– Фредерик упоминал, что они должны были встретиться в Лондоне. Я уверена, Эдвард приедет на бал по поводу помолвки. У тебя будет возможность объясниться с ним, – предположила Виктория.

– Сомневаюсь, что мне это нужно. Скажи, ну что это решит? Если я узнаю, что он не разделяет моих чувств, мне будет крайне больно и обидно. А если он полюбил меня, то расстаться с ним будет еще сложнее. Ах, Викки, я сама загнала себя в какой-то тупик. Лучше бы он вообще не появлялся в моей жизни. Иногда я представляю себе, что вот сейчас открою глаза и проснусь, вспоминая произошедшее, как волшебный сон.

Следующая неделя пролетела совершенно незаметно. Дом был переполнен гостями: одни не уехали с прошлого приема, другие прибыли накануне следующего. Лорд Клиффорд также остался, хотя изначально это и не входило в его планы. Летиция действительно привлекла его внимание, и он не видел ничего предосудительного в их дальнейшем общении. Леди Торнтон, со своей стороны, сделала все, чтобы они проводили вместе как можно больше времени. По истечении нескольких дней лорд Клиффорд ничуть не жалел, что задержался в поместье еще на неделю. Летти превзошла все его ожидания. С ней он часами мог болтать на любые темы, с удовольствием играл на бильярде, и даже когда проигрывал, это не влияло на его состояние духа. Будь то карточная игра, чайная беседа или просто прогулка по парку, Летиция каждый раз поражала своим остроумием и находчивостью. Она быстро адаптировалась к новому обществу и уже не просто не стеснялась выражать свое мнение, а стала активным участником многих споров и диспутов.

Общество лорда Клиффорда ее вполне устраивало. Находясь с ним, увлеченная интересными рассказами и веселыми историями, Летти совершенно перестала думать об Эдварде. С новым знакомым она чувствовала себя хорошо и спокойно.

Довольные обществом друг друга, они практически не расставались настолько, насколько, это было уместно. Лишь изредка завышенное самомнение лорда напоминало о себе и портило общее впечатление. Но больше всего Летти поражала великолепная способность Уильяма разбираться в людях. Каждого человека он буквально видел насквозь и давал абсолютно точную характеристику.

Вряд ли Летти испытывала любовь к лорду Клиффорду, скорее эта была дружеская симпатия, подтвержденная общими интересами, чего нельзя сказать о ее кавалере, который, сам того не желая, оказался под властью женских чар. И неожиданно возникшая в нем легкая влюбленность перерастала с каждым днем в более крепкое чувство.

За время, проведенное вместе, лорд Клиффорд, будучи в первую очередь человеком расчетливым и прагматичным, не раз задумывался о возможности их союза. Он точно знал, какими качествами должна обладать его будущая супруга. В целом Летти отвечала всем его ожиданиям, за исключением, конечно, материальной стороны, которая, в свою очередь, являлась одним из решающих факторов в понимании лорда Клиффорда. Будь у нее достойное состояние, он уже давно сделал бы ей предложение. Но за неимением такового он все глубже погружался в собственные мысли и рассуждения. Несмотря на личную состоятельность и независимость, он намеревался взять в жены девушку из благородной обеспеченной семьи. С другой стороны, являясь сторонником всего нового и необычного, он смотрел на Летицию как на заморскую диковину, которую ему не терпелось представить в обществе и всех удивить. Эта другая сторона брала верх над здравым смыслом. Учитывая, что Летти не просто мила собой, а довольно умна и хорошо образована, он действительно считал их брак возможным. Уильям совершенно не боялся осуждения его выбора обществом. Хорошо понимая психологию человеческой натуры, он точно знал, что люди всегда судят не саму ситуацию, а то, как ее преподнесешь, и уж здесь ему не было равных. Он быстро прокрутил в голове, как обыграть историю происхождения Летиции, которую вряд ли кто-то сможет проверить, а факт отсутствия у нее состояния использовать себе на пользу, нежели во вред.

Последним толчком в принятии решения послужил очередной прием, в этот раз, посвященный научному прогрессу, где Летти вновь поразила и очаровала его.

Исходной темой вечера стал промышленный переворот, с которым в первую очередь ассоциировали изобретение парового двигателя, от чего плавно перешли к разговорам о развитии текстильной промышленности и инновациям в производстве чугуна. Не могли не вспомнить об изобретении первого, запатентованного в 1804 году Ричардом Тревитиком паровоза, а также его незабываемого аттракциона – кольцевой железной дороги под названием «Поймай меня, кто сможет», основанного в 1808 году. Жаль только, прослужил он недолго, так как под весом тяжеленной восьмитонной машины хрупкие чугунные рельсы постоянно ломались. И если тогда на паровоз смотрели исключительно как на забаву, а духовенство вообще усмотрело в самодвижущемся устройстве промыслы нечистой силы, то теперь, в череде неугасающих Наполеоновских войн, вызывающих рост цен на сырье, зерновые культуры, в том числе и корма, паровоз начали рассматривать как реальную альтернативу лошадиной силы. Однако пока все предпринимаемые попытки перемещения паровозом тяжелых грузов терпели неудачу. Под весом тяжелого состава паровоз буксовал, в результате родилось ошибочное мнение, что, имея гладкие колеса, он никогда не сможет выработать достаточной силы тяги. Тем не менее ученые продолжали ставить все новые опыты и эксперименты, в надежде добиться ожидаемого результата.

Другой не менее живой и актуальной темой разговора стало изобретение газовых фонарей и их возможное внедрение в повседневной жизни горожан. Мнения собравшихся гостей были довольно противоречивы, тем не менее все согласились, что ночное освещение придаст определенное спокойствие улицам Лондона. А вот тот факт, что благодаря газовым фонарям фабрики смогут работать и в ночное время, а, следовательно, увеличится продолжительность рабочего дня, не всем присутствующим показался гуманным.

Что же касается лорда Клиффорда, его на этой встрече интересовали не столько инновационные открытия современников, сколько инвестиционные перспективы в быстро развивающихся производственных отраслях. Являясь владельцем нескольких хлопкопрядильных фабрик, наибольшее беспокойство у него вызывало движение луддитов, выражаемое в разрушении машин и оборудования, а также регулярно устраиваемых погромах на производстве. Многие из собравшихся гостей выражали мнение, что в скором времени это движение, вызванное общим экономическим кризисом и резким снижением зарплат рабочих, прекратится, и наступит период индустриального подъема. Об этом же неоднократно говорила ему и Летти, все же намекая на определенные трудности, избежать которых не удастся. В ходе разговоров с лордом Клиффордом она неоднократно склоняла его к инвестированию в развитие железных дорог либо же в пароходостроение, приводя тому всевозможные аргументы. И если поначалу к ее словам он относился без особого внимания, то после общения с собравшимися на приеме учеными его мнение переменилось. Клиффорд всерьез задумался над всеми предложениями Летиции, решив, что изначально недооценил ее понимания ситуации. Теперь, пораженный не только ее красотой, остроумием, но и высоким уровнем интеллекта, он больше не сомневался в своем намерении сделать ей предложение.