Карму вынуждена была работать с пяти часов утра до позднего вечера. За четыре года, которые она там провела, у нее не было ни единого выходного дня. Так же, как и мне, ей приходилось носить воду, стирать белье, мыть посуду, нянчиться с детьми этой семьи и обрабатывать сад.

Когда вышла замуж ее вторая старшая сестра, младшая сестра была вынуждена уйти в камалари в Непалгандж, столицу соседней провинции. Когда Карму узнала от соседей, что ее младший брат остался дома совершенно один, она попросила дочь лендлорда-помещика отпустить ее домой, чтобы заботиться о брате. И они действительно ее отпустили.

К счастью, местная благотворительная организация обратила внимание на судьбу Карму, ее сестер и брата, и одна из сотрудниц социальной службы пришла к ней домой. Она спросила Карму, хочет ли она ходить в школу. Карму ответила, что она не может, потому что вынуждена зарабатывать деньги на жизнь себе и своему младшему брату. Поэтому социальная работница предложила ей окончить курсы кройки и шитья. Там Карму научилась бы шить школьные формы и могла бы зарабатывать приблизительно 1500 рупий[31]в месяц.

Однако Карму, когда еще была ребенком, пережила несчастный случай. Горшок с горячим маслом опрокинулся и обжег ей правую руку. Поэтому она до сих пор не может работать этой рукой так, как остальные люди. И поэтому она не смогла окончить курсы кройки и шитья.

Однажды она рассказала сотруднице социальной службы, что ее младшая сестра все еще работает в Непалгандже в качестве камалари. После этого ее сестру вернули домой и определили в школу. Ее младший брат тоже получил возможность посещать школу. И тогда Карму собрала все свое мужество и спросила, нельзя ли ей тоже вместо курсов сначала пойти в подготовительные классы начальной школы.

День, в который Карму узнала, что она, ее сестры и брат могут переселиться в хостел «Нарти», стал самым чудесным днем в ее жизни, как сказала она мне, когда рассказывала свою историю. Сейчас она ходит в седьмой класс и может, как и я, учиться и играть. Это то, что, собственно, должно быть само собой разумеющимся.

Однако Карму даже повезло. Однажды она рассказала мне о своей двоюродной сестре Аните, с которой судьба обошлась намного хуже.

Аниту в возрасте восьми лет ее родители послали в соседнюю деревню на заработки, а за это ее семья получила небольшой земельный участок.

Ленлордом там был директор школы — уважаемый человек. Он сказал ее родителям, что хочет помочь им.

Когда Аните было тринадцать лет, он в первый раз прикоснулся к ней. По ночам он приходил к ней, ложился на нее и принуждал к половому акту.

Три раза Анита беременела, и трижды они приводили ее к деревенской целительнице и заставляли делать аборт. Четвертого ребенка Анита все же родила. Тогда ей было шестнадцать лет. Это мальчик. Его зовут Сагам. Помещик отослал Аниту вместе с ребенком домой. Но для своей семьи она была теперь позором, и ее родители не захотели принять ее в дом. Анита не знала, куда ей деться.

На этот случай обратила внимание благотворительная организация. Там Анита нашла помощь. Она даже решилась подать на своего помещика в суд. В конце концов начался судебный процесс — первый случай такого рода в Данге.

Только через год Анита добилась справедливости. Помещик-лендлорд вынужден был признать свое отцовство и дать ее семье небольшой участок земли и деньги. С помощью этих денег Аните удалось открыть маленький магазин и помогать своей семье. Сейчас магазином занимается брат Аниты. Денег все равно не хватало. Аните снова пришлось идти в дом своего помещика. Он женился на ней, и она стала его второй женой. Его первая жена признала ее. Хотя у Сагама и у нее теперь, по крайней мере, есть место, где они могут жить, но я надеюсь, что мы вскоре сможем помочь ей по-настоящему.

ХОСТЕЛ «НАРТИ»

К началу восьмого класса я тоже переселилась в общежитие для девочек в Нарти, где жила Карму и другие освобожденные камалари. Благодаря этому для меня многое стало намного проще: в качестве президента «Форума» я часто должна была принимать участие в различных встречах и акциях. Это вряд ли было бы возможным, если бы я жила, как и раньше, так далеко на равнине, на расстоянии полутора часов езды велосипедом от Ламахи. Иногда мне приходилось проезжать этот участок каждый день туда и назад. Это было не только физически тяжело, но на это уходило много времени, которого мне зачастую не хватало на учебу. К концу седьмого класса мои оценки стали хуже. Хотя я и перешла в восьмой класс с хорошими оценками, я ни в коем случае не хотела больше допускать, чтобы мое образование страдало из-за выполнения мной своих обязанностей.

Кроме того, мне стала угрожать группа каких-то молодых мужчин. Уже несколько раз они подкарауливали меня, когда я проезжала мимо на велосипеде.

— Оставь в покое камалари и прекрати, наконец, вмешиваться в дела, которые тебя не касаются! — орали они вслед мне. — Смотри, надо, чтобы ты побыстрее убралась отсюда, девка-камалари, иначе с тобой кое-что может случиться!

Возможно, это были родственники или слуги одного из помещиков, которому не понравилось, что мы освобождаем из рабства одну девочку за другой и выходим на улицы бороться за дело камалари.

Меня каждый раз охватывал страх, когда я подъезжала к этому месту, и я в панике всматривалась, не появилась ли эта группа. Когда я не видела их на обочине дороги, то старалась быстрее крутить педали, чтобы проскочить это место как можно скорее. Но однажды они застали меня врасплох. Они вдруг выскочили на улицу, когда я поравнялась с ними, и загородили мне дорогу. В последний момент мне удалось затормозить, однако один из них столкнул меня с велосипеда, и я упала. Они окружили меня, я была уверена, что они собираются меня бить.

— Если ты не перестанешь совать свой нос в чужие дела, мы тебя убьем! — сказал мне их вожак. Его лицо наклонилось ко мне. Его глаза были наполнены ненавистью.

— Ты — женщина, и к тому же камалари, значит, веди себя соответственно, будь любезна! Ты вообще не имеешь здесь права голоса. Если ты и дальше будешь разевать свой рот, для тебя это плохо закончится! — Он сжал кулак, и я согнулась в ожидании удара.

К счастью, в этот момент мимо проходила пара крестьян.

— Вы что тут делаете? Оставьте девчонку в покое! — стали защищать они меня.

Я вскочила на ноги, села на велосипед и помчалась так быстро, как только могла, в направлении Ламахи. В этот раз я отделалась испугом. Но что будет в следующий раз? Я должна была каждый день проезжать там…

Я испугалась настолько, что в тот же вечер рассказала об этом случае Ману Бахадуру. Он тоже считал, что для меня слишком опасно продолжать ездить одной на велосипеде туда-сюда. Он предложил мне переселиться в «Нарти». «Нарти» — это приют для бывших камалари, которые после освобождения не могут вернуться домой. Некоторые из них — сироты, некоторые из таких бедных или неблагополучных семей, что их семьи не могут принять их обратно или не хотят этого делать. Остальные, например, живут слишком далеко от школы.