— И я тоже. — Майк ухмыльнулся, показывая, что не обиделся. — По правде говоря, нам еще ни разу не представилось случая взломать дверь, а у Ханны дверь очень солидная. Я проверил ее еще тогда, когда был здесь в первый раз. — Он обратился к Ханне. — Молодец, Ханна. Ты посмотрела в дверной глазок.

Мишель и Лонни поздоровались, после чего Мишель повернулась к Майку:

— У вас двоих есть время, чтобы съесть кусок пирога с миндальным заварным кремом в малиновой глазури, который испекла Салли?

— Звучит интригующе, — ответил Майк. — Конечно, у нас есть время. Мы сейчас не на службе, если только нам не позвонят. Мы всегда на дежурстве, когда работаем над расследованием убийства.

Мишель и Лонни начали беседовать, а Ханна обратилась к Майку:

— Вероятно, у тебя еще не было шанса позвонить своему приятелю насчет денег?

— Я звонил. Он проверил серийные номера, и эти купюры по-прежнему числятся в обращении. Это означает, что об их краже не сообщалось. И он сильно сомневается, что банкноты поддельные.

— Я поставлю кофе и принесу пирог, — сказала Ханне Мишель. Потом она обратилась к Лонни: — Почему бы тебе не помочь мне на кухне?

«Очень ловко», — подумала Ханна. Ее сестра нашла идеальный способ удалить Лонни от Майка, чтобы она могла расспросить его о ходе расследования.

Норман обменялся взглядом с Ханной, и та поняла, что он подумал о Мишель то же самое.

— Вероятно, она собирается разузнать у Лонни, как продвигается наше расследование, — заметил Майк, усаживаясь за обеденный стол. — Я предупреждал его об этом.

«Вот те на! — подумала Ханна, сдерживая улыбку. — Мишель должна бы знать, что Майка провести нелегко».

Поскольку Майк понимал, что происходит, Ханна решила взять быка за рога. Жестом она указала Норману на стул и обратилась к Майку:

— Кстати, о расследовании. А как у вас дела?

— Все идет нормально, — ответил Майк и пристально посмотрел на нее. — А как у тебя дела?

— Я составила список подозреваемых с учетом их мотивов.

— Молодчина! И кто же в этом списке?

— К примеру, Скотти Макдональд.

Майк ничуть не удивился:

— Ладно. Какой у него мотив?

— Зависть. Он хотел получить место главного оператора.

— Это все?

— Нет. Он смирился с этим, когда узнал, что Пи Кей не добивался этого места. Однако Скотти всегда нравился офис, который отдали Россу. Он понимал, что Росс получил его по праву, но видеть в нем Пи Кея, когда Росс уехал, было для него нестерпимо.

Майк улыбнулся:

— Молодчина! Полагаю, ты отправилась в «Лейк-Эден Инн» и поговорила в баре с Диком?

— Да, мы там сегодня были. Норман пригласил нас на обед, и все мы заглянули в бар, чтобы поспрашивать Дика насчет Скотти.

Майк повернулся к Норману:

— Ты знал, что Ханна собиралась расспросить Дика о Скотти? — Когда Норман кивнул, Майк снова повернулся к Ханне: — Норман в этом деле играет для тебя роль Лонни?

Ханна рассмеялась:

— Наверное, можно сказать и так. И Мишель тоже мне помогает.

— А ты прикидываешься мною, стражем порядка и главным расследователем?

Ханна была немного обескуражена. Когда Майк расследовал убийство, судить о его намерениях было гораздо труднее. Возможно, именно это делало его таким хорошим детективом. На ум пришли слова ее прабабушки: «На мед поймаешь больше мух, чем на уксус». Она улыбнулась Майку:

— Извини, Майк. Я никак не хотела посягать на твой авторитет.

— Ты и не посягала. Я просто хотел задать тебе перцу перед тем, как что-то рассказывать. Думаю, теперь ты это скорее оценишь.

Ханна ощетинилась:

— Так это было…

Она остановилась, вспомнив всплывшие в голове слова прабабушки, и решила не говорить того, что вначале намеревалась высказать. Вместо этого она произнесла:

— Это вполне понятно. Просто я эмоционально вовлечена во всю эту историю. Дело не только в том, что Пи Кей был моим другом. Если бы Росс намеревался войти в контакт с кем-нибудь на станции KCOВ, это был бы Пи Кей. Я уверена, если бы Пи Кей узнал что-нибудь о Россе, он бы мне рассказал. А теперь… Пи Кея больше нет. — Ханна почувствовала, что на ее глаза наворачиваются слезы, и поморгала, чтобы от них избавиться. — Как будто я утратила последнее звено, связывающее меня с Россом.

— Извини, Ханна. — Майк похлопал ее по руке. — Об этом я не подумал. Бывало, меня обвиняли в том, что я недостаточно чуткий, и может быть, это правда.

— Все в порядке, — отозвалась Ханна, думая, не перегнула ли она палку. Все, что она сказала Майку, было правдой, однако Ханна не хотела играть на чьих-то чувствах.

— Так или иначе, — продолжал Майк, — Лонни и я потратили целый день, разъезжая по всем розничным точкам той кондитерской компании в радиусе пятидесяти миль. Они не записывают имена клиентов, но у них есть код для того сорта конфет в коробке, который ел Пи Кей. Мы кое-что накопали, но если покупатель платит наличными, от магазина не требуется записывать его имя.

Норман сочувственно спросил:

— Так вы не нашли ничего полезного?

— Ничегошеньки. Это был мартышкин труд, и мы по-прежнему не имеем ни малейшего представления о том, кто купил эти конфеты и когда они были отосланы.

— Дело невероятно трудное, — высказала Ханна очевидную истину. — Мы знаем способ убийства и время смерти, однако не можем никого исключить из подозреваемых, основываясь на знании того, где был этот человек в момент смерти Пи Кея.

Майк слегка удивился:

— Твоя правда, Ханна! Действительно, нет никакого верного способа снять подозрения.

— Что же мы можем сделать? — спросил его Норман.

— Продолжать работу, пока не случится прорыв. Либо кто-то скажет нечто такое, что его скомпрометирует, либо кто-то укажет на кого-то другого. Рано или поздно что-нибудь выведет нас на убийцу.

— Мы это сделаем, — пообещала Ханна. — А пока, Майк, хочешь расслабиться и выпить пива? У меня есть в холодильнике.

Майк кивнул:

— Пожалуй, но только одну бутылку. А потом запью ее кофе. Мы с Лонни дежурим.

— Я попрошу Мишель принести, — сказала Ханна, поднимаясь с дивана и направляясь к кухне. Они сидели к ней спинами и не могли видеть, что она остановилась у входа.

— Как она держится? — услышала Ханна вопрос Майка, адресованный Норману.

— Молодцом, — ответил Норман. — По правде сказать, Майк, я не знаю, как ей это удается. Я был полной развалиной, когда жил в Сиэтле и Бев от меня ушла.

— Не слишком ли жестко я с ней говорил? — поинтересовался Майк, и Ханна услышала в его голосе нотки раскаяния.