холмам, отразился от черной стены деревьев и глухим грохотом улетел к серому весеннему небу. Стая ворон, хрипло ругаясь, взлетела с мокрых ветвей и закружилась над узкой полоской леса.

— …Черт, промазал! — Гастон с досадой сплюнул и, лихо переломив ружье, вытащил стреляные гильзы.

— А я говорил! — Фигаро авторитетно поднял палец, затянутый в тонкую кожу дорогой английской перчатки, — говорил, что упреждение на два корпуса! — Он проследил за утками, бешено хлопавшими крыльями и кивнул в сторону низких холмов, на вершинах которых истекали весенним паводком последние комья снега. — Ушли на Круглое озеро, зуб даю. И, да, — следующий выстрел мой.

— А, и черт с ними, — Первый заместитель тудымского городского головы махнул рукой. — Не хочу сегодня переться через овраги — солнце скоро сядет. Ищи потом подранка в кустах… Эх, хорошее у вас, Фигаро, ружье! — сказал он уже раз в десятый за сегодня.

Следователь качнул стволами своей «вертикалки» и благожелательно кивнул.

— Хорошее. «Фродо и Сын», номер двадцатый. Мягкая отдача, удобный приклад, цевье само просится в руку, словом — песня, а не ружье! Эффективная дальность при стрельбе дробью — двести футов, кстати. Почти вдвое выше, чем у вашей «Синицы».

— М-м-м-да, — Гастон покачал головой, — вот уж не думал, что вы — заправский охотник!

— В местах, откуда я родом, Гастон, стрелять учились раньше, чем читать. Рыбалка и охота — на наших прибрежных камнях много не вырастишь… Зато когда из города прибывал караван, и мы меняли лисьи и беличьи шкурки на фрукты — о-о-о-о! Виноград, яблоки, груши, да что там! Но я более всего любил закатанную в банки кабачковую икру — это, скажу я вам, пища богов. Если сварить картошку в кожуре…

— Вы, кажется, опять проголодались, — расхохотался Гастон.

— А вы нет?

— Ну… Есть немного. — Первый зам Матика решительно перебросил ружье через плечо и кивнул. — Возвращаемся. Дичи еще успеем настрелять — две недели впереди… А, вы, кстати, за сколько брали свою «двадцатку»?

— Я ее арендовал. У господина Малефруа можно взять напрокат любой охотничий инвентарь — вы не знали?

— Черт.

— …но это тоже дороговато.

— Черт!..

…Они поднялись на холм и, болтая, пошли по узкой дорожке мимо поля, где в аккуратных бревенчатых домиках жили местные егеря. На маленьких огородах уже жгли стерню и прочий накопившийся за зиму мусор; в окошках домиков зажигали свет, и печные трубы тихо попыхивали едва заметным дымком. Следователь с наслаждением потянул носом, вдыхая ароматный, пахнущий печеной картошкой дым, и улыбнулся. Приятно было осознавать, что он — в самом центре Черных Прудов — третьего по величине охотничьего заказника в Королевстве, и вокруг лишь сотни квадратных верст лесов, кишащих дичью, глубоких болот и чистых рек. Никаких поездов, никаких паровых самоходок, никакой инквизиции и никакой работы.

Благодать!

…«Тенистые Аллеи» — гостиная усадьба для приезжих охотников, были шикарны. Небольшое, в два этажа здание, сложенное из дикого камня, с высокими стрельчатыми окнами в готическом стиле, старомодными флюгерами на покатой черепичной крыше и парком с фонтаном радовало глаз, намекая на ненавязчивый уют, камин и все прелести загородного отдыха. Тем более следователь недоумевал, почему «Аллеи» умудрились так запустить: черепица на крыше отваливалась целыми кусками, дикий виноград скрывал стены до самой крыши, а сад зарос сорняками, превратившись в подобие миниатюрных джунглей. Из фонтана, зеленого от мха, била, слабо пульсируя, струйка воды, стекая в чашу, где плавал целый ковер из почерневших прошлогодних листьев; Фигаро подумал, что розовый мрамор, должно быть, везли сюда чуть ли ни с самых Западных Бродов.

И, все равно, — «Аллеи» были хороши. Хороши, несмотря на въевшийся в стены запах плесени и сырости, который не могли перебить даже сильнейшие моющие средства от «Столичного Алхимика», несмотря на сквозняки, блуждающие по темным коридорам, несмотря на явственный шорох мышей в стенах и разбухшие от влаги резные деревянные панели. Антикварная мебель, пушистые, явно недавно уложенные ковры, гобелены, портреты аристократов, загадочно улыбавшиеся из проемов темных рам — от усадьбы веяло чем-то таинственным, но не мрачным, а скорее, грустно-осенним и ностальгическим.

…Сидя на маленьком диванчике у огромного резного камина, Фигаро сыто отрыгнул, промокнул губы платком и отхлебнул великолепного ароматного бренди из бокала с толстым дном.

— Хорошо!.. Вот как надо отдыхать, Гастон! Если бы не дороговизна — ездил бы сюда каждый год…

— И не говорите. — Гастон, сидевший рядом, пыхнул толстой сигарой и блаженно закрыл глаза. — Гусь, кстати, был великолепен. А фаршированная рыба — м-м-м! Повар здесь просто бог. Вот только… Скажите, милейший господин Малефруа, а почему в этом году у вас так мало гостей? И почему я впервые узнаю о таком замечательном месте как «Тенистые Аллеи»?

Клод Малефруа, тонкий как хлыст господин лет сорока пяти в багровом фраке с необычайно длинными фалдами помешал угли в камине длинной кочергой с тонкой кованой ручкой и слабо улыбнулся.

— Мы открыли «Аллеи» после двухлетнего простоя, господин Гастон. Сейчас пробуем снова ввести их в эксплуатацию. А что до гостей… В этот заезд у нас… скажем так, только избранные. Старые друзья или проверенные клиенты.

— Польщен! Польщен! А почему усадьба стояла безлюдной? Здесь случилось какое-то загадочное преступление? Жуткое убийство, ха-ха-ха?! И теперь призраки невинно убиенных охотников блуждают по этим коридорам?

Малефруа — один из совладельцев «Туристического агентства Петра и Павла Злотых» отреагировал странно. Его лицо на мгновение сморщилось, словно он запустил зубы в зеленый лимон, а в следующее мгновение он, усилием воли, вернул себе рассеяно-отстраненный вид.

— Ну что вы… Все гораздо сложнее, мон шер… Господин Фигаро, как вам у нас?

— О, лучше не бывает! — следователь довольно улыбнулся. — Я, кстати, уже гостил у вас однажды, правда, не здесь, а в «Дубовом Столе».

— Прекрасное место, — кивнул Малефруа. — Можно задать вам вопрос? Личный?

— Ну разумеется! — следователь всплеснул руками.

Малефруа повернулся к Фигаро лицом и нахмурился. Было видно, что он пытается сформулировать свою мысль самым безобидным образом из возможных, но у следователя, отчего-то, мурашки пробежали по спине.

— Фигаро… Могу я обращаться к вас просто «Фигаро»?.. Замечательно, благодарю вас… Так вот, я хотел бы узнать, сможете ли вы дать… э-э-э… консультацию мне и моим клиентам? Как специалист по Другим Наукам и старший следователь ДДД?

«Вот тебе и отдохнул», грустно подумал Фигаро. Вслух же он сказал:

— Уважаемый, милейший господин Малефруа! Перед тем, как вы продолжите, я хотел бы сделать пару уточнений: во-первых я никоим образом не «специалист по Другим Наукам», как вы изволили выразиться. Я, конечно, имею определенное образование, но, боюсь, довольно специальное. Я, скорее, практик,