* * *

Первый корабль назывался Мага Protopapas. В сущности, это было мелкое суденышко (7000 тонн), особенно в сравнении с его будущим супертанкерами. Однако Ари, будучи по природе и жесток, и невероятно сентиментален, всегда вспоминал о нем с нежностью.

Первый крупный роман – с норвежской социалисткой Ингеборг Дедихен, которая, как бы невзначай, оказалась дочерью крупнейшего в Скандинавии владельца судовых верфей Ингевальда Брюля. Так он вошел в весьма избранный круг владельцев нефтяных танкеров, в предвоенные годы монопольно контролировавших поставки горючего.

Характерно, что именно Онассис одним из первых осознал все преимущества и будущность нефти как топлива. А между тем, в те времена нефть уступала углю по объему добычи и перевозкам в соотношении 15 к 75 %.

Тогда же он наладил свой самый выгодный чартерный рейс: из Сан-Франциско до японской Иокогамы и обратно.

Его флотилия пополнилась новыми кораблями. Ему везло – они оказывались неуязвимы для торпед и бомбежек военного времени. Из 450 кораблей греческого флота 360 было потоплено. В этих списках нет ни одного судна, принадлежавшего Онассису.

По окончании войны личный капитал Аристотеля Онассиса составил $30 млн. С этой суммой совсем не стыдно было дебютировать в Новом Свете.

Он открыл свой офис в Нью-Йорке на Восьмидесятой улице и пустился в новый роман. Тина Ливанос, дочь судовладельца, изящная блондинка 17 лет, воспитанная в высшем свете Парк-авеню, стала его первой женой.

Это был счастливый брак, во всяком случае, в первые годы. Молодые поселились в особняке на Саттон Скуэа, № 16, приобретенном Онассисом за $460 тыс.

Газеты расписывали бриллианты, которые Аристотель подарил на свадьбу Тине. Интриговала монограмма «Т.I.L.Y.», что означало просто – «Tina I love you».

Забавно, что с женщинами Онассис был особенно прост и не особенно изобретателен. И Марии Каллас, и Джеки Кеннеди он впоследствии подарит точно такие же сеты с той же монограммой. Правда, меняя первую букву.

В конце 1940-х Онассис провернул грандиозную комбинацию, в которую были вовлечены все крупнейшие нефтеторговые компании Соединенных Штатов.

По самым скромным подсчетам, проект потянул на $100 млн. Грек учел буквально все: и план возрождения Европы Маршалла, и новые цены на нефть, поднявшиеся до $4 за баррель, и дешевую рабочую силу из поверженной Германии. И, наконец, воспользовался своим дарованием убеждать.

«Если бы Ари захотел, он бы наладил продажу холодильников эскимосам», – любили говорить друзья.

Сам Онассис интерпретировал ситуацию иначе: «Ну, представьте себе Уолл-стрит накануне Рождества. Безумный трафик, отвратная погода – то ли дождь, то ли снег. Вам нужно одно – такси. Неужели вы станете торговаться с человеком, который подгонит вам такси к подъезду? В 1947 году со всеми этими танкерами, построенными на верфях Киля и Гамбурга, я был именно тем, кто вовремя сумел подать такси».

Именно в те времена он переоборудовал военный фрегат Stormont в самую роскошную яхту в мире «Кристина». Назвал ее в честь дочери. Еще у него – многокомнатная квартира на парижской Авеню Фош, вилла в окрестностях Афин, для него постоянно забронированы номера в Plaza и в Claridsh.

Но своим домом он считает «Кристину».

Особо непривередливый к еде и к одежде, Онассис становился педантом, когда речь заходила о яхте. Балюстрады из ляпис-лазури, краны и ручки, отлитые из золота, детские куклы, смоделированные Кристианом Диором, Эль Греко в рабочем кабинете, бесценная статуя Будды, самая древняя из тех, что когда-либо были известны на Западе, бассейн с мозаикой, стилизованной под античный дворец Кноссоса, ванны розового мрамора и обитые кожей шкафы для чемоданов гостей.

Яхту обслуживал штат из 60 человек: слуги, массажисты, парикмахеры, два шеф-повара (один специализировался исключительно на французской кухне, другой – на греческой).

Уинстон Черчилль, Конрад Аденауэр, Грета Гарбо, герцог и герцогиня Виндзорские, Ава Гарднер, Элизабет Тейлор, бывший король Югославии Петр, бывший король Египта Фарук стали по очереди и все вместе навещать светские вечеринки на «Кристине».

В июле 1959 года по приглашению Онассиса среди гостей оказалась знаменитая оперная дива Мария Каллас и ее импрессарио и муж Джованни Батиста Меньянини.

* * *

Онассиса и Каллас не связывало почти ничего, кроме яростного темперамента. Вместе с тем это оказался роман совершенно равных друг другу людей. Рейтинг «грека» заметно вырос – в него влюблялись великие женщины.

Параллельно с любовной интригой развивалась и вполне деловая. Экспансии господина миллиардера подверглось игрушечное княжество Монако. Онассиса потянуло на доходы от игорного бизнеса.

А в конце 1960-х возникли первые слухи о его женитьбе на Жаклин Кеннеди. Многим это показалось очередной журналистской «уткой».

«Он слишком мал ростом, слишком иностранец, слишком богат. И он – не Джек», – констатировала New-York Times уже после того, как на острове Скорпиос прошла скромная брачная церемония.

Профит госпожи Кеннеди-Онассис был совершенно очевиден и предусмотрительно зафиксирован в брачном договоре. При этом $3 млн ей выплачивали сразу. По $1 млн было положено на имя ее детей. В случае его смерти или развода она должна была получать ежегодно по $200 тыс.

«Вы думаете, это много?» – поинтересовался Онассис у своей секретарши Линн Альфы Смит, прежде чем подписать договор. «Не очень, – подсчитала она. – На эти деньги можно было бы купить танкер. Но за танкер пришлось бы еще оплатить страховку».

С той поры в офисе Онассиса Джекки называли не иначе как – «супертанкер».

Она, с ее безупречными манерами и отчужденной светскостью, являла собой совершенную противоположность необузданной оперной диве. Джекки была пленительно холодна. И еще: Джекки постоянно требовала денег.

Во времена президентства Кеннеди Первая леди прославилась тем, что ее расходы на гардероб в год превышали годовой оклад мужа. У нее были и вкус, и женственность, и размах.

Дочь миллионера, падчерица миллионера, жена мультимиллионера, а по второму мужу – и миллиардера, она принадлежала классу, где превыше всего почитали достаток и власть. Следует отдать ей должное: и то и другое Джекки умела облагородить.

Онассис полагал, что ему необходима именно такая женщина и готов был платить за это.

Газеты со сладострастием расписывали драгоценности, которые он на свадьбу подарил супруге. Кроме традиционного бриллиантового сета с надписью «J.I.L.Y.», было бриллиантовое кольцо от Cartier в 40,42 карата, рубины и золотые украшения с сапфирами.

Сама новобрачная ограничилась подарком трогательной копии яхты «Кристина», выполненной в виде подставки для книг.

«Он подарил ей “Кристину”, а она ему – подставку для книг», – злословили обозреватели светской хроники.