– Что мне делать? Я ничего не чувствую в себе. Как мы будем сражаться, если Стихийка не будет помогать? Я же ничего не могу…

Элизабет всхлипнула, и ее глаза заволокла пелена слез. Девушка изо всех сил пыталась сдержать подступившую к самому горлу панику, а потом вдруг застыла, как статуя. Внутри все заледенело, когда ее взору предстало то, что простиралось внизу, прямо под ними.

Элизабет и представить себе не могла, что так разительно может быть отличие в одном и том же Мире. Ведь то место, куда их выбросил портал, находилось не так далеко отсюда. И если там под ногами была каменная твердь, и даже местами можно было увидеть клочки зеленой травы, то здесь, на равнине, которая подступала к самым стенам Хранилища, была выжженная пустая земля. Кое-где прямо из земли били огненные фонтаны, и все пылало адским жаром.

– Демоны адовы, – выдохнула Элизабет и мгновенно припала к шее Дракона, так как он, неожиданно сложив крылья, камнем полетел вниз.

Ветер трепал волосы и забивал ноздри и рот. Элизабет закрыла глаза и задержала дыхание. Ей никогда еще не было так страшно и одновременно волнительно. Вспомнился так некстати тот день, когда вот так же она падала с Рафаэлем с высокой скалы. Да, ей тогда было страшно, но сейчас этот страх был каким-то диким, всепоглощающим.

Толчок, и Элизабет, распахнув глаза, увидела, что Габриэль, расправив крылья, завис в нескольких сантиметрах над землей. Стихийка соскользнула с Дракона, умудрившись при этом оцарапать незащищенную кожу ягодиц о твердые чешуйки.

– Тролль мне в бок! – она неловко спрыгнула на землю и чуть не подвернула лодыжку. Твердая рука вовремя подхватила ее под локоть.

– Элизабет, – послышался обеспокоенный голос Рафаэля.

Девушка оглянулась на Дракона. Братья сменили ипостась и теперь стояли перед ней живым щитом.

– Элизабет, ты говорила, что ЗОВВа покинула тебя? – подступил ближе Рафаэль.

– Да, я не чувствую ее. Не слышу ее внутри себя, – проговорила Элизабет, прислушиваясь к тому, что творится внутри нее, и не слыша ничего, кроме нарастающего волнения.

– Я боюсь… – только и успела сказать девушка, когда позади раздался безумный рев.

Элизабет на пятках обернулась к братьям спиной и тут же отшатнулась, сделав шаг назад. Прямо впереди под стенами Хранилища треснула земная кора, выпуская из своих недр черные клубы пыли вперемешку с огненными искрами, и следом наступила мертвая тишина. Элизабет затаила дыхание, не отводя взгляд от пролома. Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем до них дошла обжигающая ударная волна. Но Элизабет она практически не задела, так как ее и братьев Аньёс накрыл прозрачный магический купол, и спустя миг девушка осознала, что его сотворила она. Ее пальцы покалывало от струящейся с них магии, и она, как ни странно, была настолько незаметна для девушки, словно это какое-то обычное бытовое заклинание, а не защитный купол, охватывающей даже не ее одну, а сразу несколько человек. Элизабет сглотнула, чтобы хоть чем-то смочить пересохшее горло. Когда волна миновала их, оставляя после себя устланную пеплом землю, перед Элизабет предстала ужасная картина. Тьма, что клубилась из разлома, вдруг ожила и приобрела форму. Человеческие и не совсем силуэты начали выползать из недр разлома, заполняя собой пустую до этого равнину.

– Что это? – пискнула Элизабет. Сделать хоть один шажок, чтобы найти защиту у братьев, она не смогла, ноги словно окаменели, вросли в землю.

– Это нежить, крошка, и как я понимаю, именно с ней нам придется сражаться, – Габриэль присвистнул, и Элизабет почувствовала, как он сократил между ними расстояние и встал к девушке почти вплотную.

– Но Истинная почему-то умолчала о том, что их будет не одна сотня, как я понимаю, – тут же рядом с ними оказался Рафаэль.

Элизабет почувствовала себя окруженной мощным потоком магической силы. Словно эти два самца, находясь с ней в непосредственной близости, были ее щитом, и от этого понимая в ее сознании росла уверенность в том, что она сможет исполнить все, о чем ей говорила Великая ЗОВВа. И если ее предназначение заключается в том, чтобы отдать свою жизнь за уничтожение нежити, то так оно и будет. Она глянула на своих мужчин, и сердце щемяще-гулко забилось о ребра грудной клетки. Они сейчас такие красивые и воинственные, что хотелось бы любоваться ими вечно. Но когда внутри разверзлась невыносимая тоска по тому, что возможно, она не сможет больше к ним вернуться, Элизабет решилась действовать, потому что если не сейчас, то потом она не сможет уйти, а этого нельзя допустить. Разум твердил, что она обязана сделать все, чтобы защитить Арион, и если она поступит иначе, то Верховный Отец Небожитель, вряд ли примет в своем Небесном Храме земное дитя, которое не захотело исполнить его волю.

Стряхнув с ладоней магическое заклинание, Элизабет вышла из круга и тут же активировала защитный купол снова. Габриэль попытался схватить её за руку, но наткнувшись на преграду, в недоумении посмотрел на девушку.

– Элизабет, не дури, это глупо, они сомнут тебя под собой. Нам нужно с Рафом подумать немного. Мы обязательно найдем выход.

Но Элизабет больше не слушала его. Она посмотрела на братьев Аньёс горящими глазами, попыталась вложить в это взгляд всю самую светлую и искреннюю любовь, что чувствовала к ним.

– Со мной все будет хорошо, – проговорила она и, развернувшись, побежала навстречу надвигающейся опасности.

С каждым шагом, с каждым прикосновением голой ступни к горячей земле в Элизабет просыпалось какое-то буйство сил. И теперь сгущающаяся страшащая изначально тьма впереди больше не пугала, а наоборот, манила, притягивала к себе. Неожиданно в груди что-то шевельнулось, и по плечу с той стороны, где располагался цветок, кожу защипало. Элизабет, не сбавляя шага, глянула на Семицвет. Радужный цветок ожил и лишь на миг исчез с поверхности кожи, чтобы через несколько секунд появиться снова, только теперь он расположился ровно между упругих полушарий груди. Элизабет почувствовала сначала нарастающее тепло, а спустя несколько секунд грудная клетка уже запылала жаром. Стихийку всю трясло, и тело покрылось испариной. Элизабет не понимала, что происходит. Только жар в груди начинал пульсировать все сильнее и активнее, он уже хлынул в вены и горячими токами растекся по ним. Элизабет вся горела.

О, Небесный!

Что происходит с ней? Неужели это просыпается магический дар, которой она прятала?! И эта смелость безумицы… она с каждой секундой все больше и больше захлестывала разум, изгоняя остатки боязливости и инстинкта самосохранения прочь. Элизабет неслась к стенам Хранилища, как будто подгоняемая силами стихий. И молила Верховного Мага лишь об одном – смочь подчинить то, что является частью её, но при этом живет своей собственной жизнью…

Элизабет приблизилась к темной массе нежити настолько, что уже могла рассмотреть, как они выглядят. Мужские и женские силуэты смешались в грязи, измазанные чужой и своей кровью, обозленные и желающие убивать всех на своем пути. Элизабет остановилась в тот момент, когда кто-то заорал истошным криком, и этот ор смешался со звериным рычанием и воем. Разум Элизабет лишь на миг отпустила одержимость бесстрашия, и в этот момент тело пробил озноб ужаса. Она сделал шаг назад и уже готова была развернуться и кинуться обратно к Драконом, когда в голове, словно выстрел, прогремел могущественный голос ЗОВВы.