До сих пор команда «Каменного облака» не спорила с приказами капитана, какими бы странными и безрассудными они ни казались. Когда он попросил их нарядиться ранеными девицами, лечь на палубу и ждать гостей, они повиновались без возражений. Когда он попросил их проскользнуть на враждебный корабль под прикрытием циклона чаек, которые яростно извергали полупереваренную рыбу, все с радостными возгласами взялись за дело. Они привыкли к его творческому подходу в руководстве, но нынешний план действий показался им чрезмерным испытанием.

Дело не в том, что Ирен, Адам и Волета не верили, что недавнее прошлое «мистера Уинтерса» включало в себя болезненную интерлюдию, во время которой к ее персоне добавили движитель. Тому имелось предостаточно очевидных доказательств. Но действительно ли все сделал Сфинкс? Может, это байка воздухоплавателя – милое преувеличение, за которым скрывается неприятная реальность? Она и сама призналась, что во время перенесенных испытаний страдала от лихорадки. Возможно, ей все привиделось. Возможно, нежелание обсуждать этот вопрос свидетельствовало о ее собственных сомнениях.

– Нам необходимо свернуть с главного пути, – заверил их капитан во время утреннего собрания на главной палубе.

Пузырь спокойного воздуха, их тихое убежище, все еще удерживал «Каменное облако» за пазухой у Башни, хотя солнце теперь отбрасывало их тень на песчаник, где та выделялась, как пятно от вина на рубашке.

– Рука мистера Уинтерса нуждается в топливе, и единственный, у кого оно есть, – Сфинкс. Это будет краткая остановка, но, надеюсь, она позволит нам закончить важнейший ремонт, который Адам и Ирен так добросовестно начали. – Сенлин огляделся по сторонам, старательно улыбаясь в знак того, что оценил их труд, хотя в безжалостном свете утра корабль выглядел не более милым и надежным, чем птичье гнездо. – Вообще-то, я сомневаюсь, что нам доведется сойти с палубы. – На этом настояла Эдит, и Сенлин не увидел повода для спора со старпомом. Она не скрывала опасений по поводу безопасности команды, в особенности Адама. – Думаю, будет лучше, если мы все останемся на борту на все время, которое проведем в порту Сфинкса.

Волета попыталась сдержать дурацкий смешок, но это ей не удалось. И дело не в том, что речь капитана ее развеселила. Она смеялась, потому что Пискля выбрала очень неудачный момент для совершения открытия: как выяснилось, пупок Волеты был в точности того же размера, что и ее пушистый – невыносимо щекочущий – нос.

Эдит, которая тихо стояла возле выпотрошенной рулевой консоли, с рукой, прижатой к груди черной хлопковой повязкой, закатила глаза при виде попыток Волеты не засмеяться.

– Капитан, можно я скажу пару слов?

– Разумеется. – Сенлин сердечно взмахнул рукой, позволяя старпому выйти вперед.

Рано утром Волета наблюдала, как Ирен одевает Эдит в их кубрике. Старпом не попросила Ирен о помощи, но и не отказалась. Мрачная торжественность, с которой Ирен вложила движитель Эдит в рукав ее блузы, затянула шнурки на лифе и ремешки на ботинках, пока все не село как полагается, вызвали у девушки странное неуютное ощущение по причинам, которые она не могла перечислить. В этой сцене ощущалось нечто интимное и уязвимое. Волете захотелось выбежать прочь из кубрика.

Тогда она спросила себя: не поубавится ли у «мистера Уинтерса» выдержки вслед за потерей руки? Но теперь, когда старпом наклонилась к ней и вперила свинцовый взгляд, Волета узнала ответ на этот вопрос.

– Я виню себя, – сказала «мистер Уинтерс», хотя ее лицо говорило обратное. – На протяжении месяцев я упускала из вида твое пренебрежение к любому приказу, который тебя не веселил. Я позволяла тебе разгуливать по кораблю и гаваням. Я позволила твоей дерзости и опрометчивости сойти с рук. Мне жаль. Прости. Я должна загладить свою вину.

В последних словах слышалась мрачная решимость, которой хватило бы для исправления даже закоренелого преступника. К несчастью, Пискля продолжила свои исследования, и оттого, даже ощущая дыхание «мистера Уинтерса», Волета с трудом сдерживала смех.

– Могу себе представить, о чем ты думаешь, – продолжила Эдит, набирая темп. – Ты пришла на помощь капитану и мне. Ты не смогла бы это сделать, следуя приказам. Все верно. Но если ты хочешь, чтобы тебя за это поблагодарили, то должна также взять на себя ответственность за то, что поиздевалась над портовым чиновником в Пелфии, из-за чего в нас начали палить из пушек. И не забывай, как нас выставили из Вертуна из-за кражи, которую совершила ты. А еще ты должна признать свою вину в том, что не заметила «Арарат», пока он не оказался прямо над нами, – и эта ошибка едва не погубила нас вместе с кораблем.

От таких слов старпома смех Волеты умер, невзирая на щекотку.

– Итак, валяй – бери все это на себя. За тобой много чего числится. – Эдит положила ладонь на бритый затылок Волеты и притянула юное личико в форме сердца ближе к своему. – Но на борту корабля есть место только для команды. А команда выполняет приказы без вопросов, без исключений. Если ты не хочешь быть частью команды, капитан выплатит тебе жалованье и мы высадим тебя на ближайшем удобном выступе.

Когда старпом отступила, рот Волеты приоткрылся, как дверь на перекошенных петлях.

Она обратила потрясенное лицо к брату, рассчитывая, что он кинется на ее защиту или, по крайней мере, как-то продемонстрирует, что от такого грубого обращения с сестрой его охватил гнев. Но она увидела лишь безразличие. Он пожал плечами, словно говоря: «А я-то тут при чем?»

Волета нашла его ответ очень интересным. Между ними что-то изменилось – что-то стало совсем другим.

Она сглотнула и сказала старпому:

– Слушаюсь, сэр.

Сенлин снова вышел вперед:

– Мистер Уинтерс выделил важный момент. Мы отправляемся в опасные пространства. У капитана Ли была постоянная договоренность со Сфинксом, которая включала доставку заблудших душ. – Уголок его рта приподнялся в грустной ухмылке. – Такой груз нам не нужен. – Он быстро взял себя в руки. – Работа Ли нас не касается, конечно, и все-таки Сфинкс может попытаться воспользоваться нашими обстоятельствами. Он может попытаться разлучить нас, соблазнить, воззвать к нашей неуверенности. Поэтому крайне важно, чтобы мы держались вместе.

– Можно задать вопрос? – спросила Ирен.

– Конечно.

– Что собой представляет Сфинкс?

– Он опасен, – отозвалась Эдит с проворством пружины. – Непреклонен. Как только он решает, что ему что-нибудь нужно, он это забирает. Он манипулятор. Он непредсказуем.

– Я имела в виду, как он выглядит? – уточнила Ирен.

Эдит устремила на амазонку хмурый взгляд. Она понимала подоплеку вопроса. Ирен сомневалась в существовании Сфинкса…

– Он похож на ложку, – выдала Эдит самый неожиданный из всех ответов.

– Ложку?

– Ложку, – с полной уверенностью подтвердила старпом.

Волета засмеялась и сразу попросила прощения.