— Верни Рог! — голосов стало больше.

— Я не понимаю, о каком роге вы говорите. Если вы объясните, может я и смогу вам помочь.

— Верни Рог! — Теперь кричали все гоблины. Они притаптывали левой ногой, отбивая ритм, и требовали: — Верни Рог! Верни Рог! Верни Рог!

Кто-то из гоблинов кинул копье. Глеб легко увернулся, но понял, что на это и был рассчитан бросок. Если бы его хотели убить, то копье было бы пущено куда сильней. Пока же им просто угрожали. Или предупреждали.

— Послушайте! — попытался перекричать гоблинов Глеб. — Я на вашей стороне! Я жил в вашем племени, с вашими сородичами!

— Верни Рог! — не унимался хор голосов.

Ирт все же вытащил боевой молот. Горр, сбросив ношу, взялся за дубинку. Один только Богоборец словно и не замечал опасности — по-прежнему копье лежало у него на плече, и на его древке висел узел с книгами.

— Я знал многих ваших братьев! Я участвовал в Великой Охоте! Я проносил жертву Солнцу!

— Верни Рог! — скандировали остроухие уродцы. — Верни Рог!

И вдруг:

— Глеб?! — определенно, это выкрикнул кто-то из гоблинов. — Глеб, ты?!

Сбился ритм, смешались голоса. Зеленокожие воины закрутили головами, высматривая, кто это там заговорил с человеком. Увидев, замолкали, замирали.

— Глеб?! — разорвав руками плотное кольцо окружения, но тропу вышла пожилая гоблинша. Она встала напротив Глеба, в шаге от него, и, щурясь, долго всматривалась в его лицо. Глаза ее были мутные, безгубый рот кривился; она была безобразна — кривоногая, лысая, морщинистая, ее высохшие плоские груди висели до самого живота, а живот был круглый, словно мяч.

— Кто ты? — спросил Глеб, не надеясь угадать сам.

— Ведунья племени. Разве ты не узнаешь меня? — Ему показалось, что гоблинша смотрит на него с надеждой.

— Нет, не узнаю.

— Я Лина. Помнишь?

Глеб нахмурился, опустил голову. Вспомнил, но не поверил, вскинул глаза на гоблиншу, впился взглядом в ее лицо:

— Лина?

Дочь шамана или его внучка. Верная помощница и прилежная ученица.

— Лина?!

Она улыбнулась ему.

Когда-то шаман гоблинов, руководствуясь одному ему понятными соображениями, спас Глеба от верной смерти и позволил ему жить в лесной деревне зеленокожего народца. Глеб провел там не так много времени, но успел кое с кем подружиться: молодой гоблин Уот научил Глеба искусству обращения с копьем, а Лина… Лина постоянно была рядом, она любила Уота, и она любила слушать их разговоры…

— Лина! — Он все еще не мог поверить. — Ты же была молодая!

— Это было давно.

— Недавно! — запротестовал он.

— В нашем мире время летит быстрей. Прошло очень много лет, как ты и Уот покинули нашу деревню. Мы долго ждали вас. Но потом тоже ушли. Ведь ты так и не принес Древесный Топор, похищенный людьми, а без него мы не могли жить в том лесу. Мы же степной народ, ты знаешь. Лес изменил нас, мы ослабли, наши дети разучились есть сырое мясо. Лес уничтожал наше племя, живые деревья ловили нас и пожирали, не признавая за своих. Все мог бы исправить Древесный Топор, но ты не вернул его нам. Хоть и обещал.

Глеб не помнил об обещании, но спорить не стал — он много чего не помнил.

— А что случилось с Уотом? — спросила Лина, жадно глядя в его глаза. — Мы ждали его возвращения… Я так его ждала…

— Уота убили… — Это Глеб хорошо помнил. — Сразу, как мы вышли из леса.

Лина опустила голову и долго молчала. Потом, глядя в сторону, проговорила тяжело и холодно:

— А ты обещал беречь его… Я просила тебя, и ты мне обещал.

— Я не смог… Но я отомстил за его смерть.

— Что мне твоя месть, человек. Что ему твое мщение… — Она задумалась о чем-то. Вздохнула, сказала: — А ведь шаман знал, видел… Он чувствовал, что так все и будет, но ничего не захотел менять. Почему?..

Они стояли друг напротив друга — высокий крепкий воин и крохотная гоблинша, серая от старости. Другие гоблины смотрели на них, не двигались и молчали, признавая и уважая мудрость Ведуньи. Молчали и два человека — они прислушивались к тихому разговору и ждали от Богоборца какого-нибудь знака или команды.

— Что за рог нужен вам? — спросил Глеб, чувствуя свою вину, но не желая ее признавать.

— Рог Синекожего Гоблина. Если мы не вернем его, то наше племя — племя Рога — перестанет существовать. Мы разойдемся в разные стороны. Кто-то погибнет, многие станут безумными одиночками, и лишь единицы присоединятся к другим племенам, к тем, что хранят свою святыню. Рог в этой деревне, я чувствую его. Мы могли бы вырезать здесь всех людей, но отыщем ли мы без них свою потерю?.. Я решила, что нам надо пленить нескольких местных жителей, и обменять их жизни на Рог… Мы думали, вы — местные жители. Одного из вас — самого старшего — я бы отправила в деревню, чтоб он все объяснил людям. Другие бы остались здесь… А что нам делать теперь? Мы обнаружили себя… Что нам остается? — идти и убивать!

— Я верну вам этот рог, — заявил Глеб и подумал, что слишком уж легко раздает обещания. И потому добавил: — Если, конечно, он и в самом деле находится в этой деревне…

6

Сам рог был обычный, пустотелый и чуть изогнутый, похожий на рог козла, но несколько меньше; вряд ли кто-то из людей польстился бы на него — если бы не отделка.

Рог был одет в золото, оплетен серебряными нитями, украшен топазами, рубинами и изумрудами. Затейливая чеканка изображала моменты Великой Охоты Синекожего Гоблина. На острый конец Рога был надет алмазный колпачок. Внутри Рога находились золотые фигурки четырех Покровителей: Огла — хозяина равнин, Игта — хозяина неба, Ерта — хозяина дня и Гола — хозяина ночи. Закрывался Рог крышкой, сделанной из горного хрусталя. Искусный резчик покрыл хрусталь вязью причудливых букв неизвестного алфавита. Что означали эти письмена, не мог сказать никто, но многие считали, что написанное — есть слова самого Синекожего Гоблина, произнесенные на языке Занебесного Мира.

Рог держали в специальном чехле — он тоже был украшен драгоценными металлами и камнями, а внутри выстелен мехом горностая. Чехол с Рогом переносили в особой суме, прочной, защищенной кольчужными кольцами. Достать чехол из сумы мог лишь тот, кто знал, как с ней обращаться, — отравленные иглы, острые зазубренные крючки и ядовитый порошок в рыбьих пузырях защищали драгоценное содержимое от воров и осквернителей. Три воина круглосуточно охраняли святыню. И пост этот всегда находился в центре стойбища или походного строя.

В обычных условиях похитить Рог у племени представлялось делом невозможным. Но существовал обычай, когда Рог доставали из сумки и на какое-то время оставляли без присмотра.

Так было и в тот раз.

Глухой ночью в густом лесу, на поляне, в центре которой горел костер, Лина достала Рог. Поклонившись на восток — в спину ушедшему солнцу, она опустилась на колени. Не делая резких движений, сняла хрустальную крышку, положила ее перед собой. Шепнула заветные слова, призывая родных духов к святыне. Одну за одной вынула фигурки Покровителей, расставила их вокруг крышки. Осторожно положила Рог на их вытянутые вверх руки, на подставленные ладони. Низко поклонилась Покровителям, благодаря их, — если бы Рог упал, это был бы плохое предзнаменование. Выждав некоторое время, позволив Покровителям привыкнуть к ноше, она сделала знак рукой, и ее помощник, молодой гоблин Лаг, принес положенные дары. Он поставил деревянное блюдо с подношениями справа от Ведуньи и тут же исчез.