Едва Клавдия подошла к кирпичному забору, как у нее загорелись глаза и в голову полезли какие-то детские, смешные мысли.

– А давайте пойдем путем самого преступника – войдем не в ворота, а через пляж, там, где заканчивается сетка.

Но мочить ноги в холодной воде не хотелось до дрожи, и Жора просто перебросил Распузонов через забор. На этом фантазия Клавдии Сидоровны не иссякла.

– Стойте! – вдруг скомандовала она. – Давайте подойдем к дому с другой стороны, совсем незаметно. А еще лучше – залезем к Агафье вон по той пожарной лестнице.

Мужчины переглянулись. Из всей троицы на это был способен разве что Жора, да и тот вряд ли оторвал бы свой вес от земли. Но признаваться в этом не хотелось.

Первой полезла сама Клавдия. Мужчины, как истинные джентльмены, уступили даме дорогу. Прочно схватившись за перекладины, женщина, резво вихляя задом, стала карабкаться вверх и только на середине лестницы вспомнила, что на ней туфли со страшно неудобными каблуками. Туфли мгновенно полетели вниз, и Акакий даже не успел увернуться – каблучок жены звучно щелкнул его по темечку. Дальше у Клавдии дела пошли быстрее. Правда, едва она появилась в окне Агафьи Эдуардовны, перепуганная хозяйка решила, что преступник настиг-таки ее, бедную, и с силой метнула горшочек с кактусом в неожиданного гостя.

– Вы, Агафья Эдуардовна, глазами-то пользуйтесь! – обиделась Клавдия Сидоровна, втискиваясь в окно. – Это хорошо, что у меня череп такой крепкий, а если бы Кака лез! Вот и спасай вас после этого!

Вторым лез Акакий. Неизвестно, откуда у баб столько бесшабашности. Он, например, с детства боялся высоты и сейчас полз по лестнице, поскуливая и дрожа всеми суставами. Сзади, точно паровоз, пыхтел Жора и для ускорения тыкал Акакия крепким кулаком куда придется. Приходилось все больше в одно и то же место. Жора не знал, что сегодня они с Клавдией потратили полдня, чтобы унять взбесившуюся диарею, и теперь Акакий всерьез беспокоился, как бы не случилось какого конфуза.

С грехом пополам вся троица забралась в опочивальню старушки, и, точно тени, участники мероприятия молча распределились по своим местам. Через какое-то время Клавдия снова решила дать волю фантазии.

– Кака, переодевайся в сорочку Агафьи Эдуардовны. Быстро, – приказала она шепотом.

– Что это, карнавал тебе?! – возмутился супруг, но старушка уже стягивала с себя ночную рубаху, и Акакию пришлось напяливать Агафьин ночной наряд. Затем пришлось расстаться и со штанами, они портили образ.

В кружевах, рюшах, сверкая лысиной и босыми ногами, Акакий был похож на безумца-цесаревича в заточении, но не на Агафью Эдуардовну.

– Эх, лысина все портит. Кака, когда уже ты отрастишь волосы?! – раздраженно шипела Клавдия.

– Ничего, а мы ему чепчик, у меня есть, – подсуетилась Агафья.

Теперь Акакия Игоревича уложили в постель.

– Нам надо спрятаться под кровать, – выдвинула новую идею Клавдия. – Представьте, он придет, а тут мы сидим! Он просто скажет, что адресом ошибся, и мы ничего не сможем ему предъявить. Надо, чтобы он Каку стал убивать, я в книге читала.

Акакий сопротивлялся, но его уже никто не слушал – теперь все были заняты тем, что заталкивали объемный зад Клавдии Сидоровны под низкую мебель. Агафья Эдуардовна туда просочилась без труда, а когда туда же залез и Жора, кровать тихонько скрипнула и оторвалась от пола. Теперь Акакий лежал будто на огромных качелях и пытался расположиться как можно удобнее или хотя бы не скатываться. Занятый устройством своего тщедушного тела, он даже не заметил, как дверь бесшумно отворилась, и в комнату вошла темная тень. Он все еще что-то бубнил себе под нос, когда вдруг поднял глаза – прямо на него замахивался черный человек! В лунном свете блеснула сталь.

– Ни хрена себе!! – рявкнул Акакий трубным басом.

Человек крякнул и отвесил челюсть. Он был готов к любым неожиданностям, но чтобы хилая старушка рычала, как водосточная труба…

Дальше события развивались для черного гостя и вовсе мистически. Сначала закачалась кровать и заговорила сразу несколькими голосами. Потом из-под нее стали выползать чудища – бабки с растрепанными головами, голодными глазами и растопыренными пальцами, а вслед за ними и рыжий упырь, который отпихивался от баб и не переставая ругался матом.

– Руки на капот! Всем на пол! – вдруг взревела толстая бабка, освободившись наконец из-под кроватного плена.

Только тогда человек понял, что попал в лихо устроенную западню. Он рванулся к двери, но вредная бабища прыгнула на него, навалившись всем телом, от ее веса злоумышленник рухнул плашмя и даже на какое-то время потерял сознание.

– Роман!! – вскричала Агафья Эдуардовна. – Это же мой охранник! Он и водитель! Похоже, я на груди не змею пригрела, а целый террариум.

– Клава, а ты не это… ты его не раздавила? – тихонько пискнул Акакий.

Теперь уже везде горел свет, и на шум стали сбегаться все работники, которые в этот день дежурили.

– Скажите, чтобы все вышли! – распорядился Акакий. Ему совсем не хотелось, чтобы коллектив клуба видел его в таком кружевном одеянии.

– Смотрите, он дышит! – позвала всех Клавдия Сидоровна.

Роман медленно повел глазами и, увидев Клавдию, слабо застонал.

– Воды… – чуть слышно проговорил он.

Жора щедрой рукой плеснул в стакан воды из вазы с цветами, другой воды в спальне не оказалось, и любезно протянул Роману.

– Давай, приходи в себя, и будем исповедоваться, – предложил он.

Пойманный Роман хлебнул воды и, скорчившись, заканючил:

– Тоже мне – поймали и радуются. А сами даже воды нормальной припасти не могут.

– Ага, сейчас тебе водички, молочка… А может, шампанского? – издевался Акакий.

– Во, точно, давайте, ребята, шампанского! А молочка не надо, меня от него тошнит. Я столько лет только на молоке и хлебе сидел… – развязался язык у Романа. – А вот шампанского бы сейчас в самый раз.

Мужчины переглянулись.

– Ну-ка! Сидеть и молчать! – рявкнула Клавдия. – Ишь ты, шампанского ему, герой выискался! Давай колись, зачем Агафью прижучить хотел?!

Парень захлопнул рот, а потом, вальяжно усевшись на диван, собрал на лбу брови домиком и красиво произнес:

– Я ничего вам не скажу. Можете жечь меня каленой сковородкой, вырезать на спине звезды, я буду молчать.

– А если опять на одно молоко посадим?

– Спрашивайте, что вас интересует? – исправился Роман.

– Хотим узнать, зачем это ты на Агафью покушался? – спросил Акакий.

– Очень интересно, расскажи, не стесняйся, – поддержала Агафья.

– Ну… мне сказали, я и сделал…

– Кто сказал? – допытывался Акакий Игоревич.

– Катя.