Ну ладно, убедил, - согласился Курко. - А все же стол у папанинцев был побогаче, не чета нашему, - упрямо повторил он.

-  А что тут удивительного, на них работал, собирая на льдину, целый Институт инженеров общественного питания. Их буквально завалили специально придуманными концентратами всяких супов, борщей, каких-то особых каш и мясных блюд. Зато мы вдоволь имеем свежего мяса, рыбы.

-  Ну, ладно, доктор, убедил, - засмеялся Курко, - но все же солений надо было взять побольше.

-  Куда уж там больше. Они ведь все в стеклянных банках. Попробуй убереги их от мороза.

Впрочем, в душе я был согласен с Костей. Не мешало бы нас снабдить пайком поразнообразней. Но тут моей вины не было. Снабженцы и без меня постарались как могли. Слишком много требований предъявлялось к продуктам для станции.

Они должны были долго храниться, не бояться мороза, содержать витамины и, конечно, быть по возможности разнообразнее. Мясо и рыба не вызывали сомнения, их можно было хранить в замороженном виде до самой весны. Консервы - тоже. Сложнее дело обстояло с овощами. Конечно, небольшой запас свежего картофеля и лука можно будет разместить по жилым палаткам, чтоб не замерзли. Но только небольшой. В основном все овощи - картофель, лук, морковь, свекла - были представлены в сушеном виде. Перечитав заново Ф. Нансена, Р. Амундсена, Р. Пири и других полярных авторитетов, я начал было склоняться к мысли: а не запастись ли пеммиканом. Эта прославленная пища арктических путешественников, представлявшая смесь сушеного мяса с жиром, воспевалась ими на разные лады. Правда, для улучшения вкуса в нее добавляли разные продукты: Пири - сушеные фрукты, Амундсен - овсянку, американские специалисты по питанию Д. Коман и 3. Губенков по заказу адмирала Р. Бэрда, отправлявшегося в Антарктиду, создали сложную хитроумную смесь. В нее вошли помимо традиционных жира и сухого мяса обезвоженный концентрат из помидоров и овощей, овсяное толокно, бульонные кубики, соленый лук, гороховая мука и еще одиннадцать других продуктов и специй. Но при здравом размышлении я пришел к выводу, что пеммикан нам не шибко нужен. Ведь он предназначен главным образом для санных путешествий. Меня смущало другое: на что сделать упор, на жиры, белки или углеводы? Тут царила полная неразбериха. У каждого из этих пищевых компонентов существовали свои защитники и противники.

Некоторые американские и английские специалисты оказались поклонниками углеводов, полагая, что рацион, богатый углеводами, позволяет лучше переносить