– Татьяна? – Амазонка повернулась, удивленно выгнул бровь. – Что-то случилось?

– Ага, – кивнула я. – Дело у меня к тебе есть.

– Я слушаю, – спокойно произнесла она. – Очень внимательно.

– Отлично, – расплылась я в нехорошей ухмылке и поспешила вывалить на амазонку весь груз своих с таким трудом добытых фактов: – Значит, так, моя дорогая. Помощь мне от тебя нужна, мага я хочу проучить. Это во-первых. А во-вторых, поведай мне, красавица, что вы мне про императора недоговариваете.

– Почему ты решила, что мы скрываем от тебя что-то? – В глазах амазонки не промелькнуло ни намека на раскаяние.

– Вот только дуру из меня делать не надо, – злобно прошипела я. – Коли к стенке приперли, то и выкладывай все, что знаешь. Или напомнить, кому ты жизнью обязана? У меня тоже уши есть, между прочим. Поменьше вчера в роще надо было базарить.

– Тогда тебе надо с этим вопросом обращаться напрямик к Леону, – пожала плечами амазонка. – Поскольку я знаю не намного больше твоего. Все-таки я в столице, и тем более при дворе, ни разу не бывала. Могу судить лишь по слухам, которые до нас доходили. А ты сама, наверное, понимаешь, как людская молва все переиначивать любит.

– Выкладывай что знаешь, – хмуро потребовала я. – А потом я с Леоном разберусь.

– Говорят, что Радим Четвертый, который, между прочим, правит без малого двести лет, каждый год собирает девушек и женщин из разных миров, – покорно принялась откровенничать Гайяна. – Из них в итоге тяжелых испытаний женой ему станет лишь одна. Остальные или погибают в ходе отбора, либо их убивают после оного. Избраннице же не позавидуешь тоже. Поскольку через год все повторяется. А куда девается предыдущая императрица – никто не знает. Болтают, будто несчастная погибает сразу после первой брачной ночи.

– Понятно, – горестно прошептала я. – Вот вляпалась-то. И так смерть, и так. Прямо хоть сейчас в гроб ложись. А почему ты раньше молчала? Я ведь как-никак тебя от гибели спасла.

– Я хотела рассказать, – слабо улыбнулась Гайяна. – Но Леон помешал. Пригрозил, что мигом голову с плеч снимет. Весьма убедительно пригрозил, кстати. Я и поверила. Вряд ли ты бы сумела помешать умелому магу расправиться с бесправной рабыней.

– Я бы помешала, уверяю, – мрачно буркнула я. От тяжких раздумий голова шла кругом. – Ну, Леон, сволочь эдакая, получишь от меня по полной. Мигом мне расскажешь, что этому Радиму от баб надобно.

– На твоем месте я и виду бы не показывала, что в курсе происходящего, – предостерегла меня амазонка. – Все равно ничего изменить ты сейчас не в силах. Можешь, конечно, попытаться сбежать, но тогда рано или поздно до тебя доберутся Хранители. Про них Леон рассказал чистую правду. А я бы не хотела, чтобы ты так глупо и быстро погибла.

– И что ты предлагаешь? – спросила я.

– Притворяйся, – хмыкнула Гайяна. – Сделай вид, будто ни о чем не подозреваешь. У нас еще достаточно времени до императорского отбора. Постараемся что-нибудь придумать. Или привлечь Леона на нашу сторону. Это будет наилучшим выходом. Он неплохой маг и хорошо разбирается в тонкостях столичной и придворной жизни. Не то что я – бывшая королева провинциальных амазонок.

Я засопела, обдумывая совет Гайяны. На миг показалось, что еще немного – и я услышу, как скрипят мои извилины от чрезмерных усилий. Даже в висках заломило.

– Ты что-то говорила о том, что хочешь Леону отомстить, – мягко напомнила мне амазонка. – Чем он успел тебе так насолить?

– Всем, – честно призналась я.

И кратко передала Гайяне содержание подслушанного ночью разговора.

– Мерзавец, – на удивление ласково улыбнулась женщина. – Впрочем, почему-то я совершенно не удивилась. Такой поступок как раз в духе Леона – исподтишка подсыпать сонного зелья, украсть амулет, не им добытый, и в итоге заполучить могущественный артефакт, приложив минимум усилий. Всегда подозревала, что он любитель жар чужими руками загребать.

Я согласно кивнула. Ну хоть одна душа мою жажду мести поняла.

– И что ты задумала? – продолжила тем временем амазонка.

– Как что? – пожала я плечами. – Предложить ему выпить со мной и поменять незаметно стаканы. А ты в тот момент Леона отвлечешь. Он заснет, а мы быстренько в рощу смотаемся. Не думаю, что Ярынг нас остановить попытается.

– Из-за орка я не волнуюсь, – поморщилась амазонка. – Мне больше интересно, как ты намереваешься Зарию провести? Думаю, привидение уже в курсе наших планов. Охранная магия на то и охранная, что должна защищать хозяев. Все, что происходит в доме, сразу же становится известным фамильному призраку. Думаешь, Зария позволит тебе так обойтись с ее подопечным?

– Однако, – огорченно протянула я и почесала лоб, гудящий от непривычной мысленной деятельности. – О ней я как-то позабыла.

– Далеко тебе еще до придворных интриганов, – протянула Гайяна. – О таких вещах никогда нельзя забывать. И что делать будем? Зария, вполне вероятно, уже обо всем рассказала Леону.

– Ты ошибаешься, – неожиданно раздался новый голос. Около моего локтя сгустился воздух, в котором проступили знакомые очертания детской фигурки. – Я не буду вам мешать.

– Почему? – искренне удивилась я, непроизвольно шарахаясь в сторону от столь нежданного визитера.

– Моя задача – охранять хозяина. – Девочка помолчала немного и продолжила с лукавой улыбкой: – Когда хозяина нет дома – я сильно волнуюсь за его безопасность. Если он отправится в рощу, то я не смогу защищать его. Вы же не желаете ему зла. Напротив, избавляете от ненужного риска. Под моим присмотром он спокойно проспит несколько дней. До ваших жизней мне нет никакого дела. Если вам угодно так поступить – вперед. Только я не уверена, что в той роще больше нет никакого колдовства, кроме заклятия ненависти.

– А про наш разговор по поводу императора расскажешь хозяину? – подозрительно спросила я.

Девочка повернулась ко мне лицом и одарила холодным взглядом прозрачных голубых глаз. У меня даже мурашки по спине прошли – настолько странным был этот взор. Будто очень древнее, мудрое и бесконечно усталое существо соизволило обратить на меня внимание.

– Не вижу смысла. – Зария скривила губы в жалком подобии улыбки. – Мне нет дела до ваших интриг, споров, разговоров. Главное – чтобы хозяин был жив и здоров. Где бы и с кем бы он ни был. Когда Леон испытывает боль – я страдаю тоже. Когда ему грустно – у меня разрывается сердце от печали. Если он умрет, не проведя ритуал передачи меня наследнику, – я погибну в страшных мучениях. И буду вынуждена страдать вечность из-за того, что не сумела уберечь его.

– Сурово, – хмыкнула я. – Тогда для тебя, наверное, будет наилучшим выходом связать своего хозяина и навеки оставить в доме. Чтобы иметь возможность заботиться о нем и никуда не отпускать.

Зария как-то по-новому, удивленно, на меня посмотрела. Хотела было что-то сказать, но передумала. Лишь вежливо наклонила голову и растаяла.