Он точно был мертв, потому что живые в таких позах не застывают, так что моя совесть была чиста, и останавливаться я не стал. Впрочем, приказ наставника запрещал мне это делать в любом случае.

Интересно, наставник и остальные дождутся меня у развилки? Вроде задержался я ненадолго. Хотя – поди определи, как оно было на самом деле. В таких переделках время бежит не так, как всегда. То ли часы прошли, то ли минуты. Не разберешь.

Впрочем, насчет часов это я погорячился. Какие там часы?

За этими размышлениями, я на полном ходу проскочил Кранненхерст, отметив то, что ни в одном из домов не светились окна, даже в корчме. То ли перебили их всех тут за пособничество магу-преступнику с соседней горы, то ли попрятались селяне, рассудив, что их это грохотание и волшба не касаются.

А еще я увидел несколько окровавленных трупов в черных балахонах, живописно расположившихся в аккурат на выезде из деревни. Одному дырку в черепе проковыряли, причем не магией, а шпагой, к чему, несомненно, приложил руку мой друг Гарольд. У второго и третьего имелись ровные отверстия в грудной клетке, опаленные по краям. Тут, несомненно, Ворон постарался. Четвертый же и вовсе представлял собой мешанину из костей, жил и кишок. Это Аманда, ее работа. Она двух чернецов таким же образом за Грань сегодня уже отправила. Я, помню, еще подумал, что с ней следует быть поосторожнее, коли она таким штукам обучилась.

Кровь была совсем свежая, так что у меня были все шансы догнать моих спутников. Главное, коли я не встречу их на развилке, понять, в какую сторону они направились. Впрочем, даже если и не повезет, куда держать путь я знаю. В сторону Стийи, к небольшому лесному урочищу. Вот только одному добраться туда будет куда сложнее, чем в компании.

Или, наоборот, проще?

Нет, так-то у меня еще есть возможность пересидеть бурю, которая уже вовсю бушует над нашими головами, на хуторе за Штауфенгроффом. Предложение Иоганна Литке никто не отменял, и искать меня там точно никто не станет. Где угодно, но только не там. Вот только как-то не по душе мне этот вариант. Тухлецой от него попахивает. Как от Виктора Форсеза. Кстати – этот негодяй опять сегодня увернулся от смерти, своевременно сбежав с поля боя. Вот шельма!

Но зато теперь нет соблазна наведаться на мою новую родину, в Лесной Край. Агриппа мог бы даже про это и не говорить, сам все прекрасно понимаю. Какое уж теперь фамильное поместье, после сегодняшних приключений? Если мастер Гай вдруг выживет и меня там найдет, то мне застенки Ордена покажутся куда лучшей перспективой.

А он – выживет. Такого старичка ударом о дерево не убьешь. То чудо, что он не очухался через пару минут после падения. Хотя… Кто его знает? Может, и очухался, да решил происходящее перележать в снежке. Он свое дело сделал, а все остальное его не касается.

Эх, не поохотиться мне на кабана или медведя в собственных лесах, не помять грудастых девиц на весенних веселинах! Экая досада!

Как оказалось, радоваться жизни было рановато, потому как наши потери на сегодня не закончились. Когда я осадил коня у заветного столба, то сразу увидел наставника и Гарольда, они закапывали в снег у обочины тело Тюбы.

– Меня спас, по сути, – заметив мое появление, хмуро произнес Ворон. – Стрелы, что в мою спину летели, он в свою принял.

– Рувима ждать? – Аманда подошла ко мне и выдернула из плеча стрелу, которая так из него и торчала. – Надо же, только оцарапала – и все. Повезло.

– Рувим все, – махнул я рукой в направлении Вороньего замка. – Там, на дороге остался. Тоже всего истыкали.

– А я о нем сегодня плохо подумала, – призналась вдруг Аманда. – Ну когда он затянул песню о том, что мы все погибнем. Решила, что трус. А зря, дрался он хорошо. И умер достойно, пусть даже и от стрелы в спину.

– Отступить – не значит струсить. – Ворон стянул с головы шляпу, Гарольд последовал его примеру. – Худо то, что мы его похоронить хоть как-то не смогли. Его и Боннер.

– За Гранью извинимся перед ними, – решительно заявил Монброн. – Они поймут и простят. Все, наставник, в путь. До света нам надо убраться отсюда как можно дальше.

– Коней бы не загнать, – поморщился Ворон. – Как назло, еще мороз разгулялся. Если лошадки падут, то беда, новых не раздобыть.

– Я золото прихватил, – порадовал нас Монброн. – Купим.

– Золото и у меня есть, – отмахнулся наставник. – Толку-то с него? В крупные селения нам соваться нельзя, а в мелких деревушках три лошади на всех, и те клячи, на которых без слез не взглянешь. Эх, Тюба, Тюба! Так бы мы его послать за подменными лошадьми могли, а теперь… Если только Грейси под деревенскую девку вырядить…

– Наставник, боюсь, и в этом случае ничего не получится, – странно-натянутым тоном произнесла Аманда. – Я хотела попросить вас отпустить меня.

– О как. – Гарольд нехорошо скривился. – Сестрица, от кого, от кого, а от тебя я такого не ожидал. Ты же вроде всегда неробкого десятка была?

– Если бы я относилась к мужскому полу, или ты, Гарольд, имел поменьше предрассудков, то поединок состоялся бы прямо сейчас. Не магический, а обычный, на шпагах, – немедленно окрысилась Аманда. – Ты в своем уме? При чем тут… А, да что с тобой говорить!

– Главное – ко времени вы все это устроили, – ехидно до невозможности сказал Ворон. – Грейси, ну вот что ты за человек, а? Все у тебя не так, как у других.

– Как и у вас, мастер, – откликнулась Аманда. – И у фон Рута. И Боннер, да упокоится ее душа. Мы все такие.

– «Мы» – кто? – уточнила Монброн.

– Ученики Ворона. Так что, наставник, отпустите меня домой?

– Ладно, – с великой неохотой, что было хорошо заметно, согласился мастер. – Тебя все равно не удержишь, если ты чего решила, то это из твоей головы потом не выбьешь. Я своим правом отпускаю тебя, Аманда Грейси, но с одним условием.

– До смерти не умирать? – задорно спросила девушка.

– Это твое личное дело, – немного суховато возразил ей Ворон. – А мое условие таково – твоя учеба еще не закончена, потому если я тебя призову, ты обязана явиться туда, куда скажу.

– Можете во мне не сомневаться, – приложила руки к сердцу она. – Так и будет.

– В большие города не суйся, – уже более мягко посоветовал ей наставник. – И одежду смени. Хотя тебя в таких вопросах учить – только портить.

– Лошадь брошу, и к какому-нибудь купеческому каравану прибьюсь, – деловито заявила Аманда. – При них всегда много народа ошивается. А в Центральных Королевствах чего-нибудь придумается.

– Форсеза опасайся, – вставил свое слово Гарольд. – Он умом давно поехал, а после сегодняшнего, думаю, окончательно от злобы свихнется. И ты, сестренка, внесена в его список главных врагов.

– Лови, – я отцепил от пояса кошель, что мне дал Агриппа, и перебросил его девушке. – Золото лишним не бывает, особенно если путешествуешь в одиночку.