Ужасающее зрелище.

Кухня полыхала, стены и паркет также были в огне. Столбы пламени рвались по ступеням вверх на второй этаж.

Гостиная находилась справа. Ступени — слева. Дышать нечем. Я пробежал коридором, пригнулся, упал на пол и дальше стал пробираться в гостиную ползком. Легкие саднило, искры сыпались мне на спину и на волосы.

Оба мальца лежали на полу без сознания. До комнаты огонь пока не добрался, но густые клубы дыма принесло сюда из кухни. Я стоял на коленях и пытался отдышаться. За моей спиной в коридоре ревел огонь, и я захлопнул дверь. Что-то с грохотом обвалилось в задней комнате.

Пара глотков этого дыма вырубила бы меня часов на шесть. Но выбора не оставалось. Я поднялся, схватил телевизор с перевернутого деревянного ящика и выкинул его в окно. Выбил ногой остатки стекла, опять припал к полу, набрал в легкие воздуха. Встал. Поднял первого паренька, взгромоздил его на плечо, подбежал к разбитому окну и сгрузил его снаружи.

Эдриан Маккинти Второй застонал.

— Спокуха, ты, мелкий засранец, — отозвался я и потащил его к окну.

Ноги подгибались, и все же я дошел, перегнулся через подоконник, положил его рядом с первым, а потом и сам выскочил в сад. На улице уже было полно народу. Они отнесли детей в сторону, помогли мне доковылять до дорожки. Некоторые аплодировали и одобрительно похлопывали меня по спине.

Я закашлялся, сплюнул, кто-то протянул мне бутылку с водой.

Тут я заметил Амбер. Она подбежала и кинулась мне на шею.

— Господи боже мой! — причитала она.

Два пожарных расчета прибыли на место, и через считаные минуты огонь был потушен. Для пожарных случай был ерундовый, учитывая число лесных пожаров, с которыми им все чаще приходилось иметь дело в течение второго подряд засушливого лета.

Явился полицейский, «скорая помощь» забрала парнишек в госпиталь. Оба наглотались дыма, отравились слегка. Ничего страшного, оклемаются. Врач спросил, хочу ли я поехать в госпиталь, я отказался. Он дал мне кислородную маску. Я закашлялся, тяжело вздохнул, и он дал мне напиться. Амбер поддерживала меня.

— Как тебе это удалось, откуда ты знал, что нужно делать? — Амбер происшествие казалось невероятным.

Я-то знал как: сказалась полицейская выучка. Все-таки я был копом шесть лет, не шесть месяцев. Это был даже не я, все произошло на автопилоте. Я пожал плечами.

— С тобой все в порядке? Ты не пострадал? Может, тебя надо отправить в больницу? Как ты себя чувствуешь?

— Да все нормально.

Пока я приходил в себя, мы присели у обочины вместе с зеваками. Амбер держала меня за руку и поила из бутылки. Через несколько минут подошел офицер полиции, чтобы побеседовать со мной. Высокий, худощавый, внимательный, он выглядел обеспокоенным. Я поднялся на ноги. Он спросил, все ли у меня в порядке и что тут произошло. Я стал объяснять в самых общих словах. Он все записывал, но вдруг прервал меня на полуслове:

— Мне кажется, я тебя знаю.

— Правда?

— Да, где-то я тебя встречал, не могу припомнить где.

— Я-то точно не встречал. — Я уже представлял, что он узнал меня по листовкам с моим портретом и заголовком «Разыскивается», расклеенным у него в отделении.

— Как тебя зовут?

— М-м, Шеймас Холмс.

Амбер вытаращила глаза, но ничего не сказала.

— Где живешь?

— Э-э, Бродвей, двести восемь, квартира двадцать шесть.

— А что у тебя за акцент, Шеймас?

— Ирландский.

— А не австралийский, случайно?

— Нет.

— Погоди-ка минуту, — сказал полицейский и отошел.

Он направился к машине и что-то пробормотал в рацию. Мной потихоньку овладевал страх. Полицейский не спеша вернулся. Лицо спокойное, никаких эмоций.

— Нужно было кое о чем позаботиться.

— Ну да.

— Чем занимаешься?

— Я учитель в школе, тренер по футболу, — сказал я первое, что пришло в голову. Глупость, само собой. Если он спросит, что за школа, я запалюсь, железно.

— А что за школа?

— «Кеннеди», — ответил я.

— Это недалеко от вашингтонской средней школы?

— Ну да, рядом.

— Ага, знаю, так-так, а ты, значит, просто заметил пожар и решил вмешаться?

— Да.

Он кивнул, хотел было спросить еще что-то, но тут его лицо просияло.

— Черт, вспомнил, наконец, ты играл в футбольной лиге Черри-Крик, так? Я же точно видел где-то твое лицо.

— Ну да, я играю в футбол, — согласился я.

Полицейский расплылся в улыбке:

— Я же знал, что где-то встречал тебя! — и добавил под нос: — Пожалуй, не буду отвечать на этот вызов.

— Что?

Он посмотрел на меня, продолжая улыбаться:

— Ничего-ничего, так, дела всякие. Черт, узнал же все-таки. Да, кстати, приятель, перед тем как тебе промоют мозги в пожарном управлении, а они непременно этим займутся, хочу сказать тебе: ты молодчина, что спас детей.

— Спасибо.

Тут появились телевизионщики, «Седьмой канал», и стали искать, у кого бы взять интервью. Они мешали пожарным, полицейский внимательно наблюдал за ними.

— Простите, мы можем идти, а то уже поздно? — обратился я к нему.

— Подождите, — отозвался он, не глядя на меня, — я тут должен проконтролировать ситуацию, а потом отпущу вас.

Команда «Седьмого канала» уже была на лужайке, готовясь к прямому включению. Полицейский поправил галстук. Это был его шанс засветиться по телевизору. Он подошел к телевизионщикам, они поболтали пару минут.

И тут, к моему ужасу, из подкатившей с другой стороны улицы «тойоты-камри» вышел детектив Дэвид Рэдхорс! Все пять футов роста при нем. Господи! Теперь до меня дошло. Рэдхорс искал нас. Он все-таки прилепил постер с надписью «Разыскивается» в своей будке. А может, велел всем полицейским допрашивать молодых людей с австралийским акцентом. Значит, после убийства Климмера Рэдхорс рванул на станцию, поставил оцепление, потом заметил нас двоих, бегущих на поезд, и решил увязаться следом. Мы показались ему подозрительными. После нашего разговора его подозрения слегка рассеялись. Он подумал, что мы ни при чем. Хотя я был ранен, но это было не огнестрельное ранение.

Однако чем-то Рэдхорс был все-таки недоволен, он проверил наши слова, результат ему не понравился, и тогда он пришел за нами в отель «Холберн». Естественно, пусто. Это усилило его подозрения. Два молодых человека из Австралии, чем-то напоминавшие испанцев, прикончивших Климмера. Джон постригся, но рост не спрячешь. Возможно, это ни к чему и не привело бы, но детектив все же решил пойти дальше по этому следу.