Он не питал иллюзий. Страна и так получала существенные кредиты от американских банков на импорт зерна из США. Возможно, коммунистические правители пришли к выводу, что еврейские протесты были «незначительным раздражителем, с которым можно не считаться». В то время не было никаких сомнений в том, что руководство государства и партии на всех уровнях управления выдвигали девиз «пропускать мимо ушей любые упоминания проблем, связанных с требованиями еврейских жертв нацизма». Тем не менее переговоры с борцами Сопротивления необходимо было продолжать, что также «настоятельно рекомендовал» Государственный департамент. Это выглядело как напряженная борьба, и вдруг после затишья, летом 1976 года, дело сдвинулось с мертвой точки: в докладе 1977 года Бен сообщил о «драматическом развитии». Что же произошло?

В Вашингтоне Конгресс обсудил новые законы, расширяющие применение закона «Об урегулировании международных претензий» 1949 года. Отныне соответствующие парламентские комиссии наделялись полномочием принимать решения по требованиям к ГДР американских граждан и компаний, чья собственность была национализирована после Второй мировой войны. В первом законопроекте, одобренном Сенатом, еврейские претензии не упоминались. Возник вопрос о том, будет ли владельцам немецких облигаций и компаниям отдаваться предпочтение перед жертвами нацизма. Конференция по претензиям была встревожена и грозилась потребовать отмены положений нового закона. Она приложила все усилия, чтобы реализовать свои угрозы. По согласованию с Государственным департаментом, Бен подготовил отчет для Джонатана Бингема, председателя Подкомиссии Палаты представителей по международной торговле. Бингем должен был привлечь Бена к обсуждению законопроекта. В законопроекте говорилось, что до тех пор, пока ГДР не выполнит требования нацистских жертв, развитие нормальных отношений с США будет затруднено. Далее последовали «интенсивные переговоры» между Беном (адвокатом Конференции по претензиям) и представителем министерства иностранных дел ГДР, в ходе которых американскому послу в Восточном Берлине поручили немедленно потребовать разъяснения позиции ГДР и подчеркнуть важность заключения соглашения по еврейским претензиям. К удивлению, они получили положительный ответ: впервые Комитет антифашистских борцов Сопротивления направил официальное приглашение Конференции по претензиям. Конференция должна как можно скорее направить своего представителя в Берлин. Бен взял эту задачу на себя.

В ноябре 1976 года он понял, что в ГДР что-то задумали. Комитет борцов Сопротивления потребовал у него реквизиты банковского счета Конференции по претензиям. Бен попросил отсрочку и проинформировал главный офис. Голдманн поручил ему продолжить переговоры и немедленно звонить ему, если что-то случится. 22 ноября все было готово. Когда Бен вошел в комнату переговоров в Восточном Берлине, он понял, что решение будет принято. На столе стояли стаканы и бутылки виски. Кинооператоры были наготове. Представители правительства зачитали заявление о том, что Комитет направит Конференции по претензиям единовременное пожертвование в размере одного миллиона долларов. Деньги предназначались для нуждающихся нацистских жертв в США. В то же время они ясно дали понять, что не имеют права признавать какие-либо еврейские требования. После объявления декларации борцы Сопротивления произнесли тост за Бена. Он ответил, что передаст новость в Президиум, попрощался и поспешил пешком в американское посольство. Оттуда он позвонил Голдманну в Париж с предложением поблагодарить их за выплату этого «первого взноса» и продолжить переговоры. «Подумаешь! – возразил Голдманн. – Они бросают нам этот миллион, как бросают кость собаке». Официальный ответ был более дипломатичным: они снова выйдут на связь, как только Исполнительный комитет проведет совещание. Доноров попросили подождать с переводом денег. Однако все произошло не так, как планировалось.

Вопреки обещаниям, что огласки не будет, на следующее утро газета «Нойес Дойчланд», официальный орган СЕПГ, опубликовала статью под заголовком «Поддержка лиц, преследовавшихся нацистским режимом, оказавшихся в США» и сообщила о том, что 22 ноября председатель центрального управления Комитета антифашистских борцов Сопротивления ГДР Отто Функе встретился с Бенджамином Б. Ференцем, «уполномоченным представителем организации нацистских жертв еврейской веры, базирующейся в США». «Господин Ференц» был проинформирован о том, что Комитет Сопротивления «по гуманитарным соображениям оказывает разовую финансовую поддержку нуждающимся гражданам США иудейского вероисповедания, подвергшимся преследованиям со стороны нацистского режима». Господин Ференц передал «благодарность от имени своей организации». Международные информационные агентства распространили новость по всему миру. Они видели в этом «исторический прорыв», так как впервые в истории ГДР вообще была готова заплатить сумму еврейской организации.

Для Бена продолжение этой истории было небезопасным. После совещания с Голдманном было принято решение, что предложение ГДР нужно отклонить. Бену больше ничего не оставалось, кроме как войти в логово льва и сообщить Функе, что Конференция по претензиям не примет подарок. Чтобы обезопасить себя, он подчеркнул, что всего лишь передает сообщение из посольства. Бен обосновал отказ: если его сторона примет деньги, может возникнуть впечатление, что выплата связана с еврейскими требованиями, однако предложенная сумма была «совершенно несоразмерной» с учетом масштабов еврейских травм и потерь. Бен выразил надежду на возобновление переговоров, «в которых будут лучше учтены исторические и социальные факты, лежащие в основе еврейских требований».

В то время как Голдманн с безопасного расстояния в Париже заявлял, что действия ГДР абсолютно несерьезны и «символическую сумму» нельзя принимать ни при каких обстоятельствах, Бен должен быть как можно быстрее убраться из Восточного Берлина ради собственной безопасности. Он опасался за свою жизнь, вспоминая судьбу, которая постигла Джордана в Праге. «Чекпойнт Чарли» он пересек без проблем. Чтобы избежать возможного нападения восточногерманских агентов, он несколько дней прятался по ту сторону границы в здании олимпийского бассейна. В 1936 году в Берлине состоялись Олимпийские летние игры, поставленные Гитлером как гигантское пропагандистское шоу. Бен часто посещал бассейн и был знаком со смотрителем, поэтому мог рассчитывать на его конфиденциальную помощь. Спустя несколько дней, когда Бен решил, что угроза миновала, он как можно быстрее покинул Западный Берлин.

Поле беспокойных событий наступил «период остывания», и разгоряченные умы смогли успокоиться. Антифашистские борцы Сопротивления расценили возврат миллиона долларов как «оскорбление». Но правительство США настаивало на продолжении переговоров, даже если решение не будет найдено в ближайшее время. После перехода президентства в 1977 году от республиканца Джеральда Форда к демократу Джимми Картеру позиция правительства не изменилась. В конце года новый посол США в Восточном Берлине Дэвид Болен предпринял очередную попытку договориться. На встрече с Хонеккером он предложил урегулировать еврейские претензии за счет поставок товаров, как было согласовано в Люксембурге между ФРГ и Израилем. Обсуждался даже торгово-политический инструмент режима наибольшего благоприятствования, то есть предоставление таможенных и других льгот в сочетании с отказом от дискриминации. Впоследствии вопросом занимались различные министерства ГДР. В результате встречи с Хонеккером Конференция по претензиям возобновила переговоры с Комитетом Сопротивления.