Победа византийцев не была столь безоговорочной, как явствует из этого рассказа. Русов уцелело довольно, чтобы еще несколько недель грабить азиатский берег Босфора и дойти вглубь материка до Никомедии (ныне Измит). Ушли они только в сентябре, когда в Константинополь наконец вернулась греческая армия. Русы поплыли к берегам Фракии (территория нынешней Болгарии) и продолжили грабеж. В момент, когда они совсем уже было собрались лечь на обратный курс, внезапно налетел византийский флот, и лишь горстке ладей удалось ускользнуть. Захваченных русов доставили в Константинополь, где и обезглавили.

К середине Х в. русы, через смешанные браки постепенно ассимилируемые местным славянским населением, стали утрачивать скандинавскую культурную идентичность. Сам Святослав был показателем этой ассимиляции: до него все правители русов носили скандинавские имена, его же имя славянское. Славяне или, по крайней мере, мужчины со славянскими именами стали занимать высокое положение. Имена русов, засвидетельствовавших торговые соглашения с Византией 907 и 911 гг., исключительно скандинавские. Половина подписей под новым Игоревым соглашением 945 г. – славянские. Уже к 907 г. русы, судя по всему, переняли местные религиозные верования, клялись при подтверждении договоров славянскими богами Перуном-громовержцем и Велесом, хранителем скота. Норманнские воины пока еще понемногу текли на Восток служить дружинниками русским князьям, но эти коренные скандинавы, в отличие от славянизированной руси, назывались иным именем – варяги. Это слово происходит, предположительно, от древнескандинавского vár (присягать) и связано с норманнским обычаем клясться в верности товарищам перед каким-то общим делом, будь то военный поход или торговая экспедиция.

Несмотря на славянское имя, правил Святослав как самый обычный пиратский конунг. Достигнув совершеннолетия (около 963 г.), он бо́льшую часть времени проводил в военных походах против печенегов, волжских булгар и хазаров. Побудительные мотивы у него, вероятно, были двоякие: полностью взять под контроль торговые пути по Волге и Дону и заставить печенежских, хазарских и булгарских данников платить руси. Итогом важнейшего из походов Святослава, совершенного около 965 г., стало обложение данью хазар и волжских булгар. Русы взяли и разорили и Болгар, и Саркел, и Итиль. Ибн Хаукаль приводит слова очевидца, бывшего при захвате Итиля: «Ни в виноградниках, ни в садах и того не осталось, чтобы нищему подать. Русы не оставили листа на ветке. Не стало в округе ни винограда, ни изюма»[5]. Этот поход положил конец хазарской силе, и пираты-русы вновь стали ходить на Каспий: их нападения во множестве отмечаются хронистами до приблизительно 1030 г. Разрушив Итиль и Болгар, Святослав обратил свой взор на балканскую родню волжских булгар. В этом его поощрял византийский император Никифор Фока (правил в 963–969 гг.), пообещав в 967 г. князю русов 680 кг золота, если тот станет его союзником против Болгарии. Так началось вовлечение русов в византийскую политику, коварство которой вошло в поговорки; участие в этой игре будет стоить Святославу жизни. Византийский посол Калокир, отправленный на переговоры со Святославом, замышлял захватить императорский трон. Он заключил с князем секретное соглашение: в обмен на помощь в захвате власти обещал оставить русам Болгарию, если те смогут ее покорить. В августе 967 г. Святослав вторгся в Болгарию и захватил важный торговый город Переяславец в устье Дуная. Закрепись он там, Святослав взял бы под контроль Дунай, важную торговую дорогу из Центральной Европы. Однако в 968 г., когда Святославу, получившему вести об осаде Киева печенегами, пришлось уйти, болгары отбили свой город. В 969 г. Святослав вернулся, вновь захватил Переяславец и с ходу двинулся штурмовать болгарскую столицу Преслав и крепость Доростол (в Силистре). На его беду в этот момент в Константинополе сменилась власть. Заговор Калокира раскрыли, а Никифора Фоку сверг и убил любовник его жены Иоанн Цимисхий (правил в 969–976 гг.).

Иоанн посулил выплатить Святославу обещанное Никифором золото, если русы уйдут из Болгарии. Святослав отказался от переговоров и презрительно заявил, что скоро будет у ворот Константинополя. В 970 г. он перешел Балканы и разорил византийский город Филипополис (Пловдив, Болгария). Византийский историк Лев Диакон, после этого лично встречавшийся со Святославом, обвиняет князя в том, что под стенами города тот посадил на кол 20 000 пленников. Из Филипополиса Святослав двинулся прямиком на Константинополь, но на расстоянии нескольких дней пути до него, в Аркадиополе (Люлебургаз, Турция), меньшая по численности византийская армия разбила русов и отбросила обратно за Балканский хребет. На Пасху 971 г. Иоанн Цимисхий перешел в наступление и после недолгой осады захватил Преслав. В те же дни 300 византийских кораблей с огненными сифонами вошли в Дунай, захватили Переяславец и отрезали Святославу пути к отступлению. Святослав ушел в Доростол, где византийцы осадили его и с суши, и с реки. Все отчаянные попытки русов вырваться из города потерпели неудачу, и через два месяца голод вынудил Святослава просить мира. Цимисхий согласился, если Святослав откажется от претензий на Болгарию, беспрепятственно пропустить его войско домой да еще и снабдить провизией в дорогу. Это, однако, было уловкой: одновременно

Иоанн вел переговоры с печенегами. По пути в Киев на Днепре, предположительно у переправы Кичкас, печенеги подстерегли корабли Святослава. Князь и большая часть войска погибли. Отдавая Святославу наивысшую почесть, какую один предводитель варваров может оказать другому, печенежский хан Куря сделал из его черепа почетную чашу для питья.

Царство Святослава оказалось непрочным. Вскоре после его смерти между подростками-наследниками Ярополком, Олегом и Владимиром (Великим) вспыхнула кровавая усобица. Ярополк убил Олега, и Владимир бежал в Швецию. В 980 г. он вернулся с 6000 воинов-варягов и занял Киев. Затем заманил Ярополка на мирные переговоры, где того и прикончили двое варягов. Княжение Владимира (980–1015 гг.) стало одним из самых значимых в русской истории. Оно положило конец норманнскому государству в Киевской Руси. В начале своего княжения Владимир ревностно поклонялся Перуну-громовержцу, но в 988 г. принял судьбоносное решение креститься в православие.

«Повесть временных лет» содержит довольно фантастический рассказ об обращении Владимира. В 987 г. князь отправил послов в разные страны с поручением все узнать о монотеистических религиях: иудаизме, исламе, римско-католической вере и православии. Иудаизм Владимир отверг из-за того, что евреи лишились своей земли, а значит, оставлены Богом. Ислам не подошел, потому что запрещает свинину и хмельное. Особенно последнее. Посланные в Германию узнать о католицизме без восторга описывали угрюмые храмы, зато посланцы в православный Константинополь пылко восхищались красотой богослужения, которое они посетили в величественном Софийском соборе. По их словам, они не могли понять, на земле они находятся или на небе. Впечатленный, Владимир согласился креститься в обмен на руку Анны, сестры императора Василия II. Насколько обрадовала Анну перспектива выйти за варвара, у которого, как говорили, уже было несколько жен и 800 наложниц, покинуть изысканный и комфортный Константинополь и отправиться в деревянные терема Киева, неизвестно. Крестился Владимир в 988 г. в византийском городе Херсонесе, что на полуострове Крым. По возвращении в Киев он разрушил языческие капища, выбросил в Днепр идол Перуна и повелел всем подданным, начиная с 12 своих сыновей, креститься. Примечательно, что языком богослужения стал старославянский: явный знак того, что элита русов уже была славяноговорящей.