где Паолини ловил пулю. Он отдал её мне. Это вроде… Сувенир.

– В таком случае вам следует сберечь его. Будь я чуть более наивен, я бы сказал, что эта пуля – ваш талисман на удачу, мистер Иббс. Вместе с ней вы преодолели довольно много неприятностей.

– Скорее уж она доставила мне много неприятностей…

– Это вопрос точки зрения. Если вся эта история меня чему-то и научила, так это сохранять непредвзятый взгляд и гибкую позицию. Но едва ли вы нанесли мне визит ради Вольта Шарле? Я с радостью его продемонстрирую, конечно, но…

Иббс расхохотался.

– Меня так легко раскусить?

Спектор склонился вперёд, опершись на локти.

– Так что у вас на уме?

– Меня беспокоит то, что случилось с Паолини.

– Вас не удовлетворила официальная версия его смерти?

Иббс покачал головой.

– Мне просто не под силу усвоить её. Всё как-то неправильно. Это беспокоит меня денно и нощно. Я много раз повторял случившееся в уме, и мне так и не удалось во всём разобраться. Но я знаю, что ваша версия ошибочна.

Губы Спектора растянулись в тонкой улыбке.

– Почему вы так считаете?

– Потому что я тоже проверял шкаф. Когда очнулся в гримёрке с револьвером в руке. Я с трудом понимал, что происходит, поэтому начал искать убийцу по всей комнате.

– Я предполагал, что это так и было, – признался Спектор. – Но вы приняли мудрое решение, сохранив это в тайне. – Спектор очень внимательно посмотрел на своего собеседника, сцепив пальцы в замок. Затем он продолжил деловитым тоном: – Разумеется, вы правы. Убийца не прятался в шкафу. Убийцы вообще не было в комнате. И это определённо не был Сидни Дрейпер.

– Тогда кто это был?

– Вы ещё не поняли? Зачем, по-вашему, я солгал своему дорогому другу Флинту столь нелестным образом?

Рот Иббса распахнулся. Он наконец-то всё понял.

– Это была Марта.

– Боюсь, что так. И её подход был весьма хитроумным. Слишком безупречным, чтобы его раскрывать.

– Прошу прощения, – вздохнул Иббс, – боюсь, мне нужно время, чтобы обдумать это.

– Оно и понятно. И всё же важно обратить внимание на то, что она не хотела вас подставлять. На самом деле она хотела подставить журналиста Эндрю Моргана.

– Но почему?

– Как только узнаете ответ, поймёте, что он всё время был у вас перед носом. Сам Паолини сообщил его нам во время своего выступления, ещё задолго до дебюта несчастного Миклоша Варги на магической сцене. Вспомните о трюке, в котором вы сами же и участвовали.

– Ловля пули?

– Верно. Но я хочу сосредоточить ваше внимание на том, что Паолини сказал перед трюком, а не на том, что он сделал во время самого номера. Не припоминаете?

– Он говорил о мёртвых магах. О фокусниках, погибших при попытке исполнить трюк с ловлей пули.

– Точно. Лично мне его речь показалась довольно посредственной. Но скажите, сохранились ли в вашей памяти имена упомянутых им иллюзионистов?

– В их числе точно был Чон Лин Су. Он наиболее известен. И та женщина из Германии. Мадам… Делински?

– Именно! Но он упомянул ещё одно имя с чем-то явно большим, чем простой намёк на озлобленность.

– Ах да, кажется, я припоминаю. «Чёрный маг Запада» – что-то вроде того, если не ошибаюсь? Вспомнил! Аллен Дранзаль – вот как его звали!

Спектор кивнул, ухмыльнувшись.

– «Арлен», через «р», если точнее. Нам важна орфография. «Арлен Дранзаль», если написать без ошибок, окажется анаграммой имени Лазаря Леннарда. «Дранзаль» – это сценический псевдоним, который носил брат Марты – очевидно, он питал тёплые чувства к анаграммам.

Иббс нахмурился.

– Быть не может. Разве Паолини не сказал, что он погиб в Дедвуде, в Южной Дакоте? Его жена застрелила его, или что-то вроде. Это не мог быть брат Марты.

– Вы правы. Это была ложь. Арлен Дранзаль, также известный как Лазарь Леннард, умер прямо здесь, в Англии. Он стал жертвой трюка с ловлей пули. Но как нам теперь известно, он вовсе не был шарлатаном или дилетантом, каким его пытался выставить Паолини. Всё было с точностью до наоборот: Паолини был самозванцем, присвоившим идеи великого мага! И только представьте, какая это наглость: говорить о нём так, когда рядом на сцене стоит сестра Леннарда! Что за характер был у Паолини! Он опускался до злорадства при любом удобном случае. И Марте ничего не оставалось, кроме как молча всё это терпеть. Есть ли что-то удивительное в том, что она решилась на убийство?

Иббс немного помолчал, а затем поинтересовался:

– Тогда откуда взялась та история о «Чёрном маге Запада»?

– Когда-то жил парень, носивший эту кличку. Американец, чьей славе так и не суждено было расцвести. Память о нём стала назиданием, как мог бы выразиться М. Р. Джеймс[27]. Его звали Х. Т. Сартелл[28]. Паршивый фокусник и, судя по всему, муж. Вот точные слова Паолини, сказанные в ночь шоу: «Как Арлен Дранзаль, или «Черный маг Запада», продавец змеиного масла, застреленный на глазах у публики собственной женой в городе Дедвуд в Южной Дакоте». Вопреки его словам, речь шла о двух совершенно разных иллюзионистах. История гибели Дранзаля окутана тайной, но независимо от того, был ли Паолини причастен к ней, он определенно приложил много усилий, чтобы очернить память бедняги. И этого было более чем достаточно, чтобы вызвать в Марте негодование. Негодование, унять которое можно было лишь стерев Паолини с лица земли.

– Тогда зачем она написала книгу? «Мастера манипуляций»? Раз уж она всё равно планировала убить Паолини, в этом попросту не было смысла.

Спектор пожал плечами.

– Очередной двойной блеф. Она знала, что, как бы она ни старалась, истинная личность автора книги будет раскрыта. В конце концов, Паолини было прекрасно известно, откуда появляются его трюки и кому известна вся сценическая подноготная. Круг подозреваемых был сильно ограничен, хотя виновником мог быть оказаться любой из закулисных работников Гранатового театра. И при том маловероятном исходе, где Марта всё же оказалась бы под подозрением в убийстве Паолини, полицейские неизбежно задали бы тот же неудобный вопрос, который задали вы. Следовательно, тот факт, что она разрушила карьеру Паолини, прежде чем он был убит, по-видимому, должен был снять с неё подозрения. Её возмездие обрушилось в двукратном размере: Марта сполна насладилась беспомощностью Паолини, обнародовав закулисные тайны перед всем светом, и только после этого нанесла смертельный удар. – С заговорщическим видом старый фокусник склонился вперёд. Мерцание свечи, падающее на его худое лицо, делало его облик неуловимо демоническим. – Слушайте внимательно, Эдмунд. Эту историю я расскажу всего один раз.

Марта придумала свой план ещё во время последних гастролей с Паолини. Но