– О море, крадущем память!

Неужели злость сделала Марлину такой жестокой и равнодушной? Но сестра Тэмсин лишь непонимающе покачала головой.

– Я не знаю таких заклинаний… ничего похожего. Я бы не пошла на такое. Я не Эванджелин. И не Тэмсин!

Тэмсин, до этого момента неподвижная, содрогнулась.

– Так нельзя! – Рэн говорила тихо, но с угрозой. Она попыталась поймать взгляд спутницы, но та упорно смотрела в пол.

Марлина взглянула на нее с отвращением:

– А кто ты такая, чтобы поучать меня?

– Мой папа заболел, – ответила Рэн. Сердце сжалось при воспоминании об отце, но его образ уже померк в памяти. – Из-за твоего колдовства.

– Я же уже сказала, – Марлина повысила голос, – я ничего не призывала! Я пять лет спала в башне, потому что вот она решила привязать мою жизнь к своей. – Она ткнула пальцем в Тэмсин. Рука тряслась от того же яда, которым сочился голос. – Я не просила ее использовать темную магию – магию, которая убила мою лучшую подругу и чуть не сожгла мир Внутри дотла! Но моя сестрица все сделала по-своему. А теперь, когда я жива, когда я могу жить настоящей жизнью, ты хочешь обвинить меня в том, что происходит? Не выйдет!

Рэн резко выдохнула. Когда Тэмсин использовала темную магию, бедствия следовали друг за другом – пожары, разрушения… Смерть. Но Тэмсин не была их источником. Хаос родился из ее заклинания.

Когда связь была разорвана, мир тихонько восстановился. Нить между сестрами уснула вместе с Марлиной, а побочных эффектов не было, пока та не сбежала из башни, черпая силу из этой связи. Пять лет темная магия спала, но теперь пробудилась.

Тут Рэн и осознала. Мор возник не из-за заклинания Марлины. Он оказался лишь еще одним последствием старого колдовства Тэмсин.

– Нет! – По отчаянию в голосе Тэмсин Рэн поняла, что ведьма тоже сложила картинку. – Это не могло случиться из-за меня! Только не на этот раз! – Беспомощно озираясь, она встретила глаза Рэн. – Я не хотела… Никогда не хотела никому навредить!

Понимание уничтожило Тэмсин. Внутри Рэн что-то надорвалось, когда она увидела полный боли взгляд ведьмы.

– Я знаю, – искренне ответила исток.

Да, отец заболел из-за темного заклинания Тэмсин, но теперь это не могло стать причиной отвернуться от нее. Сначала Рэн считала ведьму грубой, надменной и насмешливой, но за время путешествия узнала ее лучше – и оказалось, что Тэмсин может быть мягкой и ранимой. Мор возник из-за чар, призванных спасать. Намерения, которые привели к ужасным последствиям, были добрыми.

Рэн не хотела судить Тэмсин. Та и сама прекрасно справлялась.

– Как трогательно, – заявила Марлина. – Но, может, кто-нибудь объяснит мне, что происходит?

Тэмсин кинула на Рэн нервный взгляд, и та ободряюще кивнула.

– Твоя магия… та сила, которую ты ощущаешь… – Тэмсин с трудом сглотнула. – Это связь между нами, сотворенная темной магией. Ты выжила потому, что ее так и не разорвали до конца. Вот откуда у тебя эта сила. Магия не ранит тебя, как раньше, потому что она темная. Последствия достаются не тебе, а земле. – Тэмсин глубоко вздохнула, торопливо комкая край плаща. – А когда ты с помощью этой связи прорвалась через заклятия Веры, мир взбунтовался. Тот мор, о котором говорит Рэн, – он из-за нас. Это побочное действие нашего заклинания.

– Нашего? – Марлина горько усмехнулась. – Ну уж нет. Нет! Ты не свалишь это на меня! Я всего лишь добилась свободы, которой заслуживала. Больше я ничего не делала. Я не просила тебя ни о чем!

– Знаю, что не просила. – Тэмсин шагнула к сестре. – И я понимаю, что не имею права ничего от тебя требовать.

Марлина мрачно фыркнула:

– Именно. Не имеешь.

– Но, – продолжала Тэмсин, упрямо расправив плечи, – связь между нами должна быть разорвана. Это единственный способ восстановить порядок в мире.

– М-м-м, разорвать связь, тобой же и созданную? Отказаться от той жизни, которой ты заставила меня жить? – Марлина выразительно глядела на сестру. – Тогда, много лет назад, Вера выразилась очень ясно: если мы разорвем связь, я умру. Так что спасибо, но нет.

Марлина закатила глаза, отвернулась от обеих девушек и рухнула в кресло.

Тэмсин побледнела. Рэн застыла, не в силах понять, что делать дальше. Было бы странно полагать, что Марлина с радостью согласится пожертвовать своим вторым шансом на жизнь – даже таким, о котором не просила. Что ей за дело до всего мира? Но если связь не разорвать, то погибнут обе сестры, ведь Ковен попросту убьет Тэмсин.

– Вспомни Амму, – голос Рэн прозвучал особенно громко в тихой комнате. Марлина замерла. – Ты потеряла ее из-за побочного действия темной магии. Теперь другие тоже теряют близких из-за него. Но ты можешь это исправить. Можешь помочь нам остановить кошмар.

Лицо Марлины скрывал водопад волос, но дрожащие руки вцепились в подлокотники кресла так, что костяшки побелели. Чайная чашка, изящно расположившаяся на блюдце, разлетелась, и осколки фарфора брызнули на пол. Рэн ощутила серный запашок. Темная магия подступила так близко, что можно было ее коснуться. Волна тошноты захлестнула Рэн; в горле рос комок. Кожа покрылась холодной испариной.

– Да как ты смеешь!

Каждое слово Марлины метило в сердце. Вокруг ног и талии Рэн обвились веревки. Она барахталась, пытаясь избавиться от них, но запуталась в черных лентах магии, которые вились вокруг.

– Марлина! – предупреждающе произнесла Тэмсин, но сестра сделала вид, что не услышала.

– Ты, может, и читала мой дневник… – Марлина поднялась, мрачно взглянула на Тэмсин и обернулась к Рэн. – Но не думай, что знаешь обо мне все. Думаешь, я этого хотела?

Голос Марлины защекотал в ухе, и Рэн передернуло. Она кожей ощущала жар гнева ведьмы.

– Я потеряла пять лет жизни. Моя лучшая подруга погибла. Мать не может произнести мое имя без риска получить смертный приговор, и моя собственная сестра – причина всему! Не прикидывайся, что мы похожи – особенно когда смотришь на нее вот так. Ты просто еще одна обожательница моей сестры.

У Рэн сжалось нутро, а щеки разгорелись от смущения. Она чувствовала на себе взгляд Тэмсин. Марлина знала исток какие-то две минуты – и уже видела ее насквозь. Может быть, Марлина права, и Рэн не представляет, что творит. Соваться в такие дебри? Нелепо!

– Марлина, – голос Тэмсин дрогнул.

– Ой, только не начинай. – Марлина оглянулась на нее и провела рукой по глади волос. Их сходство по-прежнему поражало. – Ненавижу все это. Ненавижу то, чем становлюсь рядом с тобой. Думаешь, мне нравилось быть такой жалкой? Такой вечно обиженной? Мне хотелось только закончить академию и убраться как можно дальше от тебя. Я мечтала о восхитительной жизни, в которой никто не знал бы, что Вера – моя мать, а ты – сестра!

Марлина провела рукой по лицу.