class="p1">Следующие две пары Ангел все так же делала вид, что меня не существует, даже отсела подальше, видно, чтобы я ее своими гляделками не раздражал. И в целом я бы, наверное, даже мог понять ее поведение, но сейчас оно стало порядком раздражать. Ведь объяснил же все, по полочкам разложил. Что я буду делать, если не гонять? Да и сняться я просто так не мог, взнос уже был внесен, и сумма была вовсе не маленькой.

Последней каплей стал ее демонстративный уход сразу после окончания пар. Я даже толком очухаться не успел, а она Лина уже скрылась в толпе спешащих покинуть аудиторию и завалиться кто-куда однокурсников. К тому времени, когда я наконец протиснулся через узкий дверной проем в забитый вытекающим потоком из аудиторий студентов, Ангела уже и след простыл. Тосяна и Ромыча я тоже больше не видел.

— Ладно, давай поиграем.

Глава 35

Сразу после пар, я рванул на трек. Понимал, конечно, с Ангелом у меня непременно будет не самый приятный разговор, но и отказаться от гонки я не мог. Заявка на участие была подана задолго до знакомства с Линой, тогда я еще не подозревал, что со мной вообще может случиться нечто подобное.

Несколько раз, по пути на трек, я пытался дозвониться до своей взбесившейся ведьмочки, но кроме сброшенных звонков и коротких гудков в ответ ничего не получил. Я бы соврал, если сказал, что выходка ее меня равнодушным оставила.

— Серьезно?

Стоило мне только переступить порог раздевалки, как до слуха донесся насмешливый голос Ромыча. Повернув голову в сторону звука, я наткнулся на лыбящихся друзей.

— Отвали, — бросил я беззлобно и пошел к раздевалке.

В крови все еще бурлил адреналин, ссора с Линой крутилась в голове, всплывая на поверхность яркими вспышками. Не хотел ведь, в самом деле не хотел этих ненужных ссор, скандалов. Нормально ведь все было, и чего надо было заводиться? В конце концов я ведь даже обещание дал, что не стану больше экспериментировать и выделываться, гонять стану по правилам. В общем, хороший мальчик и все такое. Разве этого недостаточно?

— Жек, ты вот ты дебил или претворяешься?

Видно, Ромыч сегодня решил меня окончательно достать. И чего, спрашивается, привязался?

— Ты мне кто? Папочка? — на этот раз я раздраженно огрызнулся.

Только нотаций со стороны лучшего друга мне сейчас не хватало. Повернувшись лицом к другу, я пристально уставился ему в глаза.

— Дурак ты, потеряешь же, — он покачал головой и принялся стягивать с себя футболку.

— Это не твое дело.

— Жек, ­— не успел я развернуться обратно к шкафчику, как в разговор, видимо, посчитав это необходимым, вмешался Саня, — ты бы это, и в самом деле завязывал. В прошлый раз…

— Слушайте, я чет не помню, чтобы спрашивал ваших советов. Я в ваши отношения не лезу, как вести себя не учу, нехер до меня доебываться.

Я чувствовал, как буквально закипает ярость в крови. Лине я мог позволить лишнее, парням — нет.

— Ты бы вообще помолчал, — меня неожиданно понесло, — после той истории с Милкой, тоже мне, правильный, бля.

— В это не лезь, — судя по сверкнувшему молниями взгляду, на этот раз я Ромыча задел. И поделом.

Нечего лезть и советы раздавать, когда у самого рыльце в пушку. Я в их историю не лез, потому что меня это никак не касалось, чужое прошлое — это чужое прошлое. Но сейчас слова как-то сами сорвались с губ, злость заклокотала внутри и вылилась наружу порцией яда.

— Почему нет? Ты же считаешь, что можешь лезть в мои дела.

— Потому что ты дебил и сам явно медленно догоняешь.

— Я по крайней мере догнал, — в долгу я оставаться не собирался, не я эту тему поднял, сам виноват.

— Благодаря кому? — прищурив глаза, он посмотрел на меня так, будто я совсем идиот конченный. Нет, в словах его, безусловно, была доля истины, но это мало что меняло.

— Так все, пацаны, хорош, еще заезд впереди.

— Да пошли вы, — отмахнувшись, я переоделся и, не дожидаясь пацанов, вышел из раздевалки, напоследок громко шарахнув дверью.

Какого, собственно, хрена, я должен объясняться и слушать непрошенные советы?

Из раздевалки направился прямиком в гараж. Еще на подходе услышал галдеж. Парни по очереди выкатывали своих гоночных коней. Отчего-то вспомнился тот самый день, когда меня за руку привели в мотоспорт. Мать тогда не в восторге была, отец просто кивнул, мол, если хочешь, значит, пойдешь. Попросил только голову не терять. Странно, я так долго отгонял мысли о матери, подавлял каждое воспоминание, просто чтобы вместе с ним не просыпалась та душераздирающая боль, долгое время сопровождавшая меня везде и всюду.

И чего вдруг вспомнилось?

Покачав головой и тяжело вздохнув, я поздоровался с галдящими в гараже пацанами и направился прямиком к своему байку. Усмехнувшись, покачал головой. В прошлый раз я на него, мягко говоря, подзабил, оставил — бери не хочу. Спасибо парням, загнали в гараж, позаботились. Еще бы в дела мои не лезли, цены бы не было.

К старту я прикатил в числе первых. На треке постепенно собирался народ. Грид-герлс тоже были на месте, среди них Милка и ее закадычная, порой слишком языкастая подружка. Словно уловив каким-то неведомым образом мои мысли, Милка вдруг резко повернулась в мою сторону.

Мне от ее пристального взгляда вдруг стало не по себе. Совесть что ли взыграла? Наверное. В конце концов, пусть между нами все с самого начало было ясно, обошелся я с Журавлевой не то чтобы правильно. Удерживать взгляд на девчонке я долго не смог, как-то от самого себя тошно стало, а она, будто на зло, что-то шепнула коллегам и направилась в мою сторону.

— Расслабься, Волков, драмы не будет, — улыбнувшись мне, она остановилась на расстоянии всего каких-то пары десятков сантиметров.

— И тебе привет.

В ответ я получил широкую, к моему удивлению, вполне искреннюю улыбку.

— Все хорошо? — уже чуть серьезнее, и обеспокоенно глядя мне в глаза, поинтересовалась Журавлева, а я только плечами пожал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— А у тебя?

— А у меня бывает иначе? — улыбнулась Мила.

Держалась она, конечно, хорошо, но во взгляде все равно промелькнула тень тоски.

— Мил, — начал было я, все-таки нормально мы так и не поговорили, я, можно