– Приборы для меня. Для Колина. Для Подрига. Для тебя. Для Гейл. Для Майора. Еще вопросы?

Я покачала головой, и она направилась к выходу. Я смотрела, как она выбралась на улицу и пошла туда, где висели бельевые веревки. В последние несколько дней моросил дождь, но сегодня было солнечно и холодно. Я заметила, что каждый раз, когда устанавливалась солнечная погода, бабушка старалась выходить на улицу. Может быть, свежий воздух – главный рецепт ее долголетия.

Значит, когда она сообщила о том, что будет празднование нашей помолвки, она не имела в виду, что будут приглашены другие люди. Мы проведем вечер в нашем привычном кругу, зато на столе будет рыба и серебряные приборы.

Да, и еще отец Подрига официально вручит ему кольцо.

От этой мысли у меня заныл желудок, я почувствовала резкую боль. Пока меня занимали мысли о болезни Подрига, было легко находиться в кругу его семьи, и я совершенно не думала про нашу мнимую помолвку.

Я думать не хотела о том, что он вручит мне ее кольцо.

Мне с самого начала не понравилась эта затея, но я не могла ничего возразить, так как это кольцо его матери и ему решать. Но все равно я чувствовала себя не в своей тарелке.

Сейчас мы уже не могли ничего изменить. Все, что мне оставалось, это надеяться на то, что нам удастся избежать скандала.

Закончив натирать серебро, я решила, что мне нужно выйти и немного подышать свежим воздухом. Я обулась, надела пальто, вышла из дома и по замерзшей дорожке направилась к главной дороге. Солнце ослепляло, но после нескольких дождливых дней именно это мне было необходимо. Мне захотелось, чтобы Подриг сейчас оказался здесь вместе со мной, потому что я заметила, что его депрессия усиливается, когда идет дождь. Но ему нужно было поспать.

Моя прогулка продлилась примерно час. Я прошлась мимо каменных хижин, окруженных кустарником, мимо широких зеленых полей, на которых паслись овцы. Я видела, как зайцы выбегали из зарослей и как дрозды летали высоко в небе. Тут и там стояли разноцветные домики, и каждый, кого я встречала, приветливо махал мне рукой.

«Я могла бы здесь жить».

Эта неожиданная мысль удивила меня, так как я всегда считала себя городской девушкой. Но здесь я чувствовала себя как дома. Здесь время немного замедлялось, а люди при разговоре смотрели в глаза. Даже Дублин не производил впечатления агрессивного города. Он был очень спокойным, добрым и душевным.

Какая прелесть. И эта страна, и Подриг окончательно и бесповоротно завоевали мое сердце, и я ничего не могла с этим поделать.

Когда спина моя начала ныть, а ноги стали тяжелыми, я направилась к дому. Я вспомнила о своих сеансах физиотерапии и о том, что Подригу скоро тоже предстоит начать их проходить. Могло показаться кощунством, но многое из того, что Подригу предстояло, он мог начать осуществлять только после смерти отца.

Легок на помине…

Повернув к гостинице, я заметила Колина. Он сидел на каменной стене, обрамлявшей дорожку. На нем не было пальто, лишь пижамные брюки и свитер. Я подошла ближе и увидела, что на ногах у него тапочки.

Я подбежала к нему.

– Мистер МакКарти, – взволнованно произнесла я. – У вас все хорошо?

– Колин, – ответил он. В его голосе слышалось удивление, а его внимание было приковано к чайке, которая летала вдалеке. – Я буду твоим свекром, поэтому называй меня «Колин». Или «папа», как тебе больше нравится. Только давай без суеты.

– Хорошо, Колин, – сказала я, стараясь не показаться слишком настойчивой. – Хотите, я провожу вас в дом? Вы даже ботинки не надели.

– Я в порядке. Совсем не чувствую холода. Просто мне захотелось побыть здесь. – Наконец он посмотрел на меня, и я увидела, что у него глаза красные. Выглядел он ужасно, и сердце мое заныло. – Посиди со мной, Валери, совсем чуть-чуть. А потом можешь идти обратно в дом.

– Хорошо, но только чуть-чуть, – ответила я. – Если хотите, я позову Гейл.

– Ой, только не это. Я лучше пойду с тобой. Эта Гейл такая вся правильная, что просто невыносимо. – Он облизнул губы и снова посмотрел на небо. Птица уже улетела. – Могу я задать тебе один вопрос, Валери?

– Конечно.

– Куда утекает время? Куда оно девается? Оно начинает утекать с момента рождения. Человек только родился, а оно уже утекает, и так будет продолжаться до самой смерти. – Он закрыл глаза. – Кажется, только вчера я сделал предложение матери Подрига. И кажется, что только вчера она умерла. А теперь я сам умираю. Жизнь пролетела так быстро, мать ее.

Я положила руку в перчатке на его голую ладонь и сжала ее.

– Пойдемте. Давайте вернемся в дом. Вы же не собираетесь умереть именно сегодня, поэтому не стоит усугублять ситуацию риском подхватить простуду.

К моему удивлению, он меня послушал и медленно поднялся на ноги. Я обхватила его за талию, и мы направились в сторону дома.

– Ты ведь очень любишь моего сына, верно? – спросил он.

На этот вопрос я ответила честно:

– Всем сердцем.

Мы сделали еще несколько шагов, после чего он остановился и посмотрел на меня.

– Я тоже его люблю. Мне хотелось бы, чтобы у меня было больше времени показать ему свои чувства. Это то, о чем я больше всего жалею.

На моих глазах появились слезы, и я грустно улыбнулась.

– Скажите ему об этом. Он очень одинок и потерян. И сейчас он больше всего нуждается в отце.

Я еле сдержалась, чтобы не рассказать о диагнозе Подрига, но я не имела права этого делать, тем более что это было бы неправильно. Если Подриг захочет, он сам расскажет. А может быть, лучше вообще ничего не говорить, чтобы уберечь старика от лишних волнений.

– Как он может быть одинок, если с ним такая девушка, как ты? – спросил он.

– Можно быть одиноким, даже когда рядом любимые люди, – ответила я.

Мне ли не знать.

Он кивнул и, когда мы подошли к коттеджу, слабым жестом указал на клетки с птицами.

– Подриг сказал, что ты этим заинтересовалась. Если хочешь, я могу тебя научить.

– Только если у вас есть на это силы.

– Ну, на птиц у меня силы всегда найдутся. Знаешь, я очень по ним скучаю. Клайд иногда ведет себя как полный придурок, но, когда он в полете, с ним никто не сравнится. Боюсь представить, что будет с ним после моей смерти. Бабушка тоже не вечна. Что будет, когда не станет ее?

– Уверяю вас, мы о них позаботимся. Поэтому сейчас лучшее время для того, чтобы вы меня всему научили.

Он протянул руку и потрепал меня по щеке.

– Ты самый настоящий ангел, знаешь это? Меня, усталого и разбитого старика, успокаивает мысль, что ты станешь членом нашей семьи. Нам нужны такие сильные женщины, как ты.

Он вошел внутрь и закрыл дверь.