Потом появляется ее сестра, нескладный худющий ребенок с открытой улыбкой и звонким смехом. В волосах у нее тоже ниточки лент, только не ярких, а темно-синих, и макияж ее приглушеннее и мягче, и губы более сдержанного оттенка розового. Вполне уместно для девочки ее возраста. Заинтригованный, ты оглядываешься в поисках их родителей. Найти их нетрудно; в этом квартале люди с такой смуглой кожей бросаются в глаза. В волосах у матери никаких украшений, но даже издалека ты видишь ее темно-красные губы, золотое кольцо в нижней губе и искрящиеся кристаллики в носу и между глаз.

Какой-то мальчишка сменяет Чави у столика с красками, и девочки, взявшись за руки, смеясь и пританцовывая, убегают. Ты следуешь за ними, наблюдаешь как зачарованный издалека. Даже после перерыва, когда все возвращаются на свои места, девочки не теряют друг дружку из вида, постоянно переглядываются, обмениваются улыбками. Чави такая хорошая сестра… Наблюдая за ними две недели, замечаешь, что Прия – ты наконец-то узнал имя младшей – все фотографирует, а Чави постоянно рисует. У каждой свой круг общения, но ты никогда еще не видел сестер, которые с такой радостью проводили бы время вместе.

Прия не замечает тебя, но Чави…

Чави замечает, и ты не знаешь, что делать. Ты привык оставаться незамеченным, но она смотрит на тебя каждый раз, когда ты неподалеку от нее или ее сестры. И это совершенно необычно. У Чави истинно творческая душа, способная замечать то, что пропускают другие.

Ты устраиваешь так, чтобы она видела тебя у небольшого каменного строения, которое то ли было церковью, то ли снова ею будет. Церковь в лимбе, в этом есть что-то забавное, ведь правда?

Ты на празднике по случаю дня рождения. Веселится едва ли не весь квартал, повсюду цветы, настоящие, расцветшие вокруг серой церквушки и в любовно обустроенных клумбах, и искусственные, шелковые и пластмассовые на головах у большинства. Девочки Шравасти тоже здесь – в летних платьях и открытых кофточках, бегают босые по весенней траве.

Милая Прия, с белыми розочками в темных волосах.

Живая, пылкая Чави, с желтыми хризантемами, почти такими же яркими, как и ее улыбка.

Гуляние в субботу, но ты наблюдаешь за ними и в воскресенье, когда семья празднует вместе. Они уходят и возвращаются. Прия трогает нос с новым пирсингом. Вообще-то такие вещи не в твоем вкусе, но с ней вся семья, а значит, для них это что-то значит.

В понедельник, следуя за сестрами в школу, ты слышишь, как Чави напоминает Прие, что не сможет встретить ее после занятий. Ты провожаешь Прию сам, идя за ней на безопасном расстоянии. Шравасти живут в спокойном районе, богатом пригороде, где люди знают друг друга и готовы присмотреть за детьми и помочь при необходимости. Но ты-то лучше многих знаешь, как трудно распознать зло, даже если оно таится на виду.

После встречи в клубе Прия сразу же возвращается домой, останавливаясь по пути только для того, чтобы перекинуться парой слов с соседями.

Ты гордишься ею. Такая хорошая дочь.

Такая хорошая сестренка.

Вечером Чави идет в церковь, такая пылкая, страстная, полная любви к сестре… Ты уже почти не хочешь ее убивать, не хочешь отбирать ее у Прии, но осенью Чави уезжает в колледж, а ты видел, что колледж может делать с людьми, как он пожирает хороших девочек, оставляя только шелуху.

Ты веришь в ангелов и хранителей и знаешь, что это к лучшему. Чави останется хорошей и всегда будет оберегать свою младшую сестру.

И Прия будет слушать ее, потому что Прия – хорошая девочка.

Ты кладешь хризантемы на ее волосы, и они как солнца в космосе. Так и должно быть, думаешь ты. Как ярко пылает Чави…

– Ешь.

Эддисон вздрагивает от неожиданности и машинально хватается за стол, тем самым спасая себя от падения на пол.

– Господи, Рамирес, носи колокольчик.

– А ты мог бы практиковать ситуационное восприятие. – Мерседес кладет на стол перед ним большой бумажный пакет и садится чуть поодаль, сбоку, так, чтобы видеть его и не находиться постоянно на виду. – А теперь ешь.

Эддисон ворчливо раскрывает пакет и достает еще теплый контейнер с говядиной и брокколи.

– Сколько у нас сейчас?

– Почти три.

– Господи… А ты что здесь делаешь?

– Кормлю тебя, приношу еду из единственной в Куантико китайской забегаловки, открытой после полуночи.

Он постоянно забывает, что Рамирес в нерабочее время одновременно мягче и жестче, чем Рамирес при исполнении. Мягче, потому что остроугольные костюмы, туфли на каблуках и макияж в стиле «а-ну-попробуй-тронь» меняются на джинсы, свободный свитер и пушистый «хвост», отчего подойти к ней уже не кажется рискованным предприятием. Но при этом жесткость никуда не исчезает и даже, пожалуй, проступает еще явственнее, потому что в отсутствие боевого макияжа ничто не скрывает ее шрамов – длинных бледных полос, тянущихся от левого глаза через щеку под челюсть.

Эти шрамы – напоминание о том, что она – настоящий боец, со значком, пистолетом и абсолютной готовностью вышибить дерьмо из кого угодно, если только это поможет спасти ребенка. Большего от напарника нельзя и просить.

– Так ты даже не станешь притворяться, что удивлена? Не станешь делать вид, что не ожидала застать меня здесь?

Она отмахивается.

– Прия получила вчера камелии, а сегодня – амарант. Остался всего один цветок. Учитывая, что ничего толкового там ты не сделаешь, где еще тебе быть, как не здесь?

– Ненавижу тебя. Немножко.

– Продолжай повторять, mijo[23], и однажды сам поверишь… Ладно. Что просматриваешь?

– Данные почтового учета, – отвечает Эддисон с набитым овощами ртом. – Если он наблюдает за жертвами, то вряд ли просто проездом, вот я и просматриваю адреса для пересылки корреспонденции.

Мерседес кивает и тут же хмурится.

– Я вижу здесь по меньшей мере две проблемы.

– Он не оставляет адрес для пересылки корреспонденции.

– О’кей, уже три.

Эддисон смеется и пожимает плечами.

– Так какие две у тебя?

– А если он живет не в самом городе, а где-то поблизости, и приезжает…

– Чем меньше городок, тем заметнее там приезжий. Люди знают друг друга лучше, и для него останавливаться в таких местах рискованнее. К тому же я просматриваю не города, а штаты.

– Слишком большой объем информации.

– Ивонна показала, как сделать, чтобы бо́льшую часть работы выполнял компьютер.

– Покажешь мне?

Брэндон указывает на белую доску, половина которой занята пошаговой инструкцией, как установить параметры поиска во внутренней сети Бюро. Команда Вика предпочитает работать с Ивонной, которая, как их технический аналитик, знает сильные и слабые стороны каждого агента в том, что касается компьютеров.