Тут мимо меня чуть ли не строевым шагом прошли пятеро магов из АЧМ, и я засомневалась, существует ли более безопасное место, чем Академия Эйлирена. Быть может, Гретта все-таки здесь, в коттедже Гамильтонов на Преподавательском Холме?

К удивлению, по ней я соскучилась чуть ли не так же сильно, как и по ее отцу. Поэтому, не выдержав неизвестности, все же дошла до ограды, отделявшей Преподавательский Холм от остальной территории Академии, и немного посмотрела, как на дорожке, ведущей к коттеджу ректора, стоит охрана.

Судя по их лицам, чужие к коттеджу Берка Гамильтона живыми не пройдут.

Поняв, что сегодня явно не лучший день, чтобы наносить визиты, я отправилась назад, к Центральному Крылу. Думала о том, что мне стоит дождаться, когда Берк Гамильтон вернется в Академию и даст хоть как-то о себе знать.

Хотя мне уже начинало казаться, что вчерашние объятия на вечерней дорожке мне привиделись. Не было ничего — ни его слов, ни признания, ни его лица близко-близко.

И даже ожидания поцелуя не было, как и бахараша…

Вместо этого есть строгий ректор Академии Магии Эйлирена, обычная пятикурсница Джойлин Селдон и деревушка Бернаменш, что на юге Аквитана.

Все остальное я придумала себе сама.

Поэтому мне стоит сейчас же выкинуть глупости из головы и вернуться в реальность, в которой я снова одна, в голове у меня ментальные блоки, не дающие вспомнить свое прошлое, а завтра нашу команду ждет первое испытание Турнира.

Или же, даже лучше, найти Алекса и Гордона, и всем вместе потренироваться еще раз.

…И мы старательно тренировались, выпросив у декана ключи от зала. Правда, перед этим я поинтересовалась у Алекса, что именно он хотел мне рассказать тогда, перед допросом.

Но он лишь покачал головой, заявив, что все хорошо. Все же хорошо закончилось! А если мы выиграем Турнир, то будет еще лучше!..

И не надо смотреть на него давящим взглядом, а вместо этого мне стоит пошевеливаться. Все, построились, отрабатываем атаку!

Судя по всему, момент был безвозвратно упущен, и от Алекса мне уже было ничего не добиться. Поэтому мы построились и отрабатывали атаку так долго, пока не приехала команда Академии Ливанты, в составе которой прибыл мой друг детства Томас Гленхем.

Примерно в середине учебного боя, когда на нас с энтузиазмом нападали приглашенные Гордоном некроманты, а также позванные Алексом три наших однокурсника, из распахнутых окон донеслись звуки гимна Аквитана и радостные выкрики.

Наши условные противники переглянулись, парни опустили защиту, а я поспешила к окну. Выглянула — оказалось, от центральных ворот к Арке Победы приближалась небольшая процессия. Шагавшие впереди несли флаги Аквитана и штандарты с гербом Ливанты — морским змеем, обвившим одинокое дерево на уступе.

Последнюю прибывшую на Турнир Четырех Королевств команду встречали громкой музыкой и аплодисментами.

— Беги уже! — сказал мне Алекс. Затем повернулся к остальным: — Хватит, на сегодня мы закончили.

Он знал и о Томасе, и о нашей с ним длительной переписке, и о еще том, как я его ждала и переживала из-за того, что их команду задержало нападение мага-отступника. Наверное, поэтому и потопал за мной, чтобы посмотреть своими глазами «на этого типа из Ливанты», как называл его Алекс.

Впрочем, известие о нападении каким-то образом просочилось в народ, и делегацию из Ливанты встречали, как победителей. К тому же со всех сторон доносились рассуждения на эту тему и новые, незнакомые мне подробности.

Например, что в пути погибло двое преподавателей из Академии Ливанты — один по Боевой Магии, второй по Защите от Бездны. И еще, что неподалеку от места боя проезжал отряд королевских гвардейцев, которые тут же поспешили на помощь. Они-то и поставили решительную точку в схватке. Иначе все могло сложиться совсем по-другому, потому что маг-отступник попался им матерый, давно уже прошедший трансформацию.

При этом все прекрасно понимали, что каждый такой бой и каждая из потерь делали нас лишь сплоченнее. Именно так говорил нам лорд Гамильтон, которого мне так сильно не хватало…

Но, когда я увидела Томаса, шагающего следом за несущим штандарт седовласым преподавателем — выходило, мой друг был капитаном команды Ливанты, — мысли о ректоре сразу же вылетели из головы.

…Потому что это был тот самый Томас из моего детства, отнятого сперва войной, а потом менталистами с Третьей улицы Победы. И я сразу же узнала своего друга в этом высоченном, загорелом и привлекательном — что уж тут скрывать! — парне с белозубой улыбкой.

И он тоже, тоже меня узнал!..

— Джой! — шагнул ко мне из строя.

Подошел и взял мои руки в свои, потому что я уставилась ему в лицо, не в силах не только пошевелиться, но и отвести взгляд от его зеленых глаз, чувствуя, как в голове звенят от напряжения ментальные блоки, не дававшие хлынуть воспоминаниям.

На миг мне показалось, что осталось совсем немного… Самая малость — и эти самые блоки не выдержат. Рухнут, позволив плотине памяти накрыть меня с головой, принеся с собой ужасные картины того, от чего так старательно оберегали меня родители.

Но мне было нисколько не страшно. Наоборот, я желала, искренне ждала этого момента, уверовав в то, что смогу выдержать.

Я выдержу что угодно, сказала себе, потому что я — Боевой Маг, и нас готовили преодолевать любые трудности. А это — мое прошлое, каким бы страшным оно ни оказалось.

Но плотина выдержала, да и блоки остались на месте целехонькими. Зато рядом стоял Томас, возвышавшийся надо мной почти на голову. Держал мои руки в своих, уставившись на меня с нескрываемым восхищением на загорелом лице.

И я, признаюсь, порядком смутилась. Потому что на нас смотрели — некоторые с недоумением, некоторые с многозначительными улыбками, словно теперь-то у них в головах все сложилось и стало ясно, почему Джойлин Селдон постоянно давала всем от ворот поворот…

Выходит, ждала приезда этого, из Академии Ливанты…

А еще на нас глядел Алекс, причем с таким лицом, словно размышлял, нравится ли ему Томас Гленхем или нет. И если бы тот ему не понравился, то, уверена, Томас сейчас бы мои руки в своих не держал. Он бы вообще ничего не держал, потому что ему бы пришлось разбираться с разгневанным Боевым Магом из Академии Эйлирена.

И я, признаюсь, поставила бы все-таки на Алекса…

Но внезапно мой однокурсник сменил гнев на милость. Кивнул, словно кандидатура друга детства прошла проверку и была им одобрена. После чего отвернулся и ушел, оставив нас одних. А я, не выдержав всеобщего любопытства, потащила Томаса за собой подальше от толпы.

Сказала ему, что будет лучше, если мы все-таки уйдем, и увела его вглубь сада, по дороге украдкой разглядывая его привлекательное лицо, зеленые глаза, улыбчивые губы. А еще косилась на его большие, уверенные руки.