— Хапуга твоя тетя Люся. Но впрочем, мы к тебе совсем по другому вопросу. Что у вас тут было с Толей?

Девушка залилась такой ярко-алой краской, что Мариша с Алиной даже встревожились. В порядке ли девушка? Но оказалось, что она просто застеснялась. Но в этот момент где-то внизу хлопнула дверь и раздались грубые мужские голоса, обсуждающие, хватит ли им пол-литра или все же нужно было брать ноль семьдесят пять.

— Так не хватило бы! Все остатки на закуску ушли.

— Не надо было столько закуски брать!

— Вован сказал, чтобы взяли.

— Срать я хотел на Вована! Целую банку килек и бублик взяли! Это зачем столько!

— Правильно, водки надо было ноль семьдесят пять брать. А на закуску у меня дома карамельки есть! С прошлого раза остались!

Голоса стали приближаться. И недолго думая, Алина схватила девушку за руку и скомандовала:

— А ну-ка! Веди нас к себе в комнату. Там и поговорим.

Та не стала сопротивляться. Покорно пристроила мусор у стены и посеменила в дальнюю часть квартиры.

— Тебя как звать-то? — спросила у нее Алина по дороге. — Правда что ли Светчонок?

— Это меня так Толя звал, — пролепетало это неземное существо на тонких ножках. — А так я — Света, Светлана.

Комната у Светы оказалась большая, просторная, с двумя красивыми арочными окнами. И мебель тут стояла хоть и не новая, но из натурального дерева и с резьбой.

— Папа у меня был мебельщик, — пояснила Света. — Всю эту мебель сам своими руками сделал.

— Сам?

— Да. Летом во время отпуска на даче. Конечно, доски он покупал уже готовые. Но по форме выпиливал сам. И резьбой украшал тоже сам. И сборку тоже сам делал.

Подруги с уважением осмотрели и обеденный гарнитур, состоящий из обеденного круглого стола, шести стульев и небольшого сервировочного столика к нему, и спальный гарнитур, где прежде спали родители Светы, а теперь расположилась она одна. Кровать была большая. И конечно, одной девушке в ней было очень одиноко.

— Значит, Толик появился по твоему объявлению, снял комнату, а потом у вас с Толиком случилась любовь, да?

— Я его любила. И он меня… Он меня тоже.

— И все было хорошо, пока не позвонила его жена и не позвала Толю обратно?

— Да! — закивала девушка. — Какая гадюка! Узнала, что Толя меня теперь любит и… убила!

— Ты думаешь, это Вика его застрелила?

— А кто же еще? — широко раскрыла глаза Света. — Конечно, она! Из ревности! Хотела, чтобы он только ей одной принадлежал!

— Погоди, погоди! Но ведь Вика своего Толю сама выгнала. Он тебе про это рассказывал?

Света снова покраснела и начала лепетать. Да, оказывается, Толик говорил ей, что поссорился с женой и потому был вынужден уйти из дома. Но причину ссоры от своей юной любовницы утаил. Просто сказал, что у него с женой случилось разногласие на почве профессиональных интересов. Причем настолько глубокое, что теперь между ними все кончено, и он никогда не вернется к этой женщине, которая не понимает и отвергает его.

— Мы хотели подать с Толей заявление, — плакала Света. — Пожениться с ним хотели!

— Но он же был женат!

— Формально. Толя сказал, что с женой его не связывает ничего кроме общей жилплощади. Но раз я готова эту жилплощадь ему предоставить, то их вообще ничего больше не связывает.

— Вот как?

— Да плевать на квартиру! Пусть бы Вика жила в ней одна. Хотя это и несправедливо, ведь покупали они ее вскладчину. Но пусть! Для меня главное, чтобы Толя был со мной!

С этой юной влюбленной дурочкой все было ясно. Толик со своим лучезарным взглядом, мускулистыми ногами профессионального футболиста и могучим накачанным в спортзале торсом совершенно задурил девчонке голову. Наплел ей сказок про то, что с женой у него полный разлад отношений. А сам помчался к Вике по первому ее требованию.

Но что Вика сказала своему мужу? Почему она сначала прогнала его, а потом снова позвала к себе? Что изменилось?

— Вика позвонила и сказала, что у нее есть к Толе серьезный разговор. Сказала, что это касается его карьеры. И еще сказала, что если Толя хочет выйти чистеньким из этой грязной истории, то она готова ему помочь.

— Значит, она сама звонила?

— Ну да. Сначала эсэмэску прислала, а потом еще и позвонила и сказала, что хочет Толику помочь.

— Помочь? В чем помочь?

— Не знаю. Но она сказала, что пятно на его репутации бросит тень и на нее тоже. И она хочет ему помочь, чтобы никто не имел права упрекнуть, что у нее такой муж.

— Какой это такой?

— Этого она не сказала.

— Погоди, погоди! — спохватилась Мариша. — А откуда ты все это так хорошо знаешь?

Света молчала. И Мариша добавила:

— Признайся, ты подслушивала их разговор?

Света тяжело вздохнула и отдернула занавеску на окне. За занавеской стоял неприметный маленький телефонный аппаратик нежно-золотистого цвета. Среди ярких цветочных кашпо в форме белочек и зайчиков его практически не было видно. Да еще свисающие побеги какого-то зеленого растения прикрывали его целиком.

— Вот тут стоит еще один телефон, — сказала Света, хотя это и так было понятно. — Толя разговаривал по тому аппарату, который стоял в его комнате. А я стала слушать.

— Вика звонила тебе по домашнему номеру?

— Да.

— Толя дал своей жене твой номер?

— Ну… да.

Это было чертовски странно. Обычно мужчины стараются до последнего сделать вид, что у них с женой все в полном порядке. Что любят они ее одну. И что никаких других женщин для них не существует. Но видимо, Толя был сделан из другого теста. Или их отношения с Викой в самом деле зашли в полный тупик? Но тогда, что собиралась Вика обсуждать со своим мужем? И в чем она хотела ему помочь? Помочь фактически чужому ей человеку, который даже не скрывал от нее, что живет с другой женщиной?

— Света, вспомни, что еще они говорили! — взмолилась Мариша. — Поверь, это очень важно!

— Да все больше Вика говорила. А Толя слушал и твердил, что он все осознал. И что он и рад был бросить, но не знает, как соскочить.

— Соскочить? Куда? Откуда?

— Не знаю. Они очень уж намеками между собой говорили. Словно боялись, что их подслушают.

— Но что-нибудь ты из их разговора поняла? Ты ведь умненькая девочка! — польстила Свете Мариша. — Ты должна была кое-что сообразить!

— Я поняла, что Вика была очень недовольна проступком Толи. И что для нее он как человек умер. И что она не собиралась его прощать. И звала к себе исключительно для того, чтобы обсудить, как им сделать так, чтобы для всех Толя остался чистеньким.