Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— О, известная португальская поэтесса и сценарист. Красьявица!
— Если все три приза не заберём, то один-то по любому, — таков был вердикт французского режиссёра.
Эх, жаль Оскары нельзя на пиджак нацепить. У нас вот умнее, носи себе «Ленинскую премию», пусть народ знает своих героев.
Раз уж приехали, то не выгонять же. Решил Штелле показать ленту Брежневу.
— Ты, Пётр, дурак, — и опять целоваться надо.
— Почему, Леонид Ильич? — Эх, хорошо поцеловались.
— Зачем тебе это министерство? Пиши книжки, такие вот фильмы снимай. Лодырей гонять других найдём.
— Так вы же поставили, Леонид Ильич? — чего это было.
— Ага. Испугался? Шучу. Как у тебя не получается. Правильно поставил. Лучше нет никого. Каждый день на тебя жаловаться всякие заслуженные люди ходят. А раз ходят, значит работаешь. Больше гоняй. Подали на Оскара, говоришь, на Пальмовую Ветвь и Золотого Льва.
— Не всё. Ещёна Международный фестиваль анимационных фильмов в Анси. И ещё Жак Жиро собирается в следующем году выставить на соискание «Золотого медведя» за лучший короткометражный фильм в Берлине.
— Прыткий. А наш, Московский, чего? — щедрый Ильич сегодня.
— Он раз в два года проводится. Только что прошёл.
— Да, ты ведь министр. Исправь. Сделай ежегодным.
— Тут не я, к сожалению, решаю. Это решает Международная федерация ассоциации кинопродюсеров.
— Верю, Пётр, у тебя получится. Считай, получил напутствие. Работай.
Уже хотел уходить, как получил в спину:
— А что, Пётр, эти артисты ещё не уехали?
— Нет, я их в гостиницу Москва заселил. Решаем пару вопросов.
— Завтра давайте в пять вечера в Свердловский зал Кремля. Наградим режиссёра, актрису эту и Бика твоего орденами Дружбы. Раз фестиваль только через два года, — ага наградим, захотел видно Ильич Мишель Мерсье троекратно поцеловать. Насмотрелся на трусы оранжевые. Представил, что под ними. Вот и захотелось поцеловать. Не жалко, пусть целует, и полезно для дальнейшего сотрудничества.
— Спасибо, Леонид Ильич, — обрадовался Пётр.
— Тебе-то чего спасибствовать? Подожди, неудобно ведь получится. Их наградили, а тебя нет. Готовь дырочку на пиджаке. Тоже орден Дружбы дадим. Заслужил.
Сходил, обрадовал французов. И ведь на самом деле обрадовались. Только Мерсье в панике. Нет парадного платья. Пришлось вести в Большой. Всех пятерых. Культурный шок у лягушатников.
— А можно мне, и вон то платье, и вот этот костюм, а этьё. Петья, je vous prie s'il vous plaît. Просю.
Небритый Жак Жиро посмотрел образцы костюмов и ткнул перстом в серый приталенный двубортный.
— Этьё, de toute beauté. (Очень красиво). Пасибо. Карашо.
Выпроводил гостей и бросился назад к Дольче Габанову.
— Успеете?
— Тут две костюмерши есть. Если помогут? Не знаю.
— Ладно, приступайте.
Пришлось искать Зайцева.
— Слава, давай бегом в Большой со швейной машинкой. Потом поговорим о дальнейшем сотрудничестве. Сейчас честь страны спасать надо. И если ещё одну хорошую швею привезёшь с машинкой, то лишней не будет.
Вечером, пока вновь созданная студия Дольче & Зайцев шила на французов парадную одежду, Пётр с этими французами обговорил то, зачем они все вместе и прикатили.
А прикатили за разрешением изуродовать «Рогоносца». Хотят из него комедию сделать. Мечи, сражения? Как комедию? Хотя, вот есть ведь «Коридоры времени»? Есть смешные моменты в «Истории Рыцаря». Что ж, братья фханцузцы, снимайте. Сценарий? Не, ребята. Книга понравилась Де Голю? А вы откуда знаете?
— Онь мнье сам сказаль. На прийёме в Германском посольствье, — пояснил Марсель. — Он приглашаль его Превосходительство Министр Тишкофф во Францию.
Точно крут.
— Я не справлюсь со сценарием.
— Я пришлю хорошего молодого человека — Клод Зиди, он работает ассистентом оператора. Помогает мне править сценарии, — пообещал небритый Жером. С него, наверное, и мода на небольшую щетину пошла.
Клод Зиди? Что-то знакомое? Мать Её — «Банзай». Точно в интересное время живём. Классик французской комедии будет у Петра Мироновича литературным рабом. Куда там Яйцу.
— А красавица и комсомолка Луиза Нету Жорже? — всё же попытался отбрыкнуться.
— Карашо! — махнул рукой небритый гений.
— Я съезжу и приглашу! — Вдруг пискнул на языке Золя маленький Антуан.
Оба на. Гевюр цузамен. А это не любофф?
— Коньечно. Ньюжно поменьять билет. Летьи, — вот надо отдать должное богатым иностранцам. Они не запрягают долго. Они просто быстро ездят. Ни хрена, и мы научимся!
Платья и костюмы успели сострочить. И на награждение не опоздали. Удивительно много народу припёрлось. Половина Французского посольства, да с жёнами. Которые ревели, глядя на платье Мерсье, и щипали мужей за ягодицы. Кердык Дольче. Прославится на весь мир. Да и не только Мерсье ведь в красивом платье. А жена Лия? А Маша — Вика? А дочь? Крут? Фамилию поменять на Крутов?
Были и с нашего министерства иностранных дел. Даже сам Громыко.
После награждения подошёл к Петру.
— Пётр Миронович, меня Леонид Ильич просил поспособствовать получению вашим фильмом первой премии в Анси и Каннах. Даже не представляю, как это сделать, но с послом переговорю.
Переговорил. Посол тут же захотел пообщаться с министром.
Беседовали, как истинные джентельмены о погоде и дружбе. Договорились встретиться и пообщаться об обмене выставками картин русских передвижников и провентилировать вопрос о визите госпожи Джоконды в Эрмитаж. А что у Фурцевой же получилось?
52
— Какая разница между социализмом и капитализмом? — При капитализме человек эксплуатирует человека, а при социализме — наоборот.
Что хуже — социальный капитализм или капитальный социализм?
Перед отъездом барона Бика со товарищи пообщались с ним и Эдуардом Буффардом, о делах перетёрли. Пётр предложил несколько новинок.
— Нужно делать пластмассовые кюветы для кошек. Насыпать туда можно песка или опилок и выставить в коридоре. Красиво и спросом будет пользоваться. И к этому лотку обязательно лопатку с прорезями, просеивать отходы.
— О, у менья у самого коть. Персик, — поднял палец вверх Марсель.
— Перс? — не понял Штелле.
— Не перс. Персик. Рыжьий. Да, нужьно запустить пробныю партию, — Бик с каждым днём всё лучше по-русски говорил. Настырный капиталист.
— И дальше с кошками. Нужен каскад лежанок и домиков на стволе. Примерно так, — Пётр показал эскиз. На толстую трубу надеваются поочерёдно разные площадки. В середине есть домик. Всё застелено ковролином.
— Бьен. Очень карашо. Увьерен будуть покупать. Сам узе хочью, — протянул листок партнёру. Тот покивал головой и тоже палец показал. Хорошо не средний. Большой.
— Марсель, ты ведь видел игры Лего? — кивки обоих французов, — Они делают дома и машинки, — опять кивки.
— Датчане всё запатентовали, — Марсель развёл руками.
— Да и чёрт с ними. Вот картинки. Остров. Пальмы. Животные. Корабли. Лодки. Человечки. Пираты. Аборигены. Лаперуз ваш. Общим останется только принцип защёлкивания кубика. Если он запатентован, то можно и лицензию