– Воевода, может, и смолчит, но даже если все наружу выйдет, так он все одно отопрется! Это у вас языки без костей, вот отсюда беда может случиться! Ты сам вчера слышал, как Тимоха бахвалился в трактире, что прибыток нам большой привалил, а ведь жалованье нам еще не плачено!

– Так Тимоха меж своих разговор вел, а не перед чужаками!

– Свои у тебя воши в портках, а в трактире чужих ушей полно! В другой раз рожу дураку языкастому разобью, чтоб не трепался! Ладно, сейчас только к пристани съездим, и хватит на сегодня. Там пришлые люди из Москвы колесную мастерскую сладили. Хозяин трактира, где гишпанка песни пела, баял мне, что его человек в той мастерской кого-то из охранников гишпанки видел. Может быть, чего там вызнаем да на след нападем. Ну а опосля в трактире у немцев отобедаем. Там вино заморское и еда – пальцы оближешь! Надоели мне помои, которыми нас в усадьбе дура эта жирная потчует! Сама свинья свиньей и дружину как свиней кормит!

Из подслушанного разговора мне стало понятно, что Малюта с приятелем ищет мифическую гишпанку, а о том, что мы имеем к ней прямое отношение, пока не знает. Однако кто ищет – тот всегда найдет, а потому нужно постараться обрубить концы, да и расквитаться за Машку не помешало бы. В голове сразу начали прокручиваться варианты расправы над незваными гостями, хотя чувство самосохранения подсказывало, что лучше нам с боярскими дружинниками не связываться. Но судьба-злодейка повернула все по-своему.

Закончив разговор, дружинники сошли с крыльца и направились к воротам постоялого двора, где Малюта спросил привратника:

– Где, говоришь, колесная мастерская стоит?

– Так вон их старшой на завалинке сидит, вы с ним поговорите, – ответил привратник.

Так было раскрыто мое инкогнито. Что-то предпринимать было поздно, я увидел, как дружинники направляются ко мне.

– Любезный, ты хозяин колесной мастерской, что у пристани стоит? – спросил Малюта.

– Я хозяин, но весь товар у меня до конца мая расписан, так что через пару седмиц приходите. Может, тогда что и появится, а сейчас товара нет, – включил я «дурку».

– Мы не за товаром пришли, у нас к тебе вопросы есть.

– Ну если вопросы есть, тогда спрашивай, – продолжил я придуриваться.

В этот момент во двор въехал на телеге Павел Сирота и увидел меня разговаривающим с незнакомцами при оружии. Мой телохранитель сразу насторожился и подошел к нашей компании, занимая удобную позицию для возможной атаки.

– Командир, пора за укладом ехать, а то обода скоро кончатся. Кузнец сказал, что у него уклада хватит только на два дня, может работа встать, – произнес Павел, подозрительно поглядывая на незнакомцев.

– Раз надо, значит, поедем. Пошли перекусить захватим, а потом в дорогу. – Ответив Сироте, я повернулся к дружинникам и заявил: – Уважаемые, о чем вы меня хотели спросить? Прошу извинить, но мне недосуг здесь рассиживаться, дела ждут.

– Дошло до нас, что твои люди были в охране у гишпанки, которая в трактире на Петровом дворе пела. Вот мы и интересуемся: куда она съехала?

– Слышал я про такую. Если сильно интересуетесь, то подождите меня в трактире на выезде из посада и пообедайте пока. Меня время торопит, но, как только со своим человеком дела решу, сразу туда подъеду, вот там мы о гишпанке и потолкуем. Пошли, Сирота, в избу, – приказал я Павлу, показывая всем своим видом, что разговор закончен, и встал с завалинки.

Малюта одобрительно кивнул, после чего вместе с приятелем направился к коновязи, где были привязаны их лошади. Дружинники ловко вскочили в седла и съехали со двора. Мы с Сиротой поднялись ко мне в комнату, и я приказал Машке нас впустить. Пока девушка разбирала баррикаду, выстроенную ею за дверью, у меня уже в общих чертах сложился план боевой операции. Как только мы вошли внутрь и закрыли за собой дверь, я начал излагать свою задумку:

– Машка, дружинники не за тобой приехали, они гишпанку ищут. Ты сейчас больше на перепуганную курицу похожа, а не на деву заморскую, так что можешь не опасаться, тебя никто не ищет! Однако спускать выкрутасы Малюты я не намерен и за своих людей этим волкам позорным глотки порву! Значит, действовать будем так! Сирота, проверь наши «дефендеры» и спрячь их в телеге под соломой. Конечно, лучше обойтись без шума, но мало ли как дело повернется, однако стрелять будем только в самом крайнем случае! Возьмем этих уродов в ножи, а потом погуторим с ними за жизнь. Боярские дружинники нас за мужичье лапотное держат, а потому опасаться не должны. Я скажу Малюте, что человек, который знает, куда уехала гишпанка, живет в деревне Лужки, где мы перед приездом в Новгород останавливались. Они наверняка на это купятся и поедут с нами. Когда в лесу через ручей переедем, я заднее колесо с тележной оси сброшу и попрошу дружинников нам помочь поставить колесо на место. Они спешатся, вот здесь мы их и упакуем. Да, чуть не забыл! Павел, захвати с собой заступ и лопату, пригодятся. Тебе все понятно?

– Я все понял, командир! Сделаем в лучшем виде!

– Машка, а ты пока во двор не выглядывай и побудь у меня в комнате. Мы с Павлом поквитаемся с насильниками за твой позор, и я думаю, что они о тебе забудут навсегда.

Мария хотела что-то сказать, но, закусив губу, только согласно кивнула. Я улыбнулся, чтобы ободрить девушку, после чего мы с Павлом вышли из комнаты.

Уже через полчаса наша телега подъехала к трактиру, в котором мы договорились встретиться с дружинниками. Сирота остался на улице, а я вошел в трактир, где присоединился к сидящему за столом Малюте и его подельнику.

– Что про гишпанку расскажешь? – сразу спросил Малюта.

– Люди говорят, что за спрос деньгу не берут, только с деньгой оно как-то лучше вспоминается. Правда, много я не знаю, но всего за десяток кун могу вас свести со знающим человеком, – начал я свою игру.

– Ты, друг, широко рот не разевай, подавишься! Три куны с тебя за глаза хватит, только если какую напраслину баешь, то и по сусалам можешь получить! – принялся торговаться Малюта.

Сошлись мы на четырех кунах, и я рассказал дружинникам, что знающий человек живет в деревне Лужки. Эта деревня расположена у дороги на Вышний Волочек в десяти верстах от Новгорода, и мы якобы как раз туда направляемся. Обогатившись этой информацией, особой радости Малюта не выказал, но все-таки решил ехать вместе с нами. Я стребовал с дружинника две куны задатка, и мы отправились в путь.

Все прошло, как было запланировано. В условленном месте я вытащил из оси стопорный клин, и вскоре тележное колесо укатилось с дороги. Я, чертыхаясь, остановил лошадь и попросил Малюту с приятелем помочь нам надеть на ось соскочившее колесо. Боярские дружинники повелись на эту разводку, ну а дальнейшее было делом техники. Два удара, и оба дружинника мешками повалились на землю. Связав пленников заранее заготовленной веревкой, мы с Павлом вернули колесо на место и быстро погрузили тела на телегу. Сирота повел в поводу трофейных лошадей, а я погнал телегу в глубь леса.