Не пугайся, если они станут слишком пристально тебя разглядывать, многие и не подозревали о том, что у меня есть дочь.

– Кто ваши друзья? – спросил я. – Дальние родственники? Друзья со времен студенчества? И все они, конечно, принадлежат к высшему сословию, как и вы сами?

Барон повернулся ко мне, и могу поклясться, что на мгновение в его глазах вспыхнула злость: мои расспросы ему не нравились. Но он быстро взял себя в руки и сдержанно ответил:

– Они принадлежат к разным слоям. А разве вы не выступали всегда за равенство рас и сословий?

Не припомню, чтобы я откровенничал с бароном на этот счет.

– Выступал? – переспросил я.

Хозяин дома странно на меня посмотрел, взъерошил волосы и ответил:

– Я предположил, что вампир точно не будет против. Вы ведь вампир?

– А это так заметно?

Мы с бароном перебрасывались репликами, будто боевыми огневиками, а улыбки, которые мы оба натянули на лица, все больше напоминали оскал.

– Барон, – тихо позвала Лети, – я бы хотела пойти в спальню. Нис, проводишь меня?

Моя девочка выглядела расстроенной, и я пожалел о том, что так набросился на хозяина дома. Он еще не сделал ничего плохого. Может, зря я его подозреваю. Он поставил защитный купол, старался порадовать дочь вкусным ужином, а ведь он стеснен в средствах.

Лети поднялась, и следом поднялись мы. Я предложил ей локоть.

– Ларнис, ваша комната тоже готова.

Иными словами, «держись подальше от спальни Лети и ее самой!» Да-да, я просто обязан слушаться человека, который вспомнил, что у него есть дочь, спустя восемнадцать лет.

– Выспись хорошенько, Летиция, ведь завтра предстоит долгий день!

– Спасибо, барон. Ужин был чудесный, и мне очень понравилось беседовать с вами. Если вы не против, я бы хотела услышать историю о том, как вы познакомились с моей мамой. Расскажете?

– Да-да, конечно…

Я отвел Летицию наверх, в ее комнату. Горничная расправила постель, разобрала вещи, повесила ночную рубашку на спинку стула рядом с камином, чтобы согреть ее перед сном. Лети сонно огляделась и вдруг ойкнула, засмотревшись в дальний угол комнаты. Между моих пальцев вспыхнули искры, прежде чем я понял, что Лети ничто не угрожает. Она ойкнула от радости: в полутемном углу комнаты стоял манекен, а на нем парчовое золотое платье, чей лиф был вышит драгоценными камнями, переливающимися в отсветах пламени. На полу стояли золотые туфли, на трюмо лежала золотая маска, отделанная белыми перьями.

– Какая красота, Нис, посмотри!

Лети подошла ближе, но не решилась дотронуться до великолепного платья. Она присела рядом на корточки и смотрела снизу вверх. Я видел маленькую девочку, которой никто никогда не дарил дорогих подарков. Мне бы порадоваться за Лети, но мне стало не по себе от такой щедрости барона. Одно это платье стоит целое состояние.

– Лети, – хрипло сказал я, – тебе нужно отдохнуть. Платье никуда не убежит.

«А пока ты спишь, я исследую этот дом!»

Лети сладко потянулась, взяла у камина теплую рубашку и наморщила лоб.

– Придется ждать горничную. Сама я не переоденусь.

Она повернулась ко мне спиной и показала шнуровку.

– Видишь? Я не дотянусь.

– Я поищу твою горничную.

Я отправился к выходу, но Лети окликнула меня.

– Погоди, она наверняка помогает убрать со стола. Мне ее жалко, она и так забегалась. Может быть, ты мне поможешь? Всего лишь нужно развязать шнурки и ослабить их, тогда я выскользну из платья.

– Хорошо, я не стану смотреть, – сказал я и поймал чуть-чуть разочарованный взгляд Лети.

– Можешь посмотреть… – ответила она очень тихо, отвернувшись к пламени.

Я встал за ее спиной, осторожно собрал волосы, чтобы они не мешали. Волосы Лети были будто жидкий шелк, а ее узкие плечи белее мрамора, из которого ваяют светлых богинь. Но богини были и вполовину не так прекрасны, как моя хрупкая девочка. Не удержавшись, я погладил нежную кожу. В отличие от мрамора, кожа Лети была горячей. С высоты своего роста я видел, как часто вздымается грудь Летиции, стянутая вырезом декольте.

– Лети…

Я наклонился и прикоснулся губами к основанию шеи. Провел языком по мочке уха. Лети, тяжело дыша, откинулась назад, позволяя продолжить то, что я начал. Я обнял ее одной рукой за талию, а другой провел от запястья и выше – к сгибу локтя, приподнимая кружевной рукав. От прикосновения пальцев к обнаженной коже Лети тихонько застонала и закрыла глаза. Ее ресницы трепетали, губы приоткрылись. Я, стоя за ее спиной, не мог дотянуться, чтобы накрыть ее рот своим, и сам едва не застонал, мучаясь от страстного влечения.

– Моя сладкая девочка… Моя желанная…

Она порывисто обернулась, ее руки обвили мою шею.

– Ну же, целуй, – прошептала она.

Мы столько раз целовали друг друга: целовали страстно и нежно, целовали шутливо, целовали на бегу, торопясь на занятия. Но я знал, что если поцелую ее сейчас, то уже не остановлюсь. Видение стройного тела Лети, его тайных изгибов, не оставляло меня весь вечер.

Летиция притянула меня к себе и сама нашла мои губы. А потом… Все случилось в мгновение ока. Она вздрогнула, прижала ладонь ко рту – из маленькой ранки на губе сочилась кровь. Проклятые клыки! Я снова выпустил их из-под контроля. Как и в прошлый раз, они прорезались в порыве страсти. Одуряющий и манящий аромат ее крови вскружил голову.

Только не это! Никогда! Я больше не причиню ей боль!

Я вырвался из ее рук и отступил. Лети смотрела на меня растерянно и грустно.

– Ложись спать, Лети.

– Нис, подожди! – окликнула она меня у выхода. – Позови горничную, чтобы она помогла мне переодеться, а потом посиди рядом, пока я не усну. Ты обещал!

Я действительно обещал и сдержу обещание, пусть даже сидеть и смотреть на спящую Лети станет худшей пыткой в моей жизни. Я горел в огне.

Я вернулся с горничной, выждал в своей комнате некоторое время и снова проскользнул в спальню к Лети. Моя девочка завернулась в одеяло, обняла его, как в детстве, наверное, обнимала игрушечного медведя. Хотя… откуда бы взяться игрушечному медведю? Лети дремала, но услышав, что я пришел, открыла глаза и ласково улыбнулась.

– Спи, спи… – пробормотал я, усаживаясь в кресло.

В комнате было тихо, лишь потрескивали чуть слышно поленья в камине. Лети не спала, я угадывал это по стуку ее сердца.

– Так холодно… – тихо сказала она.

Холодно? Мне казалось, что спальня хорошо прогрелась, но мне трудно судить, ведь я не замерзал и на морозе.

– Полежи рядом, согрей меня, – попросила Лети.

Я снял ботинки и устроился поверх одеяла,