— Наша официантка объяснила, что это миндальный заварной крем с малиновой глазурью, и сказала нам, что пирог восхитителен, — заявил Норман.

— Да. Это нежный заварной крем. Подождите, пока не попробуете. Его пекла моя бабушка, и рецепт сохранился в ее ящике. В те времена миндальное масло не продавалось, и ей приходилось готовить его собственноручно перед тем, как печь пирог.

— А рецепт миндального масла сохранился? — спросила Ханна. Ей было интересно, тот ли это рецепт, который у нее есть.

— Нет. В рецепте пирога его нет, а я была слишком маленькой, чтобы запомнить, как его готовить. Поскольку Флоренс кладет миндальное масло в прослойки из арахисового масла и джема, я этим воспользовалась. Все получилось прекрасно.

Салли подождала, пока помощник официантки раздаст каждому по куску. После этого Салли взяла миску с подслащенными взбитыми сливками и на каждый кусок пирога выложила щедрую порцию.

— По желанию можно украшать взбитые сливки свежей малиной. Это делает пирог более нарядным.

Она взяла вилку, и ее примеру быстро последовали остальные. Когда они попробовали пирог, на их лицах появились блаженные улыбки.

— Ну что? — спросила Салли, пока все продолжили заниматься пирогом.

— Пока ничего не могу сказать, Салли, — пробормотал Норман, откусывая побольше. — Наверное, мне надо взять еще один ломоть, чтобы дать ответ.

— Согласна, — отозвалась Мишель. — Было бы неправильно судить по одному куску.

Салли засмеялась и обратилась к Ханне:

— А ты выскажешь свое мнение?

— Да, но прежде я хочу быть уверенной, так что я тоже, пожалуй, возьму второй кусок. Пока невероятно вкусно. Мне нравится консистенция, а миндальный привкус напоминает марципан, но с единственной разницей.

— С какой? — поинтересовалась Салли.

— Твой пирог вкуснее, и он нравится мне куда больше, чем марципан. И малиновая глазурь идеально дополняет миндаль. Включи его в меню, Салли. Это, безусловно, шедевр.

Официантка принесла второй пирог, и все взяли еще по ломтю. Появился помощник со свежим кофе, и когда он вышел, то задернул за собой штору. Салли наклонилась вперед, чтобы иметь возможность говорить тихо.

— Ты готова выслушать то, что я знаю об убийстве? — спросила она Ханну.

— Все мы сгораем от нетерпения, — откликнулась Ханна, давая Салли понять, что информацией можно делиться и с Мишель, и с Норманом.

— Пи Кей и Пинки бывали здесь довольно-таки часто, — начала Салли. — Это было их любимое место. Дот знала их хорошо, поскольку они были постоянными посетителями.

Ханна подняла руку, чтобы прервать Салли:

— Подожди минутку. Это важно. Знаете ли вы с Дот настоящее имя Пинки?

— Нет. Мне было любопытно, и я поинтересовалась у Дот. Она поспрашивала людей, а потом сказала, что никто никогда не слышал, чтобы он называл ее иначе, чем Пинки. Дик тоже не знает. Я у него спрашивала.

— А как насчет фамилии Пинки? — вмешалась Мишель. — Разве ее не было на кредитной карточке, которой она расплачивалась?

Салли покачала головой:

— Платил всегда Пи Кей, так что ее фамилии мы не знаем. Позвольте мне кое-что рассказать об истории их отношений.

Ханна достала из сумочки свою «Книгу расследований» и отыскала ручку.

— Давай, — сказала она Салли.

— Пинки не ела красного мяса, но любила мои блюда из курицы и рыбы. Пи Кей всегда ел какое-нибудь красное мясо, однако неизменно спрашивал Пинки, не будет ли она возражать. Она отвечала, что совершенно спокойно смотрит на него, поедающего красное мясо, и он должен заказывать то, что хочет.

— Пинки заказывала к обеду вино? — спросил Норман.

— Нет. Никто из них не употреблял алкоголя, по крайней мере здесь. Я спрашивала Дика насчет этого, и он сказал, что в баре они заказывали безалкогольный коктейль «Куба либре». Они приходили сюда, когда Пи Кей заканчивал работать, какое-то время сидели в баре со своими напитками, а затем шли в обеденный зал.

— А Пинки когда-нибудь ела соус Дика? — спросила Мишель.

Салли кивнула:

— Дик говорил мне, что Пинки его любила, но заставляла Пи Кея съедать все ломтики пепперони перед тем, как сама приступала к еде. Еще он мне говорил, что Пи Кей подшучивал над ней — дескать, он избавляет ее от искушения, и они над этим громко смеялись. Дик считал, что они действительно представляли собой чудесную пару, и он поздравлял их с помолвкой. Он даже собирался выставить им бутылку шампанского за счет заведения, но потом вспомнил, что они не пьют алкоголя, и вместо этого выставил охлажденную бутылку газированного яблочного сока.

— Ты видела Пи Кея или Пинки после того, как они расстались? — спросила Ханна.

— Да, я видела ее, и она была глубоко несчастна. Это случилось вскоре после расставания. Я могу попросить Дот уточнить дату, если хочешь.

— Нет, не надо, — ответила Ханна. — но держи ее под рукой, пожалуйста. Если она мне потребуется, я дам тебе знать.

— Дату можно будет найти в ежемесячном реестре заказов. Я сохраняю все реестры в особой коробке, так, на всякий случай.

— На случай убийства? — спросила Мишель.

— Думаю, это одна из причин, но есть и другие.

— Расскажи, пожалуйста. — Норман явно заинтересовался.

— Я начала хранить реестры заказов на тот случай, если мои налоговые декларации станут предметом аудита и они захотят узнать, кто работал в какой-то конкретный день. Дот записывает имена обслуживающего персонала прямо под заказами. Это может оказаться полезным, если кто-то из моих гостей будет замешан в судебном деле.

— Чтобы доказать, что в определенное время они обедали у тебя? — предположила Ханна.

— Да. Так или иначе, когда Пинки пришла одна, она сказала Дот, что тоскует по Пи Кею и не понимает, почему он разорвал помолвку.

От удивления у Мишель отвисла челюсть:

— Но… я думала, что все было наоборот и это Пинки порвала с ним!

— Можно сказать, решение было взаимным и виноваты оба. Я почти уверена, что они не могли простить друг друга и снова быть вместе.

Ханне очень не хотелось задавать следующий вопрос, однако она расследовала убийство и была обязана докопаться до истины:

— Ты знаешь причину разрыва?

— О да. Знают все, кто находился в тот вечер в обеденном зале. Их ссора была очень громкой.

— Это касалось другой женщины?

— Нет. Дело было совсем не в этом.

Ханна с облегчением вздохнула. Она так надеялась, что слова «другая женщина» или имя Мишель не всплывут в их разговоре.

— Ты сказала, что все, кто здесь находился, знают причину разрыва, — продолжила Ханна. — Расскажи нам об этом.