— Бисмалла, ты прекрасен! Еще! Давай! К бою!

Рапиры опять скрестились. И тут в дверь постучали.

— Не сейчас!

— К вам посетитель, сэр Ричард.

— Я не хочу, чтобы мне мешали, миссис Энджелл!

— Это детектив-инспектор Честен.

Бёртон вздохнул.

— Конец схватки, — приказал он. Адмирал Лорд Нельсон опустил свое оружие. Бёртон сделал то же самое и снял маску. — Ох… — раздраженно выдохнул он. — Пошлите его наверх.

Он взял рапиру у слуги и положил обе в футляр, который поставил на одну из полок.

— Мы продолжим позже, Нельсон.

Заводной человек отдал честь, пересек комнату и застыл около бюро между двумя окнами. Мгновением позже в дверь резко постучали.

— Входите!

В комнату вошел Честен, на лбу у него блестели капли пота.

— Привет! Слишком жарко. Чертова погода!

— Входи, старина! И снимай пальто, если не хочешь поджариться.

Человек из Скотланд-Ярда снял пальто, повесил его на крюк за дверью, закатал рукава и устроился на стуле. Он с интересом оглядел кабинет: его взгляд пробежал по шпагам, висевшим на стенах, по битком набитым книжным шкафам, деревянным ящикам, пистолетам, висевшим в альковах по обеим сторонам от каминной полки, по огромному африканскому копью в углу, по трем большим столам и множеству сувениров, собранных Бёртоном во время путешествий.

Честен был худым и старомодно одетым, но гибким и жилистым человеком, а также грозным противником в кулачном бою. Его рыжеватые пышные усы топорщились и закручивались на концах. Покрытые лаком волосы разделял аккуратный пробор. Серые глаза смотрели внимательно, в правый был вставлен монокль.

— Вернулся вчера? — спросил он в своей характерной отрывистой манере.

— Позавчера, — ответил Бёртон. — Вчера я большую часть дня докладывал премьер-министру.

— Удачно съездил?

— Да. Теперь я знаю, где Томас Кастро.

— Неужели, черт возьми! — воскликнул Честен, садясь прямо. — И где же?

— В Бетлемской королевской больнице.

— В Бедламе? В сумасшедшем доме? В Лондоне?

— Точно.

Бёртон достал чируту из ящичка на каминной полке, зажег ее и уселся напротив детектива. Честен наполовину вытащил трубку из кармана пиджака и вопросительно поглядел на Бёртона. Тот кивнул. Пока полицейский выполнял ритуал — чистил чашку и набивал ее табаком, — королевский агент рассказывал:

— За эти три недели я неплохо повеселился. Не буду утомлять тебя излишними подробностями. Достаточно сказать, что я ввязался в приключение, уехал из Буэнос-Айреса, пересек всю Аргентину и оказался в Чили. Там я сумел выйти на след семьи Кастро, и он привел меня в город Мелипилья:[99]это на главной дороге, связывающей Вальпараисо и Сантьяго. Я встретился с Педро Кастро, сыном Томаса, который рассказал мне, что его отец исчез почти десять лет назад, исследуя горы вместе с каким-то французом. Этот человек несколько недель прожил вместе с семьей. Я показал Педро дагерротип Претендента. Он узнал лицо жильца, но был потрясен размером его тела: француз, по его словам, был очень худой.

Честен поднес спичку к трубке и пробормотал:

— Невозможно так разжиреть. Даже за десять лет.

Бёртон кивнул и продолжил:

— Томас и француз несколько недель что-то искали в горах, а потом в один прекрасный день не вернулись домой. Больше никто ничего не слышал о них вплоть до начала этого года, когда поползли слухи о том, что в сумасшедшем доме в Сантьяго находится человек по имени Томас Кастро. Педро поехал туда и навел справки. Ему сказали, что примерно в то самое время, когда исчез его отец, в больницу доставили этого человека в состоянии почти полного безумия. Позже, в момент прояснения, он назвал свое имя: Томас Кастро. Педро, естественно, захотел увидеть его, но, как оказалось, пациента недавно перевезли в Лондон, в Бетлемскую королевскую больницу. Педро сказали, что, похоже, человек этот из богатой английской семьи. Отсюда Педро заключил, что тот сумасшедший не был ни его отцом, ни французом.

— Но он был англичанином?

— Да. И сейчас мы должны точно узнать, кто он такой.

— Роджер Тичборн?

— Вполне вероятно. Вспомни: его воспитала мать-француженка, и говорил он с французским акцентом.

— Которого у Претендента нет и в помине.

— Естественно.

— Но кто забрал его из больницы в Сантьяго?

— А вот это действительно интересно!

— Ну?

— Его забрал очень хорошо известный нам человек.

— Кто же?

— Сестра Флоренс Найтингейл.

— Леди с лампой?

— Она самая. И она весьма интересует меня — главным образом потому, что, как мне сказали, она тоже исчезла.

— Кто сказал?

— Изамбард Кингдом Брюнель, во время грабежа у Брандльуида.

— Бог мой! А она-то здесь при чем? Мы должны увидеть этого человека в Бедламе! Полицейский рейд?

— Ни в коем случае: это слишком топорно! Нет-нет, тише едешь — дальше будешь. Люди Пальмерстона, Бёрк и Хэйр, готовят фальшивые документы: через пару дней я войду в Бедлам под видом правительственного инспектора.

Честен хмыкнул и задумчиво пососал трубку. Бёртон дернул за веревку у камина. Он и его гость сидели молча, пока не появилась миссис Энджелл. Бёртон попросил принести кофе. Когда пожилая леди ушла, королевский агент посмотрел на инспектора из Скотланд-Ярда и спросил:

— Комиссар Мэйн посылал тебя в Австралию узнать побольше об этом самозваном аристократе. Как всё прошло?

— Замечательно! Я взял командора Кришнамурти: помнишь его? Отличный парень! Сейчас он командир Летного взвода.

— Конечно, помню. И что вы оба там нашли?

Честен нагнулся и положил трубку на камин. Потом он облизал губы, сплел пальцы и сложил руки на коленях. Он избегал длинных предложений, но сейчас без них было не обойтись, и инспектор решил сосредоточиться. Дверь кабинета со скрипом отворилась, и по полу прошелестели мягкие шаги.

— Привет, Фиджет, — пробормотал Бёртон. Он протянул руку вниз и ласково потрепал маленького пса за уши. — Боюсь, тебе придется немного обождать с прогулкой.

Пес сел у ног хозяина и поглядел на его собеседника.

— В городе Уогга-Уогга, — начал Честен, — никто о Томасе Кастро ничего не слышал, и на дагерротипе его никто не узнал. Однако они хорошо помнят местного мясника, Артура Ортона. Чудовищно жирный. Ненасытный аппетит. Ел сырое мясо. Загадочно исчез.