Риана сильно удивилась.

— Тускугггун знает Осору или Кэофу?

Миннум насупил брови.

— С чего ты взяла, что она в'орнн?

— А как же иначе? Всех кундалианских дзуоко заменили на тускугггун, когда в'орнны прибрали к рукам кашиггены.

— Очевидно, так случилось не со всеми дзуоко, — сухо сказал Миннум и обратился к Тигпен: — Она всегда так самоуверенна?

— Рискну предположить, что в этом заключается как ее сила, так и слабость, — так же сухо ответила раппа.

Заворчав, Миннум повернулся к Риане.

— Так или иначе, Перрнодт не в'орнн.

— Значит, Гази Кан? — предположила Риана, готовая слушать дальше.

— Понятия не имею, — мягче сказал Миннум. — Гораздо важнее то, что она рамахана.

— Итак, решено, — объявила Тигпен. — Мы с Дар Сала-ат отправляемся к коррушам, чтобы разыскать эту Перрнодт.

Миннум покачал головой.

— Туда Дар Сала-ат придется отправиться в одиночку.

— Исключено! Корруши — слишком непредсказуемы и опасны, чтобы…

— Ты никуда не пойдешь, Тигпен, — мягко, но настойчиво проговорил Миннум. — Так написано в Пророчестве друугов. — Он сильно топнул ногой по полу. — Более того, Дар Сала-ат не может туда отправиться, если при ней останется магическая сила.

Грудь Тигпен надулась, раппа предостерегающе поднялась на четыре задние лапы.

— Ну, это уж слишком! Без заклинаний она будет очень уязвима…

— Я думаю, ты уже поняла, как она уязвима с теми жалкими обрывками знаний, которыми обладает. Более того, ручаюсь, что без достаточной практики от ее колдовства будет больше вреда, чем пользы.

— Как вы смеете так говорить о Дар Сала-ат!

— Я сказал только правду, Тигпен. Риане необходима серьезная подготовка. И для этого она должна отправиться к коррушам.

— Должен быть другой способ. Она…

— Хватит, вы оба! — закричала Риана. — Перестаньте говорить так, будто меня здесь нет. — Девушка глубоко вздохнула. — Миннум, почему у коррушей мне нельзя будет пользоваться магией?

— Я сказал — нельзя ехать, если при тебе останется магическая сила, Дар Сала-ат. Это не одно и то же.

— И где же разница? — спросила Риана.

— Мне придется лишить тебя магической силы. Ты не будешь помнить ни единого заклинания.

— Тогда как же мне представиться Перрнодт? — изумилась Риана. — Как она будет меня учить?

— Отличный вопрос! — ответил Миннум. Он подошел к столу и стал раскрывать один ящик за другим. — Куда же я засунул чертову вещицу? — бормотал смотритель, роясь в ящиках. — Ах вот ты где! — Миннум достал полированную деревянную шкатулку, обильно украшенную гравировкой в виде незнакомых рун. Смотритель раскрыл шкатулку прямо перед гостями. Внутри оказалась та же молочного цвета дымка, какую Риана видела в витринах музея. Но когда шкатулка раскрылась, дымка не рассеялась. Наоборот, начала сгущаться. В зале похолодало, и Риана поняла, что холодом веет из шкатулки. Вернее, от ее таинственного содержимого. Миннум опустил руку в шкатулку, а когда вытащил, в руке ничего не было.

Сефирор явно наслаждался испугом зрительниц.

— Смотрите на кончик указательного пальца.

— Я вижу лишь черное пятнышко.

— Совершенно верно, — ответил Миннум. — Если его разместить правильно, эта вещь останется незаметной даже для самых проницательных глаз. — Смотритель аккуратно пересадил пятнышко за правое ухо Рианы. — Всего лишь родинка, правда? — Он покачал пальцем. — А что же это на самом деле? Это банк твоих знаний о магии.

— Что?

— То, — ответил Миннум. — Твои знания будут надежно спрятаны в тайном хранилище, где их сможет обнаружить и использовать только Перрнодт.

— К чему такая секретность? — Тигпен нахмурилась, ее хвост мелко дрожал, и Риана поняла — раппа сильно волнуется.

— Возможно, это и не пригодится. Но на всякий случай… если случится… — Миннум вздохнул. — Возможно, я и единственный оставшийся в живых сефирор. Однако среди коррушей есть темные силы, которым не хватает лишь определенных знаний, чтобы обрести огромную власть. — Смотритель сложил руки на груди. — Их называют соромиантами. Они некроманты, изучающие мертвых и расчленяющие их тела, чтобы предсказать будущее.

Риана взглянула на Тигпен. Усы раппы беспокойно дрожали.

— Они олицетворяют то, что осталось от сефироров, — продолжал Миннум. — Волшебники, которых лишили памяти.

— Кажется, ты говорил, что рамахане перебили всех сефироров, кроме тебя.

— Верно, — кивнул Миннум. — Только еще раньше Миина в гневе лишила памяти Недху и нескольких его приспешников, которые подняли бунт, чтобы завладеть Жемчужиной.

— Она отослала их к коррушам, и теперь именно они представляют опасность? — Риана покачала головой. — Воистину неисповедимы пути Великой Богини.

— В Священном Писании говорится именно так, — отозвался Миннум, — и так все и произошло. — Он коснулся пылинки за ухом Рианы. — Шансы, что ты встретишь соромиантов, невелики, но если случится худшее, они не смогут украсть твои знания.

— Ясно, — кивнула Риана.

— Дар Сала-ат, — начала Тигпен, — ты не можешь…

— Придется, — отрезал Миннум.

— Без магической силы она не сможет защитить себя в случае беды.

— Думаю, ты недооцениваешь ее находчивость, — возразил Миннум. — К тому же я не собираюсь отправлять ее к коррушам без всякой защиты.

Он снова подошел к столу, нажал на секретную кнопку, и открылась дверца.

— Если ты все же встретишь соромианта, то легко узнаешь его по двум признакам: во-первых, он будет одет в длинный черный плащ с капюшоном, а во-вторых, у него будет клеймо, которым его мудро наградила Великая Богиня, — шестой палец на левой руке. Черный и уродливый, как смерть.

Открыв самый нижний ящик стола, Миннум вытащил шестиугольную коробочку из тускло-серого сплава. Она была закрыта на замок, который смотритель открыл, потыкав в него указательным пальцем. Щелкнула пружина, крышка отскочила, и Миннум достал цилиндр чуть более десяти сантиметров длиной, молочно-белого цвета и гладкий как шелк.

— Вот что у тебя будет, Дар Сала-ат, — сказал Миннум, положив цилиндр на ладонь Рианы. — Активизируется цилиндр здесь, у основания, нажатием золотого диска, который находится у самой его поверхности. Сейчас нажми сюда снова, чтобы отключить его.

Тигпен подозрительно принюхалась.

— Что это? Явно не кундалианская работа.

— И не в'орнновская.

Риана вертела цилиндр в руках.

— Тогда откуда же он взялся?