купить. Ещё можно космический корабль. Кусочек чужой планеты с инопланетянами. Можно войну. Вертолёты, танки. Пушки. Солдаты. Или раньше. Рыцари крепости. Требюше. Катапульты. И чтобы они действующие, на резиночках.

— Мьёшно. Отличная идеья. Думаью, купим лицензию, — Марсель повернулся к соратнику рассматривающему эскизы Петра.

— Бур бур мур мур, пер пердон, — ответил собеседник.

Вот как эти французы умудряются выучить французский язык? Ничего не понятно.

— Эдуард говорить, что придьётся строить сразу большой заводт. Много жельяющих купьить, — и оба опять большие пальцы показывают и зубы белые. Чего они красивого в своих волосатых пальцах нашли?

— Вот — завод! А можно сразу ещё один такой завод в Краснотурьинске?

— Кто закьясчик. Кто платьит. Россия?

— Марсель, а сколько у меня денег?

Попереглядывались партнёры. Поговорили о чем-то интересном, наверное, но не о деньгах. Слово «долларс» ни разу не прозвучало. Хотя вот «миллионс» слышалось.

— Трудно считать, деньги вложены в стройка в модернизация, в сырьё. На складах есть гововья продбюкция. Миллионов триста.

— Ну, ни хрена? Долларов?

— Ньет, что ти, франков, — это примерно на пять нужно разделить. Шестьдесят миллионов долларов?! Мать вашу, родину нашу. За полгода? Не там работаю. Перехать? Нет. Родину не продам! Да, у них и нет столько денег. Шьютка!

— А можно построить на мои деньги? — сколько, блин, свечной заводик стоит?

— А докьюменты, как строить?

Как? А чёрт знает. Колхоз может заводы строить? Консервные точно может. А вот пластмассовых игрушек? Да и хрен с ним. В худшем случае отберут и передадут государству, но ведь завод работать не перестанет. У детей в стране будут замечательные игрушки на тридцать лет раньше.

— Колхоз «Крылья Родины». Как и всегда, — махнул рукой.

— Посчитать. Зданьие, электричество. Водьа, отопленьие, — у капиталисты проклятые.

— Всё будет. Нужен проект.

— Карашо. Прибыль будьет?

— Козе понятно.

— Ми в деле.

Родину хотите ограбить? Детей? Шутка.

— Прибыль в новые производства.

— Как ти говорьить. Ежьику поньятно.

— По рукам!

Опять пальцы волосатые.

53

Дороги в городе были настолько плохими, что когда врачи «скорой» говорили: «Мы его потеряли!» — водитель разворачивался и ехал искать пациента.

Открою вам тайну: на самом деле, дороги в России портят не грузовики, а яхты.

Министр был ненастоящий. Трубицын Евгений Георгиевич. Министерство автомобильного транспорта и шоссейных дорог РСФСР в справочнике первое попалось. А на самом деле, зачем с главнюков начинать. Даже если такой и есть, то ведь всё равно пошлёт в нижестоящую инстанцию. Не будет же така шишковина о малюсенькой двухкилометровой тропке думать. Нужно мыслить «Глобально». Вот и пусть, а мы с ненастоящим министром про тропку поговорим.

Вот министр не настоящий, а вид у него вполне. Солидный. Высокий лоб, красивый галстук. Бардак на столе, как и у Петра. Узнал, ну, да и секретарша предупредила. Интересно, что Фурцева своим пребыванием на этом посту подняла популярность в целом для страны не самого важного министерства. Вот и Петру отголоски славы достались. Популярен.

— Пётр Миронович, заходите, присаживайтесь. Чайку, кофейку?

Эх, знал бы ты, товарищ, как сейчас удивишься.

— Пётр заноси.

Занёс. Два ящика приличных. Два сервиза производства Краснотурьинской экспериментальной фабрики костяного фарфора. Достали пару образцов. Красота. Всякие Дулёвы даже рядом не лежали. Получше, чем даже Севрская фарфоровая мануфактура. Уж не хуже.

— Давайте кофейком обмоем подарок, — Пётр о товарище навёл справки. Хороший министр. Уже начал создавать объединение «Совтрансавто». И об этом поговорим.

Попили. Товарищ замкнулся. Понял, что министр Культуры сейчас попрошайничать будет. Ну, не себе же на дачу асфальтовую дорогу хочу. Но начинать надо, раз пришёл.

Штелле рассказал о своём «подшефном» колхозе, о том, как добирался пешком до школы. Потом о щебёнке из Краснотурьинска. О планах по спасению вот этого маленького кусочка Родины.

— Пришёл выслушать ваши замечания Евгений Георгиевич.

— Вы, Пётр Миронович — взрослый и очень умный человек. Книги замечательные пишите. Я с удовольствие вашего Рогоносца два раза прочитал. Даже лучше Стругацких. Про песни вообще особая песня. Нет вам равных. А такую детскую ерунду сейчас рассказали. Трактора эту вашу щебёнку махом в грязь втопчут, и через год будет опять всё непролазно.

— И…

— Только бетонные плиты. Потом вынимание грунта, большие глыбы внизу и метр отсыпки щебёнкой разной.

— И…

— Планы ведь свёрстаны на пятилетку.

— И…

— Два километра. А в самой деревне?

— Селе.

— Ещё километра два-три. Пять?

— И…

— Щебень ваш.

— Договорились. Побольше бы нам таких министров.

— Смешно. Знаете, что обидно, Пётр Миронович. Сделаем, конечно, к этому кусочку подшефной вам Родины дорогу, но ведь таких дорог миллион нужно. Нет таких денег. И понимаю, что и Москва не сразу строилась. А людям в глаза смотреть стыдно, — министр встал и подошёл к серванту в углу кабинета, вернулся с двумя рюмашками и начатой бутылкой коньяка «Белый Аист».

— Мне чуть, — предупредил Пётр, — Сегодня ещё к мебельщикам ехать.

— И мне чуть. Сегодня ещё к Тарасову ехать.

— Привет передавайте.

— Видел ваши машины. Напросился прокатиться на Турье. Даже там, за бугром, им до этой машины лет двадцать не дотянуть. Шедевр. А двери Ваграна. Оторопь берёт. Ну, за вас!

— За кусочек Родины.

54

Соединенные Штаты Америки — это санитары мира: они нападают на слабые и больные страны.

В Белом Доме хотят ввести гендерно-нейтральные обращения. Например, «товарищ».

Данная глава написана совместно с автором Дмитрий Соловей.

Тайная вечеря была неправильной. Стол был не длинный вытянутый, а круглый. Хотя из-за обилия желающих вокруг этого стола пристроиться, его Пётр с женой заранее раздвинули и сделали овальным. Теперь шесть персон могли сесть, при этом друг друга локтями не пихая. И не только стол не подходил. Ещё и то, что находилось на столе, не совпадало с оригиналом. Там несколько оловянных, скорее всего, тарелок и какие-то пряники. Почему оловянных. Фарфор делать не умели. Сталь — даже не смешно. А тарелки светлые. Ещё есть возможность, что серебро. У плотника и путешественника? Лучше остановимся на оловянных.

У Петра стоял на овальном столе роскошный сервиз Краснотурьинской фарфоровой фабрики с ручной росписью. И вместо пряников разные салаты горками в салатницах. Не стыдно гостей приглашать.

Только вот было всё наоборот. Это его пригласили. К нему домой и за его стол, но пригласили. Когда все шесть взрослых дядек собрались, то женщины и дети спрыснули в другие помещения, дверь за собой плотно прикрыв.

Начнём по старшинству. Генерал-полковник Семичастный, потом генерал-полковник Цвигун. Третьим, скорее всего, нужно считать генерал-лейтенанта в отставке Судоплатова. Если и дальше звёздами на погонах