— Прекрасный автомобиль, — заметил Джон, глядя в свой блокнот. — Так объявление сработало?

— Еще как, — ответила жена и щелкнула пальцами.

Вернувшись в фургон, Джон спросил организатора работы на месте преступления, не находили ли они альбомы с фотографиями в квартире Мэри. Пока ничего такого, последовал ответ. Джон спросил, не может ли он еще раз заглянуть в квартиру. Менеджер записал его фамилию в журнал и бросил ему специальный халат, бахилы и перчатки.

Джон кивнул полицейскому, стоящему на ступеньках, и открыл дверь. Он вошел в гостиную и уставился на ковер, на котором лежало тело. Затем взглянул на стены, обратив внимание, насколько аккуратно расставлены книги на полках. Ему в глаза бросились несколько ящиков, верхний из которых был слегка приоткрыт, словно его закрывали второпях. Джон сунул в щель ручку и вытащил ящик. Там аккуратными стопками лежали счета и документы: телевизионная лицензия, счета за газ, свет и телефон.

Пригнувшись, он пошире открыл боковую дверцу шкафа и с удовлетворением увидел там несколько фотоальбомов. Надел перчатки и принялся листать один. На первой странице имелась надпись: «Обераммергау, 1999». Альпийские пейзажи — нечто вроде декорации для пьесы о распятии. На снимке он узнал сияющую Эмму, подругу Мэри.

Джон просмотрел другие альбомы и не удивился, обнаружив там только безобидные фотографии церквей. Он нахмурился и поднялся в спальню, чувствуя неловкость, когда пришлось открыть тумбочку у кровати и заглянуть туда. Увидев там стопку журналов, он воодушевился. Взял верхний и с разочарованием прочел: «Вечная жизнь. Наш Создатель заботится о нас. В поисках Бога». Религиозные журналы, которые разносят женщины, появляющиеся у вас на пороге, с напряженными взглядами. Джон мрачно кивнул. Сколько бы он ни искал, обнаружить такие журналы, как у Полли Матер, ему не удастся.

В кухне он начал лениво просматривать шкафчики, сообразив, что даже здесь есть определенная система этикеток: на каждой дверце обозначалось, какие продукты следует съесть в первую очередь. Рассматривая товары, расставленные по полкам, он понял, что здесь много таких, которые раздаются бесплатно в рекламных целях. Экономный подход, который заставлял девушку собирать купоны, лежащие на столике в холле.

В верхнем ящике он нашел ножи, вилки и ложки, уложенные стройными рядами. Следующий ящик был обозначен как «Разное», и там лежали запасные батарейки, пачка жевательной резинки, пластиковые пакетики с иностранными монетами, скотч и таблетки от несварения желудка. В нижнем ящике хранились кухонные полотенца, сувениры из Скарборо, Кромера и Сен-Ивса.

Джон вытянул ноги и, глубоко вздохнув, принялся перебирать в уме информацию, добытую в ходе расследования. На недавно вымытых чашках, обнаруженных в домах Полли Матер и Мэри Уолтерс, эксперты ничего не нашли. Видеокамеры вообще не оказалось. Не удалось получить приличные отпечатки пальцев и со звонка Мэри Уолтерс. Фил Уэйнрайт имел прочное алиби — он ночевал у матери в Бернли. Джон вспомнил квартиру Полли Матер. Журналы знакомств внушали некоторую надежду на правдоподобную версию, но проследить, откуда поступили три звонка, оказалось невозможным.

В общем, ничего не связывало жертвы, и он с горечью осознал, что без надежных улик расследование обязательно застрянет на самом начальном этапе. Джон направился в участок, надеясь, что кто-нибудь другой сумеет обнаружить что-либо существенное.

Суматоха на верхнем этаже полицейского участка в Лонгсайте царила такая, что городская биржа перед ней бледнела. Полицейские метались между письменными столами, кричали в телефонные трубки или в бешеном темпе вносили свои данные в базу данных. Некоторые орали во все горло, стараясь докричаться до коллеги в противоположном конце комнаты.

Джон, лавируя между столами, двинулся к офису старшего инспектора Макклафлина. Он видел его через стеклянную перегородку, окруженного другими старшими по званию полицейскими. Джона тут же жестом пригласили войти.

— Господа, это детектив-инспектор Спайсер, — представил его Макклафлин. — Он руководил расследованием, пока речь шла об одной жертве, и был вместе со мной на месте убийства Мэри Уолтерс. — Он повернулся к Джону: — Только что получили данные вскрытия третьей жертвы, Хедер Райн. Она была мертва уже около суток, что делает ее второй по очередности жертвой.

— По одной вдень за последние три дня, — промолвил Джон.

— Вот именно. И каждый раз, как звонит мой проклятый телефон — а это случается почти поминутно, — я жду сообщения о четвертой жертве.

Он показал сквозь стекло офиса на белые доски, стоящие в конце оперативной комнаты. На них были прикреплены фотографии жертв, ниже указаны их данные, равно как и другие фамилии и адреса, связанные с каждым преступлением. Не хватало главного — связи между тремя жертвами. Джону никогда еще не приходилось видеть такого полного отсутствия подобных связей.

— Мы до сих пор мечемся в темноте. У тебя есть что-нибудь новое? Как насчет видеокамеры во дворе Мэри Уолтерс?

Джон покачал головой:

— Боюсь, это всего лишь объявление. Мэри Уолтерс прибила его, чтобы отвадить мужиков таскать туда проституток. Я беседовал с хозяевами квартиры выше. Они проводят всю жизнь в офисе, так что им нечего сказать.

Макклафлин вздохнул:

— Что же, на сушильной доске Хедер Райн тоже стояли две вымытые чашки. Преступник знал своих жертв, я убежден.

— Что известно о женщине, чей труп обнаружили последним? — спросил Джон.

Макклафлин заговорил по памяти, не заглядывая в записи:

— Хедер Райн. Одинокая, тридцать два года. Птица высокого полета в фирме «У Келлогга». Уважаемый член общества, помогала собирать деньги на различные местные проекты с помощью спонсированных забегов и тому подобного. Также активно трудилась в местном отделении консервативной партии. Никаких родственных или социальных связей с другими жертвами.

В комнате воцарилось молчание, потом Макклафлин продолжил:

— Джон, у тебя была возможность тщательно осмотреть квартиры двух жертв. Посмотри видео с места преступления — квартиру Хедер Райн — и сверься с белыми досками.

Приняв его слова за указание удалиться, Джон ответил:

— Слушаюсь, сэр! — и пошел искать помещение, где был установлен видеомагнитофон.

Судя по всему, другие полицейские допоздна просматривали пленки. Пепельницы переполнены, а на углу стола лежала забытая коробка спичек. Приоткрыв окно, Джон с жадностью посмотрел на недокуренную сигарету. «Ротманс». Его любимые… Он сунул кассету с надписью «Хедер Райн» в магнитофон.

На первых кадрах он увидел засыпанную листьями улицу, услышал перебранку скворцов на заднем плане. Затем оператор показал участок и дом Хедер, елку на полянке перед домом, часть «ягуара», попавшего в кадр, когда полицейский направился к дому. Через кадр протянулась рука и толкнула входную дверь. Картинка помутнела, постепенно предметы стали четче. Пока объектив камеры медленно обводил прихожую, что-то начало беспокоить Джона.