- Угу! - кивнул Всеволёд. - Вот и я подумал, если эта красотка тебя в лобик поцелует, то мало тебе покажется!

И в этот момент, как по мановению палочки распахнулись сразу все окна и двери...

- Молодцы! Быстро среагировали! - горделиво заметил Всеволёд.

- Ага! Очень вовремя! - ворчливо-недовольно согласился с ним Марано, понимая, что если его застанут придавленным люстрой, да ещё и возлежащим на сверх-роскошной груди у немолодой корпулентной брюнетки.

Проблема заключалась в том, что с него-то личина слетела ещё в тот момент, когда он спасал Галлези и Элизабет, просто потому что он перестал её поддерживать. А вот личина Всеволёда всё ещё была на нём, потому что друга он «одевал» заклинанием, которое не истёчет ещё пару часов, как минимум. Снять которое, конечно можно было и сейчас, но Эдвард не мог позволить себе израсходовать ещё хотя бы толику магии.

- Эй! Лекаря сюда! - громогласно провозгласила брюнетка.

- Лёд, да подожди ты со своим лекарем! - рыкнул Марано, закрывая другу рот. - Я понимаю, что это смешно, учитывая случившееся. Но не могу я, чтобы меня вот так увидели! Поэтому давайте барышня выползайте из под меня!

- А, если мне и так хорошо, милый? - игриво заметила брюнетка.

- Тогда мне придётся всем рассказать, кто ты на самом деле, дорога -ая! - ядовито парировал королевский прокурор.

- Фи, милый! Какой вы шантажист! - фыркнула брюнетка, однако, хотя и недовольно пыхтя, но, зато активно работая бёдрами, ягодицами, локтями и вообще всеми своими роскошными телесами, стала выползать из под шантажиста.

Впрочем, несмотря на активно работающие бёдра, ягодицы, локти и телеса, дело всё равно, по мнению, Марано продвигалось ужасно медленно.

- Ты, кстати, заметил, что только что пытались убить не только Элизабет, но и меня, -поинтересовался Марано, отчасти, чтобы заполнить хоть ещё чем-то наполненную исключительно пыхтением, затянувшуюся паузу, а отчасти потому, что его самого этого очень удивило.

- О, поверь мне, я заметил! - усмехнулся Всеволёд. - Потому что, если бы я не заметил, то мы с тобой сейчас бы уже не разговаривали! Возможно, ты слишком мешал кому-то добраться до Элизабет, вот тебя и решили убрать с дороги?

- Ты упускаешь один очень важный момент, друг! - снисходительно цокнул языком Марано.

- Треклятый леший! Точно! - хлопнула себя по лбу брюнетка. - Люстры и балка падали на вас почти одновременно!

- Вот-вот! - кивнул Марано. - Что совсем не повод прохлаждаться! - напомнил он другу, который так впечатлился, что даже прервал выползательный процесс. - Давай, брысь из под меня! И поэтому я думаю, что для пользы следствия, нашему с Лиз злопыхателю лучше думать, что, по крайней мере, мое убийство ему удалось!

- Но, судя по нападению, мы имеем дело с весьма могущественным перуанцем, а значит и эмпатом... Я не уверен, что нам удастся его обмануть...

- Думаю, мне удастся! - хмыкнул Марано. - Вот только ты ползи! Ползи! - напомнил он другу, который опять так впечатлился, что снова перестал выползать из под него. - Как только, я понял, что прибыла подмога, я тут же окутал себя плотным щитом и мороком, так что сейчас все эмпаты вокруг уверены, что я на последнем издыхании. И в основном именно поэтому я и не хотел, чтобы меня типа мёртвого нашли на роскошной груди брюнетки. Ты представляешь себе эти шуточки?! Мол, умер счастливым! И тому подобное!

- Представляю! - хохотнул Лёд. - Я, кстати, уже выполз из под тебя. Ты готов? Я могу позвать лекаря?

- Всегда готов! - хмыкнул Марано. - Ух, ты! А мечты, оказывается, сбываются! Не поверишь, но я всегда мечтал проверить, как я умею прикидываться мертвым!

- Лучше не поверю! - заметил Всеволёд. - И вообще сделаю вид, что последней твоей фразы я не слышал! Потому что подобные мечты - слишком ненормальны даже для тебя! Короче, я зову лекаря. Лекаря, лекаря сюда! - уже в следующую секунду истерически завопила брюнетка.

Внезапно пламя стало покладистым и ласковым и принялось ластиться к Кристиану, словно щенок, выпрашивающий то ли ласку, то ли подачку у любимого хозяина. Теперь ему ничего не стоило, впитать его в себя, восстановив при этом практически всю затраченную до этого момента энергию. Закончив с огнем, ведомый подсознательной тревогой, он бросился к впавшей в бессознательное состояние Элизабет.

Кристиан, словно его чувства были щупальцами, потянулся ими к бесчувственной девушке. Сначала он не понял, что чувствует, вернее, решил, что не понимает, но потом ему всё же пришлось признать, что он не ошибается и не заблуждается - внутри Элизабет действительно ощущалась лишь холодная, зловещая зияющая пустота.

Кристиан был не только сильным эмпатом, но и обладал довольно значительным исцеляющим даром. И поэтому хотя и нечасто, но ему всё же приходилось оказывать первую лекарскую помощь. В основном, правда, он имел дело с ушибами, колотыми ранами и огнестрельными ранениями, но несколько раз он также сталкивался и с магическим выгоранием.

Поэтому, как только он понял, что его ощущения не ошибочны и к тому же вспомнил, как сосредоточенно Элизабет что -то шептала себе под нос и каким при этом отрешенным было её лицо, он сразу понял, что именно с ней случилось.

- Лиз, что же ты наделала глупая! Мы бы и сами справились! - в отчаянии прошептал он, судорожно соображая, что ему делать.

Тело Элизабет, сотрясаемое волнами сильнейшего озноба, сковала абсолютная немощность, а сознание с каждой секундной всё более погружалось то ли в беспросветную тьму, то ли просто в пустоту.

Откуда-то с пограничья её сознания до неё доносилась какофония раздражающе визгливо -заунывных и скорбно-истеричных назойливо галдящих голосов. Однако она не могла, сколько не старалась, различить ни слова. И это почему -то жутко её раздражало. Ей очень хотелось попросить их или выражаться яснее, желательно без визгов и истерии, или заткнуться к анчуткиной бабушке. К сожалению, и этого тоже она сделать не могла. Сколько бы она не пыталась, её уста оставались безмолвными.

До сих пор ей ещё никогда не приходилось испытывать что-либо подобное. Ощущение было таким, словно она туго запеленатый младенец, который летит прямиком в пропасть... Иначе говоря, она понимала, что с ней происходит что -то не очень нехорошее, но, во-первых, ничем не могла себе помочь, а во-вторых, совершенно не испытывала страха.

Считалось, что магически истощенному больному можно помочь только в том случае, если в нём оставалось достаточно магии, чтобы активировать исцеляющее заклинание. И даже в этом случае для перуанца - это оставалось непростой задачей, требующей изрядной тонкости и четкого контроля над своим даром.

Однако в случае Элизабет магии оказалось не то, что недостаточно, её просто не оказалось. Кристиан пытался уловить хоть искорку, хоть отзвук магии, однако всё, что он ощущал - это пустота. «Нет, - понял он, - это не пустота. Это нечто хуже. Гораздо хуже. Это черная дыра. Стремящаяся полностью поглотить его любимую - черная дыра!».