Поступали сигналы с постов наблюдения и от агентов из здания: все спокойно, мероприятие идет своим чередом. Руководитель департамента мэрии по социальным вопросам уже хлебнул лишнего, несет какую-то чушь, что «Мюнхен — это отстой», и его ненавязчиво отводят от разомлевших немецких «товарищей». Готовится к выступлению ансамбль народной песни «Дубравушка», сегодня у них по плану целых три композиции из репертуара группы «Чингисхан». С одной стороны, это было неплохо, с другой — обидно. Если подвело чутье старого волка, если и сегодня он не схватит «мстителей» — быть ему заслуженным козлом отпущения.

Тучи сгустились над городом, температурный фон качнулся в сторону послабления, и везде была сплошная стена дождя. Никто и не заметил, как на крыше «Праздничного зала» распахнулся люк, выскользнула фигура, подбежала к краю козырька и задрала голову. С четвертого этажа недостроенного высотного здания, стоящего впритирку к «Праздничному залу», что-то сбросили — конец веревки с крюком. Человек прицепил крюк к вмурованной в кровлю петле, махнул рукой, дескать, все в порядке, и припустил обратно к люку. Веревка натянулась. В пелене дождя практически не было видно, как по веревке скользил человек. Спрыгнул на крышу, сел на корточки, за ним заскользил второй, третий, четвертый… Им потребовалось не больше двадцати секунд, чтобы перебраться с одного здания на другое. Фигуры смещались к люку, стали пропадать в его чреве. В закутке на чердаке они сбрасывали с себя водоотталкивающие накидки, приводили в порядок форму, оружие. План здания эти люди вызубрили наизусть, знали, как незамеченными проскользнуть по задним лестницам, пробраться в одно из помещений, выходящих в вестибюль, и создать иллюзию, что они вторглись в «Праздничный зал» через парадное крыльцо…

В центральном холле было шумно и многолюдно. Дамы блистали прическами и вечерними нарядами, мужская половина собрания — солидными костюмами. Ненавязчиво играла инструментальная музыка. Люди общались, переходили от группы к группе. За столиками в северной части нарядного холла обстановка была относительно камерной. Люди с «иноземными» лицами попивали шампанское, расслабленно улыбались. Солидный седовласый господин в костюме в несколько фривольную клетку пробовал небольшими глоточками коньяк из широкого, сужающегося кверху бокала. Он снисходительно слушал через переводчика бормотание суетливого черноволосого типа с приклеенной к физиономии подобострастной улыбкой:

— Никаких проволочек, герр Шлоссер, абсолютно никаких проволочек… Территорию под Кольцево начнут расчищать уже на следующей неделе. Проект готов и согласован, техника и оборудование вот-вот подойдут, номера в «Хилтоне» для ваших инженеров уже зарезервированы. Мы искренне надеемся, что наше сотрудничество с вашей компанией будет многолетним и плодотворным — да вы посмотрите, как в последние годы изменилась и похорошела Сибирь.

Явление «антихриста» было сродни молнии из безоблачного неба! Неожиданно в холл вторглись четверо мужчин — они двигались решительно, целенаправленно, в колонну по одному. В серых комбинезонах, в масках, с короткими «Кипарисами» за плечами. На спинах красовались устрашающие надписи «СОБР «Рысь» МВД». Люди расступались, недоуменно на них таращились. Кто-то натянуто хихикнул. На человеке, возглавляющем шествие, маски не было. У него было волевое скуластое лицо, губы плотно сжаты. С неотвратимостью рока они приближались к столикам, за которыми сидели немецкие коммерсанты, их российские коллеги и представители городского истеблишмента. Публика уже насторожилась, недоуменно зашепталась, задвигалась. Заволновался суетливый брюнет, окучивающий руководителя иноземной делегации, а когда человек в униформе направился к нему, как-то задрожал, глазки забегали.

— Добрый вечер, господа, надеюсь, мы не сильно потревожим ваше приятное общество, — учтиво, но решительно произнес старший, раскрывая служебное удостоверение. — Майор Челябинцев, уполномоченный представитель Следственного управления МВД, межрегиональная группа по особо важным делам. Господин Глумберг? Ознакомьтесь с ордером на ваш арест, подписанным областным прокурором Неряшенцевым! — он вынул из нагрудного кармана вчетверо сложенный лист, расправил и сунул смертельно побледневшему брюнету. — Вы обвиняетесь по статьям 286 УК РФ «Превышение должностных полномочий», 93 — «Хищение государственного имущества в особо крупных размерах» и части второй статьи 105 — «Организация покушения на убийство». Прошу вас следовать за нами. А остальных просим нас простить за беспокойство.

Немецкие «товарищи» отвесили челюсти от изумления. Переводчик не стал им переводить вышесказанное, но что тут непонятного? Двое собровцев относительно учтиво взяли под локти онемевшего от ужаса заместителя губернатора и повели через холл к пожарному выходу. Те, кто это видел, были сильно удивлены. Но расстроились не все. Хихикнула эффектная дама, что-то зашептала на ухо кавалеру. Кто-то уже снимал происходящее на сотовый телефон. Неприметный господин — он в одиночестве шнырял между гостями и делал вид, что попивает шампанское, — изумленно уставился на уходящих. Засуетился, стал вытаскивать рацию. А у Глумберга от страха подкашивались ноги. Уже у двери он попытался взбрыкнуть.

— Стойте, вы что себе позволяете? — Но его уже втолкнули в пустой коридор, ведущий к пожарному ходу. На запястьях защелкнулись наручники, а в рот втолкали туго скрученный кусок материи…

Минутой ранее у генерала Панкратова тревожно зазвонил телефон. Чертыхаясь, вертясь на неудобном сиденье, он принялся извлекать его из штанов. Пока слушал, буквально посерел.

— Вот черт! — взревел бычьим ревом. — Валентиныч, я тебя уволю к чертовой матери вместе с твоей интуицией!!!

— Что случилось? — Неделин вздрогнул.

— Пока мы тут сидим и ждем у моря погоды, уже гремит по всем каналам связи! Твои «мстители» ввалились в дом к председателю Законодательного собрания Китайченко! Обошли охрану! Жена успела вырваться, заперлась в туалете и оттуда телефонирует — орет во всю ивановскую: «Спасите! Помогите!»… Вот же, блин…

Неделин онемел. А генерал уже схватил рацию и орал в нее, срывая голос: «Всем постам! Немедленно снимать всех людей, прыгать в машины и направляться к дому главного депутата Китайченко, вашу мать!!!»

Генерал вывалился из машины и тут же пропал из виду. А Игорь Валентинович, разбитый и потрясенный, сидел, превращаясь в камень, тупо смотрел, как «дворники» расшвыривают потоки воды. Как же так? Ведь не могло подвести чутье. Или и здесь его переиграл Вадик Рехтин? Нет, исключено, не в том он был состоянии. Извилины работали медленно, с пробуксовкой, голова соображала туго. Жена председателя Заксобрания Китайченко, жена председателя… Да идите вы к черту! Он чуть головой не выбил потолок в салоне! У жены председателя Заксобрания Любови Викторовны Китайченко рак гортани в финальной стадии — врачи расписались в бессилии, сделать ничего не могут. Она уже ходит с трудом, с кровати не встает. Богатые тоже плачут, болеют и умирают! Информация скрывается, официально у бедной женщины бронхит, даже если допустить, что она оторвалась от «мстителей», заперлась в туалете, то орать в трубку она никак не может! Она сипеть-то не может, каждое слово, произнесенное шепотом, дается с боем! Вашу же мать!!! Не зря ведь говорят, что дураки-командиры страшнее врага на поле боя!