И, как выяснилось, армейские резервы не имеют таких жестких финансовых ограничений, и по состоянию на ноябрь 2016 года я веду переговоры с рекрутером. Я подала заявление о банкротстве, не придав этому особого значения, и мое имя было вычеркнуто из закладной, поэтому у меня появилась возможность наконец-то следовать моим мечтам. Здоровье не позволяет мне прыгать и крутить обруч, что не совсем совпадает с моими мечтами, но все равно теперь у меня больше шансов получить то, что я хочу, чем если бы меня здесь больше не было. Иметь возможность попробовать – это уже много.

Спасибо тебе, Джаред. Спасибо, что показал мне, что я не готова все это бросить. Спасибо за осознание того, что моя жизнь, несмотря на все препятствия, стоит того, чтобы за нее бороться.

Что значит для меня этот фандом? Обескураживающий вопрос, на который ответить нелегко, несмотря на то что это будет просто моим мнением, которое по определению не может быть неверным.

Хотя можно было бы легко ответить на этот, возможно, риторический вопрос фразой «Очень многое» или «Это очень трудно объяснить», но это просто отговорки. Простая похвала, которая оказала бы фандому только огромную медвежью услугу.

Поэтому я попытаюсь выразить словами, что значит для меня фандом (и, более конкретно, фандом «Сверхъестественного»).

Здесь будет небольшая предыстория, так что потерпите.:-)

Мое первое столкновение с фандомом не было встречей с безумной толпой молодых девушек, бегущих ко мне с плакатами за автографом, или подростков со смартфонами, просящих селфи. Нет, мое первое знакомство с фандомом произошло благодаря маленькому мальчику, которому было не больше трех или четырех лет, и он был по уши влюблен в «Звездные войны» (оригинальную трилогию, очевидно, потому что ну кому вообще может нравиться Джа-Джа Бинкс?). У него были все игрушки и фигурки, которые могла позволить себе его семья, он постоянно смотрел фильмы (на доисторических видеокассетах), и его любимым персонажем был охотник за головами, известный как Боба Фетт.

Этот мальчик был не кто иной, как ваш покорный слуга.

Даже будучи маленьким ребенком, я находил утешение и спасение в наполненной архетипами саге «Звездных войн» – истории о герое поневоле (Люк Скайуокер), бесшабашном разбойнике (Хан Соло), пугающем, но доброжелательном звере (Чубакка) – и миссии, кажущейся невыполнимой. О да, и я думал, что световые мечи и космические корабли – это круто (потому что они реально крутые!). Это может быть само собой разумеющимся, но я думал (надеялся?), что, может быть, у меня тоже есть сила. Я не раз проверял эту теорию в детстве, да и позже в жизни, как бы мне ни хотелось это отрицать, – и я знаю, что вы тоже это делали, так что не пытайтесь казаться здесь крутыми!

Кроме того, меня завораживала сама мысль о том, что кто-то может родиться с благословением, которое одновременно является и проклятием: это находило во мне такой отклик, что даже мой молодой, еще формирующийся ум мог каким-то образом понять и оценить этот замысел. Я был заинтригован огромной ответственностью, которую несли главные герои: они и только они могли спасти мир. А также идеей, что у них есть призыв к действию, который нельзя игнорировать, и что их вклад крайне важен для успеха миссии.

Я и не подозревал, что когда-нибудь мне представится возможность рассказать такую же историю.

Так вот, Боба Фетт был моим героем. Я не совсем понимаю, почему. По сей день я не могу назвать конкретных причин, почему он был моим любимцем. Может быть, из-за шлема? Может быть, из-за его космического корабля «Раб I»? Может быть, потому что все (а именно Хан Соло), казалось, боялись его? Все, что я знаю, – это то, что по сей день мои «коллекционные предметы» с Бобой Феттой (слово, которое я использую, чтобы оправдать владение игрушками во взрослом возрасте) все еще стоят в моей детской спальне, в которой я вырос, терпеливо ожидая, когда с ними будут играть мои два сына.

В качестве еще одного доказательства, мой первый пароль учетной записи электронной почты (через вездесущие диски на «пробный период» компании AOL, которые приходили по почте, как помнят все выросшие в 1980-х) был «Раб I».

Да. Я был суперфаном. «Звездных войн». Бобы Фетта. Тех самых определенных Джозефом Кэмпбеллом архетипов, которые мне теперь приходится играть, зарабатывая на жизнь. Я видел эти фильмы сотни раз, я потратил сотни (или даже тысячи?) часов моей жизни, пересматривая их, я выучил и могу пересказать их дословно от начала до конца, и даже зная конец истории (бедный Боба: монстры Сарлакки отвратительные!), я все еще находил свое спасение в этих фильмах. Я смотрел их регулярно. Я думал о них. Я представлял себя одним из героев. Я играл в игрушки со своим старшим братом (как ни странно, он всегда был Ханом Соло, а я – Люком Скайуокером).

Думаю, подсознательно мне было легче вести свою борьбу, наблюдая, что кто-то должен был иметь дело с худшим, но продолжал бороться.

Это была моя первая встреча с фандомом.

Чуть позже я нашел «Черепашек-ниндзя». И я не просто смотрел перед завтраком мультики про черепашек-ниндзя, потому что это единственное, что шло по телевизору. Нет, я любил «Черепашек-ниндзя». Я жил ими. Я понимал их, и они, казалось, тоже понимали меня. На этот раз Микеланджело был моим любимцем. У меня были все фигурки (которые мы могли себе позволить), все видеоигры (которые мы могли себе позволить), все видеокассеты (которые мы могли себе позволить), вся одежда, которая мне подходила (и да, только та, которую мы могли себе позволить). У меня даже был праздничный торт на день рождения в стиле «Черепашек-ниндзя».

Я был таким фанатом, что даже потащил свою мать (которая, вроде бы, не отказывалась и не кричала) в маленький театр в Сан-Антонио, чтобы посмотреть, как куча людей в костюмах черепашек синхронно поет случайные песни (вспоминая все это сейчас, я даже не уверен, что их костюмированные рты двигались).

Я был суперфанатом. Фандом из одного человека. На самом деле я бы поспорил на кругленькую сумму, что все еще могу спеть тему «Черепашек-ниндзя» слово в слово, если бы мне это было нужно. Мысленно я представляю себе, что это был бы забавный способ выиграть бесплатную выпивку в баре, хотя сомневаюсь, что кто-то знает слова достаточно хорошо, чтобы проверить, было ли мое исполнение дословным. Так что, увы, это останется несбыточной мечтой для другой жизни.

Примечание: впервые мне заплатили за появление в так и не вышедшем пилотном эпизоде сериала под названием «Безмолвный свидетель». Я играл персонажа по имени Сэм. В то время я был старшеклассником в средней школе Джеймса Мэдисона в Сан-Антонио. Съемки проходили во время второго семестра, поэтому учителя предложили мне сдавать школьные задания удаленно (спасибо, учителя!). Сериал был про женщину-судмедэксперта, и мы сняли его в Чикаго в феврале 2000 года. «Безмолвного свидетеля» не показывали по сетевому телевидению, но мне сказали, что пилот немного пересняли, выпустили, и сериал «Расследование Джордан» стал очень успешным. Я этого не проверял (и не думаю, что NBC когда-либо это подтвердит). Так или иначе, я играл племянника главной актрисы, и у нас было несколько сцен вместе. Эта актриса была не кто иная, как прекрасная и талантливая Пейдж Турко, она же Эйприл О’Нил из второго и третьего фильмов о черепашках-ниндзя! Должен признаться, я был немного зачарован. Ведь это была Эйприл О’Нил, волевой репортер, которая освещала все героические выходки моих любимых четырех черепашек!!! Я был в раю для суперфанатов. Я не уверен, говорил ли я ей об этом когда-нибудь или нет. Но, честно говоря, не думаю. Вероятно, я был слишком занят, пытаясь вести себя уверенно и хладнокровно (как человек, который вот-вот окончит среднюю школу и будет готов завоевать мир).