— Я дежурил как раз над этим районом. Видел все своими глазами. Был приличный уличный бой. Протокол наблюдения я предоставил вам. Также хотелось бы заметить, что своевременное появление городской стражи исключило возможность нашего вмешательства, — доложил другой пилот.

— А вот вы мне, Курт Курций, и нужны. К вам отдельный разговор, — обрадовался Дорм Пулий. — Дардум сейчас в Конюшне?

— До окончания дежурства еще два часа. Он у себя. Точно в гнездовье не улетал.

— В таком случае пойдем, прогуляемся. Поговорить с вами двумя надо. У почтенных саров вопросы есть.

— Мне тоже идти с вами? — спросила красивая девушка с татуировкой на левой щеке в виде изящной ящерицы, спускающейся от виска к подбородку.

— Нет, Дайра. Отдыхай — думаю, Курт и сам справится, — сказал Дорм Пулий.

Курт Курций тут же встал, оправил форму и направился на выход.

Они опять воспользовались лифтом, чтобы вернуться на первый этаж. После чего покинули Дворец Крылатых и зашагали по парковой дорожке к высящемуся вдалеке зданию Конюшни.

С каждым новым шагом Даил испытывал прилив возбуждения. Он приближается к тому, чтобы увидеть свою мечту вблизи. Конечно, он не примерит костюм пилота, но хотя бы увидит небесного исполина вживую, так близко, насколько это возможно. Это не могло не волновать, не будоражить кровь.

Конюшня, так назывался длинный ангар десяти метров в высоту с полукруглой раздвижной крышей, была оборудована подъемной площадкой на третий ярус специально для монгов. Поднявшись наверх, они оказались перед высокой закрытой дверью. Дарм Пулий раздвинул всех в стороны, накрыл ладонью ручку двери; вспышка света — и дверь открылась. Он вошел первым, затем гости и Курт Курций.

Они оказались в служебном коридоре, который уходил направо и налево. Дорм Пулий пропустил вперед Курта, который уверенно повел гостей в правую часть коридора. Глухое унылое помещение, тускло освещенное, прореженное через каждые десять метров железными дверями. Они шли несколько минут, прежде чем Курт остановился возле очередной двери, приложил руку к замку; еще одна световая вспышка — и дверь открылась. Он вошел первым, за ним все остальные.

Даил переступил порог, чувствуя, как сердце замирает в предвкушении. Первое, что он увидел, выглянув из-за широких спин охотников, — это огромный полуприкрытый желтый глаз с вертикальным черным зрачком. Он с легким любопытством смотрел на появившихся на рабочей площадке монгов. Вначале Даилу показалось, что в глазе нет жизни, но вот он вздрогнул, веко закрылось и вновь открылось. Он живой.

Спины расступились, и Даил шагнул вперед. Ему открылась вся картина целиком. Видел он только огромную голову, которая уходила под потолок ангара. Основная часть тела находилась внизу. Дракон лежал, положив голову на лапы, и мирно дремал. Массивная черная чешуя повсюду, костяные наросты вдоль хребта от головы до хвоста, массивные уши и костяная корона, украшающая череп корда. Над головой ящера виднелась черная большая капля, непонятно как держащаяся на теле, — это была пилотская кабина, откуда специально обученные в Академии монги управляли кордом. Их было двое; раньше в паре всегда летали мужчины, но после того, как в Академии стали обучать женщин, то пары стали разбавлять. И теперь в основном летали смешанные двойки.

При виде дремлющего гиганта Даил сначала испытал оторопь, потом восторг, потом испуг. Он такой огромный, что просто стоять рядом с ним страшно. А что если дернет во сне лапой — не только монгов раздавит, но и всю площадку сметет напрочь. Что монги против него? Просто букашки, незначительный мусор под ногами. Тем более удивительно, что корды дружат с монгами и помогают им во всем. Многие корды служат на благо монгов, хотя скорее это не совсем правильная точка зрения. Корды служат на благо всему Арнетрину, чьими полноправными гражданами они являются. Даил на секунду представил, как взбирается в пилотскую кабину, располагается в ложе, прикрепляет себя ремнями и растворяется в разуме корда. Он читал, что во время полетов пилоты сливаются с древним ящером и видят все его глазами. Какого это — увидеть мир глазами дракона? Это нечеловеческое, восхитительное зрелище, за которое и жизнь отдать не жалко.

Даил стоял перед большим открытым глазом дракона и боялся пошевелиться. Он испытывал восхищение, ни с чем не сравнимое чувство. И наверное простоял бы восторженным истуканом несколько дней, если бы не Курт Курций, который приблизился к железным перилам, облокотился на них и уставился на корда. Глаз моргнул. Раз. Еще раз.

Они словно мысленно разговаривали друг с другом. Даилу даже показалось, что он чувствует их разговор. Между монгом и кордом будто протянулись тонкие нити, по которым побежали цепочки разговоров.

Дракон пошевелился. Его голова качнулась вправо-влево, удобнее устраиваясь на лапах. Глаз раз моргнул, другой и закрылся.

Курт Курций отошел в сторону, словно освобождал кому-то дорогу.

Даил не мог поверить своим глазам. Неужели корд отказался общаться с ними? Разве такое возможно? Корды — мудрые существа, они не могут отказать в помощи, тем более эта помощь нужна монгам, с которыми они вместе служат.

Но то, что произошло дальше, Даил никак не ожидал увидеть. Казалось, свет сгустился рядом с Куртом Курцием, образовалось большое световое пятно, из которого вышагнул монг, одетый в белую широкую рубаху, на ногах белые шаровары. Он стоял босиком, на груди его висел медальон в виде свернувшегося в кольцо дракона. Этот монг был юн видом, по самому смелому подсчету ему можно было дать лет двадцать; длинные черные волосы спадали ему на плечи, широкий большой лоб, открытое, располагающее, совсем безволосое лицо — никакой бороды и усов, и ясные голубые глаза, в которых словно само небо плескалось. Пришелец с любопытством обвел взглядом всех стоящих и приложил руку к груди в знак приветствия.

— Мы рады тебя видеть, почтенный Дардум, — произнес мастер Пулий и склонил голову в почтительном поклоне.

Остальные тоже поклонились. Только тут до Даила дошло, кого он видит перед собой. Об этом ему никто не рассказывал, да и в книгах нигде не было написано. Перед ним стоял дракон Дардум, воплощенный во временную оболочку монга. Возможно, и даже вероятнее всего, что это искусно наведенный морок: фигура юного монга время от времени становилась прозрачной, теперь Даил это отчетливо видел.

«И я приветствую вас, почтенные сары», — прозвучал тихий голос, полный собственного достоинства.

Дардум заговорил с монгами! Даил просиял от счастья. Но тут вперед выступил Курт Курций и произнес:

— Корд Дардум передает вам, что рад видеть вас.

Даил вздрогнул. Зачем пилот повторил то, что сказал дракон? Он обернулся на Криса, пытаясь найти у него поддержку и объяснения. Но Кортатос хмуро смотрел на призрачную фигуру монга и молчал.

И тут Даил догадался. Остальные не слышали то, что говорит корд. Только Курт Курций способен слышать его речь, поскольку драконы общаются мыслеобразами. Так говорил у себя в кабинете Дорм Пулий. Вот поэтому пилот озвучивает мысли дракона. Но почему тогда Даил слышит голос корда? Разве так должно быть?