***

Огромную комнату в замке заливал яркий солнечный свет. Исполинские окна пропускали сквозь себя много света (чересчур много). Но тех, кто сейчас нежился в объятиях друг друга, это совершенно не волновало. Они слишком были увлечены собой.

Обнаженная, покрывшаяся мелкими бисеринками пота Элизабет громко стонала, цепляясь за мускулистую шею Рафаэля, который аккуратно, чуть раздвинув упругие ягодички, пытался протиснуть свой член в ее узкую дырочку в тот момент, как вторая уже была занята Габриэлем.

– Элизабет, расслабься, милая, – горячо шептал он ей в ушко и одновременно толкался вперед, с каждым выдохом погружаясь все глубже и глубже.

– Да-а-а-а-а, ах… – стонала девушка, прогибаясь в пояснице как можно сильнее.

Элизабет смотрела на Рафаэля подёрнутым порочной дымкой взглядом и, чуть приоткрыв губы, часто дышала.

– Я, готова-а-а-а… – простонала она, и Рафаэль поцеловал ее, проникая языком в жаркий, влажный рот.

Одновременно он толкнулся бедрами более настойчиво, заполняя ее собой на всю глубину.

– М-м-м-м, – промычала Элизабет, впиваясь острыми зубками в губы Рафаэля.

– Крошка, люблю тебя! Ты для меня больше, чем вся моя жизнь, – хрипло простонал Рафаэль ей в губы, выпивая, иссушая собой каждый ее стон.

В ее глазах заблестели серебристые искры, и кожа засияла под его пальцами.

– Хочу вас любить вечно, – проговорила Элизабет, глядя поочередно на Драконов, – вы моя жизнь и моя смерть. Моё счастье и боль. Вы это Я.

Она подмахнула бедрами, и оба Дракона застонали в голос.

– Я вас люблю обоих, братья дос Аньёс… – на выдохе ответила Элизабет, когда сразу два члена начали поочередно двигаться в ее невообразимо мокрых дырочках.

Ее тело горело, плавилось, растворялось под горячими поцелуями братьев. Они пили ее стоны, по очереди погружаясь во влажную жаркую плоть ее рта языками.

Движения бедер становились резче, члены впивались во влажную плоть глубже, заставляя ее чувствовать себя заполненной до краев. Головокружительное ощущение приближающейся разрядки становились немыслимо острыми.

От дикого, безрассудного трения тел друг о друга Элизабет потеряла счет времени, растворяясь в ощущениях, она просто плыла по течению, полностью подчиняясь его абсолютной власти, ныряя в упругих волнах наслаждения, предавалась самозабвенному безудержному наслаждению.

А потом неожиданно ее всю обожгло невыносимым жаром.

– А-а-а-ах-х! – вскрикнула Элизабет и рассыпалась на миллионы ярких частиц, заполняя собой все пространство внутри себя.

– Элизабет, милая! – целовал ее спину Рафаэль, а тело Элизабет продолжало сотрясаться в его руках сладкими пронзительными судорогами.

– Ты неподражаема! Ты восхитительна…

– И ты… наша… – прохрипел Габриэль, и, дернув бедрами вверх, они с Рафаэлем одновременно излились в нее, заполняя ее свои горячим семенем.

– Ваша… – выдохнула Элизабет, погружаясь в чудную негу оргазма, изливая из себя то, что совсем недавно забрала у Драконов, наполняя своим светом и силой их опустевшие энергетические сосуды.

Сквозь пелену блаженства, закутавшую ее тело, она слышала благодарный рев Драконов. Губы Элизабет растянулись в довольной улыбке, и она провалилась в сон…

Хотя… сон ли был это…

Легкие, почти невесомые касания к ее кожие постепенно превращались в более настойчивые и чувственные. Влажные поцелуи, холодили те места, которых касались, и Элизабет, потянувшись всем телом, поддалась новым ласкам, которые больше напоминали ей все же сон… ведь наяву она уже получила всего и сполна.

Она стонала и всхлипывала от того, насколько остры были ощущения от прикосновений чьих-то губ к ее набухшим соскам, которые непрерывно покусывали, посасывали, оттягивали их. Внизу живота сладостно покалывало, и с ее губ вновь срывался протяжный стон.

А потом ее закружил водоворот необъяснимого наваждения.

– Элизабет… – горячее дыхание одновременно обожгло ее рот и тайное местечко между ног, – куколка, открой глазки…

– Что-о-о? – еле разлепив ресницы, Элизабет через силу открыла глаза.

И тут же на ее влажную плоть между ножек обрушился шквал поцелуев. Она выгнулась дугой и раскинула ножки так широко, как только могла.

– Да, куколка! Дай нам насладиться тобой по-настоящему, полностью… – прошипел ей в губы Габриэль, и Элизабет задрожала всем телом, когда почувствовала, как в ее горячую глубину погрузилось что-то мягкое, но в то же время настойчиво заполняющее ее всю до предела.

– А-а-а-а-ах! – вырвалось у Элизабет, – как же хорошо-о-о-о-о!

Рафаэль вытворял с ее чувственным местечком такое… что Элизабет беспрестанно накрывал волнами оргазм.

– Маги Всевышние! Рафаэль!!! – кричала она, когда уже не было сил переносить это чувство безграничного блаженства, и тут же бурно кончала.

Рафаэль впивался в ее розовые складочки и жадно пил ее стекающую влагу. Насыщаясь ее вкусом и запахом. Наполняясь ею всей. Но стоило Элизабет на миг прийти в себя после этого иссушающего экстаза, как тут же место Рафаэля занял Габриэль и зарылся лицом между ног Элизабет. Рафаэль же устроился чуть сбоку, так, чтобы Элизабет было удобно держать его ствол в руках.

– Мне кажется, я не перенесу этого! А-а-а-ах! – вскрикнула Элизабет, когда в ее попу проник палец Габриэля, а влажную глубину заполнил язык.

Элизабет часто вздыхала и вскрикивала от наслаждения, когда Габриэль таранил ее своим языком, неистово вылизывая ее всю. А потом и вовсе сосредоточился только на ее пульсирующем бугорке. Дразнил, возбуждая все сильнее, и Элизабет, не выдержав, закричала, умоляя трахнуть ее. Но Габриэль только сильнее зафиксировал ее бедра и сомкнул губы на упругом комочке между ее влажных складочек и сосал до тех пор, пока Элизабет не охватил очередной бурный оргазм. И лишь после того, как Габриэль поглотил все ее соки, его язык заменила головка толстого возбужденного члена. Он надавил ею на увлажненную дырочку анального колечка и, качнув бедрами, скользнул внутрь, растягивая, заполняя собой тугое пространство.

– А-а-ах-х! – вырвался протяжный стон изо рта Элизабет.

И более не контролируя своего тела, она качнула бедрами вниз, сильнее насаживаясь на толстый член Габриэля, а ее пальчики ритмичнее задвигались вверх-вниз по стволу Рафаэля.

– Элизабет, ты такая горячая, – прорычал он, и сладострастный стон вырвался из горла графа, когда его член полностью погрузился в ее тугую глубину, – я люблю тебя, куколка! – выстонал Габриэль и начал быстро и глубоко вколачиваться в ее попку.

Время перестало иметь значение, удовольствие становилось все интенсивнее. Не существовало ничего, кроме их троих и блаженства, пока двое Драконов снова и снова доводили ее до оргазма.

Они излились одновременно все… втроем.