– какого же желания?

– а у каждой женщины они свои…

– опять лукавишь?

– а девушка без этого разве может? Эллин, – Мира смотрела на меня своими большими желтыми зрачками, – не потеряй себя. Мы встретились с тобой, может и случайно, а может и по воле судьбы – не знаю, но могу сказать только одно – отказавшись от себя, пути назад нет. Сделав свой выбор, я приняла то, что было мне уготовано, но я никогда не верну свое прошлое… Тебе пора идти. Не хочу, чтобы меня видели…

Попрощавшись, я ушла. Поглощенная мыслями о себе и своем будущем.

– Прощай, – сказала я, махнув рукой, – может еще увидимся.

– прощай, принцесса, – лукаво ответила Мира, махнув в ответ, – может и увидимся…

А после, этой ночью, когда взошла пятая луна, на берегу лесного озера на теле мертвой русалки распустились желтые цветы. Они цвели всю ночь, оплетая корнями руки и шею Миры, до тех пор, пока не взошло солнце. На рассвете все исчезло, даже желтые лепестки канули в глубины озерной воды, провожая тех в последний путь.

Умирать не больно…

Нет, это не больно, становиться русалкой. Это не больно – терять все чувства, это не больно, следовать последнему зову, это не больно, убивать за свою смерть. Но это больно – терять себя.

Это больно, не испытывать любви, это больно, наблюдать за своими детьми сквозь речную гладь и это больно, осознавать, что все закончилось.

В наши времена в некоторых городах инквизиция лишала жизни всех женщин, попавших под подозрение в ворожбе. Доказательства обычно были не нужны. При желании любая может обвинить тебя, без причины, просто из-за ревности или зависти… но никто не знает, что женщины, утонувшие по воле судей, будут мстить, если захотят того как взойдет их первая луна…

* * *

Мы уже не спорили. Просто ехали по разным сторонам дороги и молчали. Ашка с Витором отправились вперед – до деревни рукой подать, хотелось бы заранее найти сообщников, что согласились приютить нашу компанию. Да и к тому же о драконах обычно предупреждают заранее…

Снежок, кстати, осознал, что может летать, но так как крылья еще не окрепли – делать он этого не делает. Бегает по окраинам, кушает, что мимо пробегает, да травкой заедает…

– может, ты вегетарианцем станешь, Снежок? – предложила я, поглаживая уже подросшую за эти короткие несчастные дни животину. Теперь он на коленках не умещался, занимал собой отдельное место и, если во сне задумается, своим крылом как одеялом укрыть может…. В общем, вырастит большим и сильным. И толстым, но это как повезет с пропитанием.

Мимо пробежала волчица. Да большая, можно сказать – огромная. И окрас странный – серый, с горизонтальными полосами по длине тела.

Остановилась подле нас, посмотрела на что-то, да дальше убежала, как Снежка приметила.

– это еще что за волк переросток? – Хоть что-то сказал Шалас.

– возможно и оборотень, – решила подшутить я, – кто же его знает…

Рыкнув в ответ, что такие шутки не уместны и вела бы я себя более учтиво, Шалас подстегнул коня, и мы ускорили шаг.

Я уже привыкла, просто привыкла. Перепады настроения, злость, ярость в мою сторону…нет, это не Берест. Пора забыть все то, что связывало меня с этим именем. Просто вычеркнуть…

Наблюдая за его спиной, за монотонными движениями, за легким покачиванием на ходу заплетенных в косу волос… почему же так сложно?

Словно почувствовав на себе мой взгляд, он обернулся.

– что-то случилось? Не плетись сзади – меня напрягает, что я не вижу тебя.

– хорошо.

– что с тобой?

– все нормально, – что означает «отвали».

– точно? Ты странная, – сказал Шалас, внимательно всматриваясь в мое лицо, – обычно сарказм из твоих уст так и прет…

– все нормально, я просто устала.

– привал?

– да оставь меня в покое! – повысила я голос, – если сказала, что все нормально, так значит не надо ко мне лезть и пытать! Я не хочу с тобой разговаривать! Поехали уже быстрее!

– да что ты с цепи сорвалась? Ведешь себя как баба в критические дни… – возмутился Шалас, даже немного отодвинулся, ожидая очередной взрыв эмоций.

– если ты не забыл, – зарычала я, лишь бы не заорать на весь лесной простор, привлекая тем самым не только нечисть, – я вообще-то и есть так называемая твоим любимым словом «баба». Еще раз ко мне так обратишься или намекнешь, я тебе рога отпилю. И поверь, это не шутка…

Не знаю, что отразилось на моем лице в тот момент, но это что-то воспрепятствовало дальнейшей дискуссии. Принц проглотил обиду.

– ты меня ненавидишь, ведь так?

– о Боги!

Я взвыла. Но на вопрос не ответила, так как сама еще не разобралась.

Снежку мы сделали ошейник, даже намордник пытались смастерить, но неудачно. Сопроводив животину к некоему тайному лазу, по словам Шаласа у которого нас должен был жать Витор для попытки дальнейшего сокрытия дракона, мы вошли в деревню.

Деревня оказалась вполне приличным городком. Маленьким, но все же городком. Каменные стены, по виду поставлены не так давно, защищали жителей от нежити. Главные ворота охранялись как людьми так и эррами.

Впустили нас без особых проблем, правда всматривались в мое лицо долго, но за свою все же признали. Как мне показалось.

– Бееерест, – заголосили басом откуда-то из-за спины, – давно не виделись…

Дальше последовала череда слов мне еще не известных. Они долго о чем-то беседовали, толстый дядечка, судя по жестам Шаласа, докапывался до того, кто же я такая, почему в компании с ворюгой и почему вообще молчу, за что и был послан собственно мною в далекие дали без единого намека на акцент. Не зря зубрила!

Покраснев от услышанного, эрровский представитель стал возмущаться, решил (видимо для собственной безопасности) ответить тем же, но на коверканном человеческом, за что и был послан так же без акцента в еще более далекие дали, но уже на моем родном.

– понаехали тут, – буркнули мне в ответ, махнув рукой и уходя по своим делам.

– ты поосторожней, – сказал принц, – на своем лучше с акцентом говори. Нам ваш язык с трудом дается…

– поняла.

Мы подъехали к небольшому деревянному домику, что стоял на окраине. Окруженный деревьями, небольшим декоративным заборчиком и пучками трав, что сушились на солнце на подоконнике, он выглядел очень даже мило и уютно. Чувствуется женская рука, а судя по свежей краске на заборе – мужская.

Спешившись, Шалас отошел в сторону навстречу идущему Витору. Судя по его хромоте Снежок был явно против его злодеяний, но о них я узнаю после. Ашки с ним не было и это, если честно, мне не очень понравилось.

Привязав Сецеха в теньке, я еле ступила на затекшие ноги, почувствовав до боли знакомое покалывание.