Фальк согласно кивнул. Удивительное дело – он был непривычно серьезен.

– Бросьте его тело в огонь, пока все не прогорело, – велела Белая Ведьма стоявшим рядом с ней магам. – Он заслужил такое упокоение. Хитрым оказался, сволочь такая. И смелым, не то что эти недоноски, что нас в лесу поджидали.

– Андипу тоже сжечь надо, – подал голос кто-то. – Чего уж теперь?

– И его, – одобрила предводительница. – Прах их побери, мой дом тоже сгорел! А там чернила, свитки, одежда… Люций, надо отправить гонца к Эйтринну – не ровен час не один отряд отправили по их душу. Подбери кого-нибудь поопытнее, ясно? Пусть он подойдет ко мне, я на словах ему объясню, что сказать. Монброн, ты и… И, пожалуй, Эль Гракх отправитесь с тем, на кого укажет дель Корд. Ваша задача – сделать так, чтобы посланец добрался до цели живым и здоровым. Сами можете умереть, но он обязан выполнить мое поручение. Если получится наоборот – лучше сами себе сразу вены вскройте, это наиболее простой вариант ухода из жизни.

– Наоборот не получится, – мрачно произнес Гарольд. – Не переживай.

– И не думала даже, – парировала Аманда. – Не хватало еще и этого.

– Вас потом где искать? – поинтересовался Эль Гракх. – Здесь или в другом каком месте?

– «Потом» будет «потом», – Белая Ведьма снова глянула на горящий дом и недовольно скривилась. – Может, Эйтринн вас при себе оставит. Или к Аэлю направит, я не знаю, что ему в голову придет. И потом – понадобится, так найдете. Поверьте, следов мы оставим предостаточно, уж не сомневайтесь. Я и так была зла, а теперь так просто в бешенстве, так что кое-кому изрядно не поздоровится. Нам дали право выбора цели, по крайней мере на ближайшее время, и мы его используем по полной.

Все ее предсказания сбылись – я даже подумал через какое-то время, что вместе с силой демона она обрела талант пророчицы. Гарольд и Эль Гракх обратно не вернулись: их и мага, которого они сопровождали, прямо там, на форпосте, пристегнули к какому-то отряду в качестве усиления и отправили вверх по течению Луанны, где, по слухам, видели изрядный отряд имперских гвардейцев. Ну а после эта троица, скорее всего, отправилась куда-то еще, сопровождая ту группу, которой была придана, но куда именно – поди знай. Что они были живы и здоровы, мы знали, пару раз нам про это сообщала Аманда, причем не верить ей повода не было. Вернее – ей нам незачем было врать, поскольку на наши чувства, как и на нас самих, ей было наплевать.

Впрочем, как вести про друзей, так и вообще любые новости мы узнавали чаще всего тогда, когда они таковыми быть переставали, поскольку наш отряд безостановочно мотался по пределам Фольдштейна, Сезии и еще двух примыкавших к ним королевств в поисках тех, кому можно пустить кровь. Мы, конечно, при каждом удобном случае пытались хоть что-то разузнать о происходящем в большом мире, но тщетно.

Это вообще была очень странная война, совершенно не похожая на те, в которых мы участвовали раньше. Никаких генеральных сражений, никаких вышагивающих по полю боя легионов, никаких штурмов крепостей. Впрочем, с последними здесь вообще было туговато – большинство крупных городов разрушили еще до нас, в сражениях, что на этой земле бушевали раньше, и теперь они были больше похожи на руины. Да, собственно, ими и являлись, что греха таить, и их жителями стали не люди, а тени. Заночевали мы как-то в одном таком городе, повидали, что в нем ночью творится, натерпелись страху. Уж на что Рангвальд дядька тертый, но и он проникся.

Зато короткие столкновения отрядов, жуткие в своей жестокости, являлись повседневностью. Порой мне казалось, что Медон и Империя чем-то похожи на двух опытных фехтовальщиков, которые для начала решили немного покружить друг вокруг друга, проверить, насколько хорошо противник разбирается в искусстве боя на шпагах, как строит свою защиту, и только потом, когда белые рубахи немного попятнает кровь из нескольких неглубоких ран, они сойдутся в бешеной и короткой сшибке, после которой в живых останется только один из них. А то и вовсе никого.

Про мастера Гая ничего слышно не было. Мы брали пленных; перед тем, как их убить, обязательно устраивали допрос, причем занималась им Белая Ведьма лично и чаще всего приватно, так что даже самые упорные вояки, помешанные на личной чести и верности присяге, раньше или позже языки развязывали. Но все равно никто ничего не знал – ни где он есть, ни где он был. Про «где он будет» даже и упоминать не стоит.

Потери? Были, как же без них. За пару месяцев боев и походов в землю отправилось шестеро из нас. Ну не именно из нас, конечно, не из учеников Ворона, а из тех, кто ранее примкнул к Белой Ведьме. С той стороны тоже не одни неумехи сражались, иногда попадались куда как сильные мастера магии. Против Аманды, ясное дело, никто устоять не мог, но она вступала в дело только тогда, когда все складывалось не в нашу пользу. Но, ради правды сказать, это случалось всегда на редкость вовремя.

Да и по другой причине отряд поредел. Не только Гарольда и Эль Гракха у нас забрали – время от времени то одного, то другого мага Аманда на время отправляла в другие части, как правило, либо после личного визита Аэля, либо по его письму. Кто-то после возвращался обратно быстро, кто-то нет.

Нас, своих бывших соучеников, Белая Ведьма держала при себе, но, как известно, раньше или позже удача к любому поворачивается задом, потому в один прекрасный день она вызвала к себе меня, Жакоба и Рангвальда, где быстренько отрекомендовала какому-то немолодому эльфу и сообщила, что отныне мы выполняем все его приказы.

Эльф, кстати, из родовитых оказался. «Старая кровь» – так они сами это называют. Нас уже научили разбираться в том, кто есть кто в их лесном сообществе. Всегда надо смотреть на перстень, что красуется на безымянном пальце правой руки. Если там простенький камушек в оправе из серебра – значит, ничем пока себя этот эльф не зарекомендовал, но он из хорошей семьи и со временем может подняться до известных вершин, если, конечно, сможет себя проявить. Если же камень дорогой и в золоте – совсем другое дело, тут лучше больше слушать, чем говорить, поскольку это истинная знать Медона, и если что, то с него за твою жизнь никто спрашивать ничего не будет. Ну а если перстня вовсе нет – стало быть, этот эльф пока никто, и звать его никак. По-нашему – простолюдин. Короче – это как наши титулы, с той только разницей, что здесь никак не смухлюешь. Назваться-то можно кем угодно, мне ли про то не знать, а вот чужой перстень эльф сроду на палец не натянет, это подобно смертному приговору. Свои же не поймут, а после и вовсе прибьют: очень с этим у них строго.

У нашего нового командира на безымянном пальце красовался изрядных размеров рубин, причем создавалось впечатление, что камень этот живет какой-то своей жизнью. В его глубинах то и дело вспыхивали и гасли алые искры.

– Они точно не подведут? – уточнил эльф у Белой Ведьмы. – Ты должна осознавать, что ответственность за них лежит на тебе.

– То, что могут сделать, – сделают, – немного жестковато отозвалась та. – А ответственность… Эйванн, в случае неудачи не пробуй даже все свалить на меня. Ты сам предложил Меллобару этот план, получил его одобрение, и только тебе отвечать за то, чем все закончится. Я сделала то, что мне приказано, – и не более.