Монах тяжело вздохнул и полез в свою котомку. Достал две старые, неприглядные шкатулки и свиток. Затем трясущейся сухой рукой открыл одну из шкатулок, вынул из неё какой-то небольшой предмет, завёрнутый в тряпицу, и протянул его Бертрану Мартену.

— Что это? — спросил катар.

— Это часть из трёх, — ответил старик.

Бертран Мартен размотал ткань и перед его глазами предстал слегка проржавевший наконечник копья. Удивлённо подняв брови, катар уставился на старика.

Монах пояснил:

— Это копьё имеет много имён — Копьё Власти, Копьё Победителя, Святое Копьё, Копьё Судьбы, Копьё Лонгина, Копьё святого Маврикия.

Катар недоверчиво повертел наконечник копья в руках, внимательно рассматривая его.

— Да-да, я слышал об этой вещи, — задумчиво проговорил он. — Его обладатель становится непобедимым в боях…

Бертран Мартен хотел спросить, откуда оно у монаха и почему тот уверен, что это именно Копьё Судьбы, но совсем другой вопрос сорвался у него с губ:

— Вы назвали его одной частью из трёх. Как это понимать?

— Копьё — лишь ключ, открывающий великую тайну силы и могущества.

Во взгляде Бертрана Мартена проскользнуло недоверие. Стоит ли верить словам монаха? Возможно, у старика разыгралось воображение. Или, может, он вообще не в себе?

— Воистину, изумляюсь я вашим словам. Что за тайна? Какую дверь открывает этот ключ?

Монах поспешно произнёс:

— Мне следует рассказать всё по порядку, дабы разъяснить мои слова.

Бертран Мартен кивнул. Монах начал рассказ.

— На третье новолуние после исхода евреев из Египта Моисей привёл свой народ в Синайскую пустыню и стал лагерем около подножья горы. Здесь ему явился Господь и повелел подняться на гору. Люди, находившиеся внизу, видели, как на вершине взметнулось пламя, однако Моисей, не страшась, вошёл в облако и пробыл на горе сорок дней и сорок ночей. Там Господь дал ему каменные скрижали, на которых были выбиты десять заповедей…

Епископ прервал старика:

— Эта история описана в Ветхом завете, и я хорошо осведомлён о ней. Моисей разбил скрижали, увидев, что народ снова стал поклоняться золотому тельцу. Он сказал своим немногим последователям: «возложите каждый свой меч на бедро своё, пройдите по стану, туда и сюда, от ворот до ворот, и убивайте кто брата своего, кто друга своего, кто ближнего своего».[54]

Сказав это, Бертран поморщился. Катары отвергали Ветхий завет, считая Моисея обманщиком, кудесником, и яростно осуждали его за то, что он заставлял повиноваться свой народ злому божеству, чуждому любви к ближнему. Но сейчас, посмотрев на старика, он продолжил по памяти:

— «И сделали сыны Левины по слову Моисея: и пало в тот же день из народа около трёх тысяч человек.»[55]И Бог израильский возрадовался мести.

Монах спокойно ответил:

— Я понимаю ваше негодование и принимаю всё, что вы скажете далее. Катары не жалуют еврейского Бога. Но речь идёт не о коварстве и мстительности Иеговы, а о более важных вещах. И не начать с этого я не мог. Прошу вас о терпении.

Бертран Мартен тяжело вздохнул. Не любил он обсуждать Ветхий завет.

Монах продолжил:

— Наказав тех, кто предал его, Моисей вытесал новые каменные скрижали и отнёс их на гору. Там Бог снова начертал на них те же слова и повелел изготовить для них Ковчег. Господь дал Моисею подробное наставление, каким он должен быть. «Сделайте ковчег из дерева Ситтим длина ему два локтя с половиною, и ширина ему полтора локтя, и высота ему полтора локтя; и обложи его чистым золотом, изнутри и снаружи покрой его; и сделай наверху вокруг него золотой венец; и вылей для него четыре кольца золотых и утверди на четырёх нижних углах его: два кольца на одной стороне его два кольца на другой стороне его. Сделай из дерева ситтим:[56]шесты и обложи их золотом; и вложи шесты в кольца, по сторонам ковчега, чтобы посредством их носить ковчег… Сделай также крышку из чистого золота: длина её два локтя[57] с половиною, и ширина её полтора локтя; и сделай из золота двух херувимов; чеканной работы сделай их на обоих концах крышки; сделай одного херувима с одного края, а другого херувима с другого края; и будут херувимы с распростёртыми вверх крыльями, покрывая крыльями своими крышку, а лицами своими будут друг к другу… И положи крышку на ковчег сверху; а в ковчег положишь откровение, которое Я дам тебе… И буду Я открываться тебе там и говорить с тобою поверх крышки, из среды двух херувимов, которые над ковчегом откровения, обо всем, что буду заповедовать через тебя сынам израилевым».[58]

Старик процитировал эти строки, не упустив ни одной детали. Бертран Мартен, не перебивая, слушал. Смутные догадки заставили его терпеливо вслушиваться в слова старика.

Изготовить Ковчег Моисей поручил мастеру по имени Веселеил, которого Господь наделил «Духом Божьим, мудростью, разумением, ведением и всяким искусством…».[59]Мастер сделал всё точно по плану.

Для хранения Ковчега Моисей, по наставлению Господа, приказал сделать скинию[60]из дорогих тканей и украсить этот шатёр драгоценными камнями, золотом и серебром. Скиния имела три отделения: двор, святилище и храм Ковчега. Во дворе находился жертвенник и медная умывальня. В святилище стоял стол с двенадцатью хлебами, золотой семисвечник и алтарь, где воскуривали фимиам. Сюда разрешалось входить только священникам, коими стали четыре сына Аарона, брата Моисея. Господь повелел, что служить Ковчегу будут только священники-левиты из колена Левия, именно из этого рода были Моисей и Аарон. «…Никто не должен носить ковчега Божия, кроме левитов, потому что их избрал Господь на то, чтобы носить ковчег Божий и служить Ему во веки».[61]

В конце святилища имелась завеса, а за ней — третье отделение, святая святых — храм для Ковчега. Вход туда был доступен лишь самому Моисею и первосвященнику Аарону. И запрет этот имел под собой веские основания: ковчег имел настолько большую разрушительную силу, что находиться рядом с ним порой было опасно для жизни.