— Я могу сослаться на вас? — поинтересовался Денис, предвидя, что с визитом в министерство наверняка возникнут проблемы, и в то же время довольный, что Венцель сам назвал Полянчикова, скорее всего связанного незаконными финансовыми отношениями с Соросом.

— Безусловно. Более того, я могу сам переговорить с ним сегодня же по телефону и предупредить о вашем возможном визите.

Денис возвращался в Москву уже в глубокой темноте. Беседа длилась часа три, но, если разобраться, ничего нового и полезного Денис сегодня не узнал.

Ну и тяжело же общаться с этими учеными! До сих пор он пребывал в уверенности, что адвокаты — главные казуисты. Но они, как выясняется, просто дети малые по сравнению с математиками и социологами.

Они встретились на улице Маршала Бирюзова, куда Сибирякова вместе со своей бригадой отправилась на очередной вызов. Голованов предупредил, что он сидит в «Жигулях»-«семерке» с большой рекламой «Нескафе», так что найти его больших проблем не составляло. Машина была припаркована возле аптеки, хозяин машины, очкастый верзила, ел мороженое (шоколадный рожок, третья порция), Голованов скучал.

— А где же «скорая»? — завертел головой Щербак.

— Во дворе, там только один выезд, никуда они не денутся. — Голованов расплатился с любителем мороженого и пересел к Щербаку. — Если бы я не отдал тебе машину, мы уже целый час знали бы, о чем они говорят. Пока они в больнице собирались, была отличная возможность туда прослушку засунуть. Но принимающая-то аппаратура вся здесь! — Голованов со злостью стукнул по приборной доске.

— Да ладно тебе, Севка, можно подумать, они там сейчас рассказывают, где золото партии спрятано. Наверстаем. Как бы нам теперь к ним поближе подобраться, вот в чем вопрос… Идея! — воодушевился Щербак. — Давай я сымитирую сердечный приступ, когда они из двора выезжать будут.

— Не надо.

Вместо ответа Голованов открыл панель, включил приемник и стал настраиваться.

— Так ты все-таки установил «жучок»?! В машине или прямо на ней?

— В машине. А чего время зря терять. Я только молился, чтобы ты тачку по дороге не разбил… — Пока треск уменьшался и голоса становились четче, Голованов объяснял диспозицию: — Значит, так. В машине три человека: фельдшер Лидия Федоровна, добродушная женщина лет пятидесяти, и водила Михаил, примерно тридцати двух — тридцати пяти, зануда и болтун.

— А третий?

— А третий — Сибирякова! Или ты уже так привык к своим трупам в морге и забыл, что объекты наблюдения могут передвигаться?

Щербак махнул рукой: ладно, мол, проехали, дальше давай. Но тут удалось наконец наладить звук, и сыщики замолчали.

«Ну и что, — сказал мужской голос, видимо водитель, — опять ложный вызов?»

Ответом ему был женский вздох.

«Ничего страшного, — рассудительно сказала другая женщина, надо полагать фельдшер, — ложный вызов всегда лучше настоящего. Или лучше было бы, если б мы сейчас как угорелые по городу с умирающим неслись?»

«Так-то оно так, — сказал водитель, — только все равно меня это бесит. Какого хрена они людей от работы отрывают?»

«У вас Миша работа в этом и заключается — к людям как можно скорей приезжать, когда они об этом просят».

«Но я же не МЧС!»

«Эка невидаль, — продолжала фельдшер Лидия Федоровна, — поболел у человека живот, кольнуло сильно, он испугался, „скорую“ вызвал, может, думал аппендицит. А как мы приехали — так оно уже и перестало. С кем не бывает?»

«Да? — ехидно осведомился водитель, заводя машину. — А если в это самое время кто-то другой всерьез загибается и мы из-за этого ипохондрика теперь к нему не успеем?! Симулянт хренов».

«Вопрос непростой, вопрос серьезный, вопрос, прямо скажем, диалектический… Но этот вопрос не ко мне и не к хренову симулянту, а, допустим, к Лужкову».

«При чем тут Лужков?» — удивился Миша, выезжая из двора.

Щербак чуть приглушил звук и спросил:

— Мне показалось, или Сибирякова действительно ни слова не сказала?

— Не показалось.

— Вот ведь точно мышка-норушка…

«Лужков тут при том, — сказала Лидия Федоровна, — что он должен обеспечить городу столько машин „скорой помощи“ и бригад к ним, чтобы на все вызовы успевали».

«Ну все, начинается! Только не надо сейчас про задержку зарплат и нехватку оборудования».

Тут прорезался другой женский голос:

«Вообще-то это вы, Миша, обычно ворчите про зарплату и про то, что машина не в порядке, а вам ее не дают в сервис сдать».

— Сибирякова? — спросил Щербак.

Голованов кивнул.

«О, блин, — засмеялся водитель, — снежная королева заговорила».

Хихикнула и Лидия Федоровна:

«Действительно, что-то вы, деточка, сегодня с самого утра мрачнее тучи. Случилось что-нибудь?».

«Вовсе нет, все в порядке, так разве что… голова немного болит».

Фельдшер связалась с диспетчерской и передала трубку Сибиряковой. Та отчиталась о недавнем выезде. Спросила, куда дальше ехать. Дальше, им сказали, возвращайтесь в больницу.

«А если честно, Миша, — голос Лидии Федоровны стал подрагивать от смеха, — я догадываюсь, почему вы не любите такие вот ложные выезды».

Тем временем «скорая помощь», а вслед за ней и сыщики выехали на улицу Народного Ополчения.

«Ну и почему же?»

«Потому что они очень быстро заканчиваются и вы не успеваете в машине поспать».

Некоторое время все молчали, водитель, очевидно, решал для себя, сердиться ему или нет, потом махнул рукой и выпалил:

«Все любят поспать, но я, конечно, — больше других!»

Тут уж засмеялись все, включая и его самого, и Сибирякову.

— Ты фамилии их выяснил? — спросил Щербак.

Оказалось, все Голованов выяснил. И уже позвонил Максу, попросил узнать что удастся о фельдшере Степанцовой Л. Ф. и водителе Шулейко М. А., работающих на станции «Скорой помощи» при 126-й больнице.

«Кстати насчет ложных вызовов, — все не унималась фельдшерица. — Была такая история. Я тогда, молодые люди, на другой машине работала и даже в другой больнице, но это не важно. Зимой как-то вызвали нас, сказали, что человек с балкона упал, не то с пятого, не то с седьмого этажа. Не то самоубийца, не то равновесие не удержал — неизвестно. Мы приехали по адресу, а во дворе — никого. Ни тебе тела, ни толпы, как обычно бывает, ни крови на земле, никаких следов вообще. Мы покрутились туда-сюда, вроде адрес совпадает. Вдруг из какого-то окна нам кричат: сюда поднимайтесь! Поднялись действительно на пятый этаж, заходим в квартиру, а там женщина и мужчина, тот самый, который с балкона выпал. Сидит и смеется.