– Фэллон?

Он вопросительно поднял брови, но промолчал.

– Я доверяю тебе.

Его руки замерли, и он посмотрел ей в глаза.

– Да. Я никогда не была ни с кем вот так. И… я… не хочу никого другого. Только тебя.

Его глаза сузились на секунду, в них ясно читался вопрос, хотя он ничего не сказал вслух.

Да, это правда. Совсем недавно она утверждала, что любит его друга, а потом была готова испытать любовь к другому, пока он не привел ее сюда. И теперь она полюбила Фэллона, прежде чем узнала о его прошлом. Она была простушкой, и ее семья часто обвиняла ее в этом. Однако за то короткое время с тех пор, как она приехала сюда, произошло так много всего! Теперь, сидя здесь, в объятиях Фэллона, и суша волосы в тепле, исходящем от камина, она была в другом мире и не хотела из него уходить. Он по-настоящему благородный и заслуживающий доверия джентльмен из ее грез. Она знает его самые глубокие тайны и любит его еще больше за то, что узнала о нем.

То, что она чувствует к нему, – больше, чем цвет его сюртука или способность танцевать кадриль. Она знает Фэллона и любит его.

Раздался стук в дверь, заставивший ее подпрыгнуть. Фэллон не вздрогнул, только убрал волосы с ее лица и поцеловал ее в лоб. Он разомкнул объятия, вздохнул и натянул рубашку через голову. – Оставайся здесь, чтобы тебя никто не видел, – шепнул он и пошел к двери. Обхватив колени руками, она смотрела, как он открывает дверь.

Фэллон поднял руку над головой, чтобы закрыть собой комнату. Она улыбнулась, заметив его незаправленную рубашку и взъерошенные волосы. Кажется, ему нравится быть тем человеком, которым он был до стука в дверь. Восхищаясь его высокой худощавой фигурой, она закусила губу.

Из коридора раздался низкий мужской голос. Какие отношения у Фэллона с его слугами? Теперь, когда она знала его великую тайну, это вызывало у нее любопытство.

– Он говорит, что может встретиться с нами только сегодня ночью. Завтра начинается заседание Парламента, и… Иначе сделка… Успех этой работы будет…

Фэллон коротко взглянул на нее, затем кивнул и что-то тихо сказал собеседнику. Через секунду он закрыл дверь и пошел собирать свою разбросанную одежду.

– Мне нужно идти, надо разобраться с одним делом. Я не знаю, когда освобожусь и вернусь. Я знаю, что мы… – Он несколько секунд смотрел на свой шейный платок, который держал в руке, а потом снова взглянул на нее. – Прости, что оставляю тебя вот так.

Он собрался уходить прямо сейчас? В такое время?

– Ты же ничего не ел, – спохватилась она. – А уже так поздно.

– Я прикажу принести тебе что-нибудь из еды сюда, – пообещал он, завязывая платок и надевая сюртук.

– Я-то в порядке. Я тебя имела в виду, – уточнила она.

– Переживу, – махнул он рукой. – Не впервой. – Он поправил сюртук, пробежался рукой по волосам, откидывая их назад, и кивнул ей на прощанье: – Отдохни.

Она некоторое время смотрела ему вслед, гадая, какую новость принес лакей, что заставило его так быстро уйти.

– А ты? Ты когда будешь отдыхать? – спросила она, но он уже не слышал ее.

Этот человек выжил, по его словам, питаясь, когда придется, спал еще меньше и никогда не отдыхал вечером после рабочего дня за любимым занятием. Что за неотложные дела заставляют его так поступать? Почему лакей сообщил ему о деловой встрече глубокой ночью? Хотя он и поведал ей кое-какие свои секреты, по-видимому, Фэллон Сент-Джеймс все еще оставался для нее тайной.

* * *

– Приди, живи со мной и будь моей любовью. – Эти слова проникли в темную комнату, и Изабель села на кровати, широко раскрыв глаза от удивления.

Пение. Она явно слышала чье-то пение. На этот раз это был не сон. Фэллон никогда даже не мурлыкал себе под нос, не говоря уже о том, чтобы петь в голос посреди ночи.

– Фэллон? – позвала она на всякий случай. Вглядываясь в полоску мерцающего света, видимую из-под двери – единственный источник света в комнате, – она ждала ответа, который, судя по всему, не мог прийти. Фэллон еще не вернулся.

– Заткнись! – Откуда-то из-за запертой двери послышался рев, от которого Изабель ахнула и сжалась. Кто это был? Слуга? Точно нет, хотя Фэллон не рассказывал ей, что здесь есть еще какие-то гости. Присутствие другого живого человека должно бы успокоить ее в такое время, но оно также доказывало, что голос, который она слышала, – реален. Она здесь не одна.

– Кто там? – позвала она, подтягивая одеяло на себя, как будто защищаясь от неизвестности.

– И мы познаем наслаждение-е-е, – снова запел низкий голос, взяв достаточно высокую ноту в конце строчки.

Изабель удивленно посмотрела в сторону закрытой двери. Тот, кто поет, кажется, здорово выпил. Неужели Фэллон привел друзей к себе домой? Это не казалось правильным ответом.

«Он ушел на деловую встречу. Он еще не вернулся», – стала объяснять она самой себе.

– Холмы, долины, низины и поля, – донеслось из коридора продолжение песни. И на этот раз Изабель услышала смех, женский смех. Она сделала глубокий вдох и напряглась, чтобы услышать больше.

Фэллон, что происходит в твоем доме?

– И скалистые горы расступятся.

Еще один взрыв смеха и следом за ним – глухой стук вдалеке. Изабель едва могла дышать. В доме Фэллона оказался кто-то еще, пока он сам был далеко и не знал об этом. Он бы сказал ей о том, что ждет гостей. А вдруг это злоумышленники? Кто-то залез в дом, чтобы ограбить Фэллона, пока он отсутствует!

– Там я устрою для тебя ложе любви. Из тысячи благоухающих букетов.

Последнее слово певец безуспешно попытался протянуть, как оперный исполнитель.

Фальцет?

«Возьми себя в руки, Изабель, – уговаривала она себя, не отрывая взгляда от полоски света под дверью. – Это всего лишь незнакомый дом, новое окружение… Здесь нет никаких злоумышленников, только подвыпившие гости Фэллона, о которых он забыл рассказать». Тем не менее она все равно натянула одеяло до подбородка, пытаясь спрятаться от звуков этой гулянки.

Где-то в доме так хлопнула дверь, что Изабель даже подпрыгнула от неожиданности. И все стихло. Она сидела, ждала, прислушивалась и задавалась вопросом, в безопасности ли она здесь. Но чем дольше длилась тишина, тем больше она злилась на себя за то, что испугалась друзей Фэллона. Она была уверена, что тот, кто только что пел в коридоре, не был жестоким злодеем.

– Злоумышленники, которые хотят ограбить дом Фэллона, – прошептала Изабель, откинулась на подушки и уставилась в потолок. – Я читаю слишком много книжек, переданных мне матерью. Попрошу прислать что-нибудь полегче, чем можно было бы заняться на досуге, а то я не смогу спать.

Но наверняка ведь и в спальне Фэллона должно быть что-то, чем можно заняться. Она вздохнула и улыбнулась: да, есть тут кое-что.