Мы вновь взяли на изготовку мачете, чтобы отмахиваться от хищных ветвей, и вступили на территорию бывшего кладбища. От могил давным-давно не осталось и следа, их занесло землей и погребло под толщей разросшегося мха. О былом напоминали лишь мелькнувшие среди деревьев остатки то ли часовенки, то ли усыпальницы. Впрочем, особо разглядывать пейзаж мне было недосуг – приходилось быть начеку, чтобы не попасть на закуску кровожадной хищной флоре.

«Дан, справа!» – вскрикнул Лёнька. Но я уже и сам заметил протянувшуюся ко мне сучковатую «лапу».

Взмах мачете. Из перерубленной ветки захлестала самая настоящая кровь. Дерево издало пронзительный звук, похожий на стон.

Теперь все деревья громко скрипели, их бормотание усилилось, то и дело сменяясь жалобным причитанием, когда мачете одного из бойцов отсекало скрюченную жадную «лапу». Но древесных хищников это не останавливало – они вновь и вновь тянулись к такой лакомой добыче. Близость еды сводила их с ума.

Мы привычно работали мачете, словно заядлые дровосеки, оставляя за спиной отрубленные, дергающиеся в конвульсии ветки. В целом переход через плотоядную рощу можно было назвать легкой прогулкой, особенно по сравнению с Провалом, кишмя кишащим удильщиками.

Каждый из нас привык к таким рощам с детства. Тут требовалась лишь внимательность и хорошая реакция. Конечно, если бы деревья здесь росли погуще, нам бы пришлось намного сложнее. Через некоторые плотоядные заросли хрен пройдешь.

Пока я тихо радовался относительно безопасному участку пути, сидящий у меня за воротником Лёнька начал проявлять признаки беспокойства.

«Что-то тут не так…» – забормотал он. Осьминожья башка с клювом завертелась, настороженно обозревая окрестности.

«Ты чего?» – спросил я.

«Чую что-то, но пока не пойму толком… Стоять! – внезапно завопил Лёнька так, что у меня чуть инсульт не приключился. – Дан! Дальше нельзя!»

Я открыл рот, чтобы остановить группу, но не успел – ниитьмовцы и сами замерли на месте, с удивлением и тревогой глядя на выросшие будто из-под земли фигуры.

Огромные – высотой в два человеческих роста, массивные, источающие одновременно уверенность и угрозу, они были повсюду: спереди, за спиной, по бокам. Выстроились этаким молчаливым кольцом, не оставляя нам шансов сбежать. Своей неподвижностью и грязно-бурой кожей с многочисленными бесформенными наростами, мутанты напоминали вставшие на дыбы сгустки грязи. Их шишковатые головы не имели ни носа, ни глаз. Казалось, вся башка странного существа – это одна сплошная пасть.

– Мать моя женщина, – вполголоса ахнул Федор.

Мы машинально перестроились в круг, образуя ощетинившийся оружием еж, прикрывая друг другу спины.

– Это болотники, да? – севшим от напряжения голосом спросил Жека.

– Они самые, – ответил ему Яшка, держа под прицелом автомата ближайшего монстра.

Мы все делали то же самое, но не спешили открывать огонь. Каждый в глубине души отчаянно надеялся, что этого боя удастся избежать.

Я машинально сосчитал мутантов. Двенадцать. Ровно столько же, сколько и нас.

– Лучше б мы нарвались на сотню нео! – высказал общую мысль Лис.

Да, с нео шансов у нас оказалось бы больше.

Болотники – весьма непростые мутанты. Как правило, они питаются кровью плотоядных деревьев, хотя изредка лакомятся и человечинкой. Но вообще-то, с людьми стараются не пересекаться. Да и люди предпочитают обходить болотников стороной, причем не без причины.

Этих мутантов не зря считают «хозяевами воды». Несколько лет назад наши кремлевцы убили одного из них. На следующий день вся вода в колодцах оказалась отравленной. Прежде чем поняли, в чем дело, погибло много людей. Но даже после того, как установили причину смертей, легче не стало. Обеззаразить испорченную болотниками воду так и не удалось. К счастью, вскоре колодцы очистились сами собой. Видно, болотники удовлетворились местью и отступились. За одного убитого мутанта Кремлю пришлось заплатить жизнями нескольких десятков человек. Неравноценный обмен. Поэтому воевать с болотниками себе дороже. Это ясно понимал каждый из нас. Даже если сумеем сейчас перебить мутантов и вырваться из кольца, то последствия потом придется расхлебывать всей Ниитьме.

Олег Петрович медлил, не торопясь отдавать команду: «Огонь!» – глядел на неподвижные огромные фигуры, лихорадочно соображая, что делать, но решения не находил.

– Ну и влипли же мы, – едва слышно выдохнул Лис.

– Я же говорил, плохая примета, – не удержался Федор.

– Откуда они тут взялись, да еще в таком количестве? – выразил общее недоумение Яшка. – Их территория не здесь, а севернее, на Яузских болотах, а тут сухо.

Болотники не нападали, но и не размыкали круг, вселяя в нас недоумение пополам с тревогой.

– Чего они ждут-то, а? – Вопрос Жеки повис в воздухе.

Никто из нас ни разу не вступал с болотниками в контакт. Не уверен, что они вообще умеют разговаривать. Такие головы-пасти явно созданы не для интеллектуальной беседы, а чтобы тупо перемалывать жрачку.

И все же Олег Петрович решил попробовать поговорить с ними. Он сделал шаг вперед, демонстративно повесил автомат за спину и миролюбиво показал болотникам пустые ладони.

– Мы вам не враги, – отчетливо выговаривая слова, произнес ниитьмовец. – Не хотим воевать. Нам надо просто пройти мимо.

В ответ ближайший болотник ударил по земле плоским хвостом и замотал башкой, распахивая пасть. И без переводчика было понятно, что он сердится. Задвигались и остальные мутанты. Переступая на перепончатых лапах, они затоптались на месте, дергая хвостами и угрожающе разевая хавальники.

– Сейчас кинутся! – воскликнул Жека.

«Не кинутся… Нельзя стрелять! Нельзя!» – завопил у меня в голове Лёнька.

– Огонь! – Команда почти прозвучала, но я опередил Олега Петровича на долю мгновения и закричал:

– Не стрелять! Отставить! Нет!

К счастью, никто не успел нажать на спусковой крючок.

«Молодцы, парни, – одобрил ниитьмовских бойцов Лёнька, – если б хоть у одного из них сдали нервы, тут бы уже началась мясорубка».

– Дан? – Олег Петрович вопросительно посмотрел на меня.

– Дайте мне минуту, – попросил я и окликнул бывшего кио: «Лёнь, что дальше?»

«Убери мачете в ножны, автомат за спину и ступай к болотнику с отметиной на плече».

– С отметиной… – машинально забормотал я вслух, оглядывая болотников и чувствуя на себе взгляды ниитьмовцев: недоуменные, настороженные и только Перун знает какие еще.

У одного из мутантов и впрямь возле шеи виднелся рубец. То ли старый шрам, а может, что-то вроде наколки – символ вождя или еще как. Кто этих существ разберет?

Я сделал шаг в его сторону. Болотник тоже подался ко мне, демонстрируя распахнутую пасть таких размеров, что в нее запросто вошла бы моя голова целиком с осьминожкой в придачу.