– И утопила Ладислава? – уточнила я.

– Ой, – Верена прикрыла ладонями рот. – И правда… Тогда, обрушила стены замка!..

Да уж, что-то у нее не очень с воображением. Ждала помощи, а придется снова все решать самой.

– И его раздавило бы обломками, – рассеянно отмела новое предложение и подошла к узкому окну.

– Что же делать? – не в состоянии больше ничего придумать, Верена ломала руки.

Я не ломала, но продуктивность моих размышлений тоже стремилась к нулю.

– Был бы пресвятейший рядом. Он всегда помогает в сложных ситуациях, – вздохнула Верена.

Пресвятейший?

Как же я могла забыть?! Ведь и Ладислав про него говорил!

Вот только не понимала, чем он может здесь помочь, но за отсутствием более подходящих идей, придется использовать то, что есть. Благо, и повод сама себе подарила – мое неслучившееся грехопадение. Могу сделать вид, что страшно раскаиваюсь и мучаюсь раскаянием.

– А ты сможешь вернуться в замок? – я повернулась к Верене, задержав взгляд на темнеющем ошейнике.

– Да, – служанка покрутила шеей, – я могу находиться либо на территории замка, либо рядом с хозяином.

– Значит, сможешь привести пресвятейшего, когда он вернется?

Вот и еще один повод отложить свадьбу – могу с чистой совестью плакать, что слишком согрешила для того, чтобы идти под венец, и мне необходима исповедь, или что здесь у них

Если пресвятейший помогал Эрнору создавать портал, значит, тоже обладает магическими силами. Может, подскажет как освободить мою магию из заточения, и я уже не буду для принца послушной куклой?

Лучи надежды согрели душу, и я скользнула под одеяло, надеясь как следует отдохнуть перед завтрашним представлением, а Верена, как преданная горничная улеглась на скамейке.

Но сон не шел.

Мысли о Ладиславе не давали покоя. Не голоден ли, не холодно ли ему?

Я вертелась в слишком мягкой и неудобной кровати. В ногах так же беспокойно крутилась и вздыхала Верена.

– Ложись в кровать, – приподнявшись на локтях, сказала я. – Она широкая, на обеим хватит, – ответила на изумленный взгляд служанки.

Долго уговаривать не пришлось – видимо, скамейка оказалась совсем неудобной – подхватившись, Верена запрыгнула на кровать и свернулась клубочком на самом краешке.

В комнате было душно. Узкое окно почти не пропускало воздуха, и, решив освежиться, я отправилась в смежную с комнатой «уборную».

Кажется, прошло совсем немного времени, а Верена уже крепко спала и не даже не шелохнулась, когда я вернулась.

– Завтра все изменится, – прошептала я, нырнув под теплое тяжелое одеяло, но… оказалась в луже!

Что за черт!

Я выскочила из кровати, откинула одеяло и подманила светильники. Они послушно приплыли и засияли ярче, высветив жуткую картину – все так же свернувшись на краешке, только уже вся в крови, лежала служанка.

Сдерживая крик ужаса, я закрыла ладонями рот, но не могла отвести взгляда от неподвижной Верены.

Кто не побоялся возможного наказания и пробрался в комнату фаворитки наследника? Кто был целью покушения: я или же сама Верена? Находясь под влиянием Ильен, она могла узнать о ней слишком много, или же любовница наследника решила избавиться от конкурентки?

Так или иначе, все сводилось к Ильен. Или просто мне хотелось, чтобы она оказалась втянута в преступление.

А если она попробует убить и Ладислава?

Сердце так сжалось, что, казалось, готово было остановиться.

Я должна его найти, иначе случится непоправимое!

Завладев мною, эта мысль вытеснила из сознания все остальное. Даже то, что я совершенно не знаю где держат Ладислава и с чего начинать поиски.

Но она же и помогла.

Избавившись от всего лишнего, я увидела еле заметную, почти прозрачную дрожащую дорожку – Ладислав взял оставленный мной амулет, от которого я так и не отсекла свою магию. Даже сковывающая меня сеть не смогла разорвать эту связь.

"Хватит хандрить!» – приказала я себе. – «Раз есть путь, надо по нему идти».

Грустно взглянула на Верену. Какой бы противной ни была по началу, но сейчас она, возможно, спасла мне жизнь. Укрыла ее и торопливо переоделась, постаравшись выбрать самое скромное и незаметное платье.

С незаметностью в гардеробе было туго, не говоря уже о более удобных джинсах, но я сделала все возможное и неслышной тенью выскользнула из спальни.

Светильники, как маленькие луны, висели по всему коридору и давали такой же слабый и прозрачный свет, а я, в напоминающих наши балетки туфлях из мягкой кожи, неслышно, как привидение, шла вслед за подрагивающим магическим следом.

Тишина была такая, что, казалось, слышно, как в своих покоях дышат придворные, переминается с ноги на ногу и вздыхает стража…

Стража! Как же я пройду мимо них?

Но, даже вопреки опасениям, необходимость увидеть Ладислава упрямо толкала вперед, и я продолжала идти.

Не потревожив чуткое эхо, сбежала с лестницы. Показалось даже, что почти не касалась ногами ступеней. Но ведь этого не может быть.

Огромный холл будто безмятежно спал, под покровом голубоватого лунного света, вот только…

Я зажмурилась, пытаясь избавиться от галлюцинации, а затем распахнула глаза – видение не исчезло.

Лунные лучи не стелились недвижимыми, уводящими на небо тропами, они сплетались и кружились, будто пары влюбленных, танцующие под неслышную музыку.

А неслышную ли?

Я снова закрыла глаза и обратилась в слух. Так и есть, почти неразличимые в ночной тиши, доносились нежные и невероятно красивые аккорды.

«Что я делаю! Мне надо к Ладиславу!» – пронеслось в голове, но ноги сами несли к источнику музыки.

Я пересекла холл, просочилась в сад через приоткрытые стеклянные двери и сразу же шмыгнула за ближайший куст.

Пронизанный лунным светом и словно светящийся изнутри, по тропинкам, дорожкам и площадкам стелился туман. Он точно так же сплетался и кружился, а внутри…

Господи, неужели я это вижу?!

Внутри завихрений и спиралей кружились более плотные, чем сам туман, но такие же полупрозрачные крохотные девушки. Их платья и волосы были клочками все того же тумана, а кожа будто состояла из сгустившегося лунного света.

Это было невероятно, восхитительно и завораживающе. Я наблюдала за ними, забыв обо всем. И только когда одна из девушек, отдалившись от подруг, приблизилась ко мне, вспомнила рассказ Ладислава: «…если поймать туманицу, то за свободу она исполнит любое желание».