Обнародование результатов допроса здорово развеселило весь отряд, а участвовавшие в выходе «Гном» с Арье до сих пор сияют, как медные пятаки или как дежурные золотые червонцы. Я же говорил, что выход на боевое задание у них – любимая сказка на ночь. Она теперь обрастает всё новыми подробностями, а учатся они все теперь так, что валятся от усталости на тренировках. Впрочем, для них это уже привычное состояние, а раз у нас зима, то помогают с боеприпасами и сидят под руками у Виталика и «Восьмого». Да и ладно, больше знают, легче будет потом и мне, и Виталику, и «Восьмому», и им всем.

К тому же нас всех убили. Получается, что мы недаром сходили, прогулялись. И сами размялись, и молодёжь поучили, и пейзаж на станции обновили, и самый разнообразный народ развлекли. Всем теперь проще. В первую очередь немецкому командованию – не надо никого искать. Во вторую – местным упырям. Обломайтесь десять раз – «Второго» убили, и бабки за него выплачены. Об этом немцы тоже раструбили на всю «ивановскую». Говорил же, жлобы. И наконец, в третью – лично мне. Можно спокойно учить народ. Нас же всех убили, и мы тихонько побудем мёртвыми несколько месяцев.

Где-то через три недели, когда я более-менее стал воспринимать окружающую среду, я обнаружил очень интересную подробность, здорово меня удивившую. Оказывается, что живу я не совсем один, а рядом стоит кровать, на которой периодически спят то «Дочка», то «Фея», то Сара, то Эстер. В основном «Дочка» и «Фея». Ну, точно пост номер один и, простите, справление естественных физиологических особенностей организма выливается в некоторую проблему этического характера. Я, конечно, попробовал потрепыхаться, но был решительно послан всей четвёркой персональных сиделок в некие далёкие дали, с подробными пояснениями этих физиологических подробностей и с присущей только деревенским женщинам скромностью.

Если честно, я только второй раз в жизни был красный как варёный рак, а некоторые идиоматические обороты услышал вообще впервые в жизни, хотя я совсем не выпускник института благородных девиц и сам могу послать в такие далёкие дали, что жизни не хватит, чтобы туда добраться. Забавно, но послан я был не один, а вместе с Виталиком, «Сержем», «Старшиной» и всем отрядом, вместе взятыми. Команда докторов поддержала своих добровольных помощниц, правда, в более интеллигентной манере.

Пришлось смириться, ибо сиделки-то они сиделки, но ведь вооружены и пистолетами пользоваться умеют. Сам вооружал и учил. Опять-таки наличие «Феи» в комнате напрочь исключает посещение меня любимого кем-либо. Исключение составляют доктора, девчонки и иногда Виталик с «Сержем», причём «Сержа» могут вежливо завернуть обратно.

От нечего делать я стал думать, и чем больше думал, тем интереснее мне стала казаться ситуация с «Сержем». Раньше у меня просто не было времени сопоставить некоторые мелкие детали, но сейчас мне всё больше и больше кажется, что «Сержа» просто подставили. Подставили немцам, и теперь появление «Сержа» у собственного командования выльется в физическое уничтожение этого тормоза и всей нашей команды до кучи. Вот кажется мне так, и всё тут.

К тому же меня здорово напрягала ситуация с особняком. Напрягало не то, что там сидели немцы, а то, что «Серж» якобы не заметил того, что это уже не жилой дом, а разведшкола. На самом деле, для того чтобы заметить, что у особняка есть минированные полосы, наблюдатели и снайперы, надо обладать такой квалификацией, как у меня. Невооружённым и неподготовленным глазом, да ещё и с той точки, где сидели «Серж» с девчонками, этого не видно.

Просто на момент моего общения с «Сержем» мне до крайности было необходимо его по максиму закошмарить. Что у меня, в общем-то, и получилось с блеском. Сам не ожидал такого эффекта. Ко всему прочему «Серж» сидел на одном месте и не позволил девчонкам шариться по окрестностям, даже в туалет водил сам и в противоположную от особняка сторону. В свою очередь, я внимательно рассматривал особняк с разных точек.

А вот всё остальное… Человеческая душа так устроена. Даже самый кровавый маньяк, зарезав в весеннем лесу маленького ребёнка, может отвлечься на кустик ландыша или сочащийся соком порез на старой берёзе, вспомнив какой-то эпизод из своего безоблачного детства.

«Серж» далеко не ангел, и в раю ему места нет. Попав в ад, он легко вырежет половину чертей, а остальных построит и заставит петь себе серенады, но он действительно сентиментален. Издержки воспитания. Поэтому я думаю, что «Серж» просто видел своего брата и вспоминал какие-то эпизоды из прошлого, а не то, что брат показывал курсантам, как пластать на куски пленного или снимать ножом часового. Это как раз проходило мимо его восприятия, он и сам умеет проделывать такое с не меньшей эффективностью. Была у меня возможность в этом убедиться, поэтому я вызвал «Сержа», настоятельно порекомендовав ему на время вызова взять выходной, а дежурившую «Дочку» попросил поспать в другой комнате.

– В общем так. Звездянок за своё командование ты у меня будешь получать в следующий раз, когда будем производить разбор полётов, а сейчас я хочу попросить тебя вот о чём. Прошу отнестись очень серьёзно к моим словам. Мне надо чётко понимать такую вещь. Что из всего того, что ты мне рассказал, правда, а что художественный вымысел? – После нашего возвращения из Даугавпилса и в последние сутки этого выхода «Серж» стал относиться ко мне с полным доверием и беспрекословно выполнял все приказания и даже просьбы, подавая тем самым пример всем курсантам и инструкторам. Поэтому неудивительно, что он ответил мне честно.

– Да всё правда, командир. – Видимо, он тоже размышлял над нашим разговором.

– Тогда совсем не складывается, – огорошил я его. – Странно, что ты сам этого не замечаешь. Ты уже не мальчик. Учили тебя хорошо. Крови ты не боишься, значит, обучение проходил на практике, а вот аналитика не твой конёк. Последняя наша операция это явно показала. Ты зависаешь даже в простых бытовых ситуациях, при том что рабочие моменты решаешь самостоятельно. Зарезать, взорвать, допросить, у тебя проблем нет. Подумать, как убрать собственное заднепроходное отверстие, – моментально подвисаешь. Ты извини, я называю вещи своими именами. – «Серж» если и удивился, то очень немного.

– В общем да, командир, я работал в от… – но я успел раньше.

– Меня не интересует, где ты работал, как называется твой отдел и прочие мелкие подробности. Меня они не касаются. Пока не касаются, но коснутся обязательно позже. Это мы с тобой тоже отдельно обсудим. Если всё так, как ты мне описал, тогда это похоже на очень грамотную подставу.

Я тебе скажу больше. Недавно у тебя наверху, где-то через ступень, сменилось руководство. Не твой непосредственный начальник, а на ступень или две выше. – На лице у «Сержа» проступило изумление, граничащее с мистическим испугом.

– Откуда ты знаешь, командир? Кто ты такой? – Хорошо. Точно попал. Молодец я.

– Давай сразу скажу? Я никакого отношения к вашей системе не имею и к твоему руководству тоже, но обо мне потом, это всех касается или напрямую коснётся, и скрывать я ничего не буду. Сравнительный анализ всей ситуации вроде бы логичен, но я тебя удивлю ещё раз. Причём я тебе скажу сейчас то, что ты мне не говорил.