конце длинного стола были расставлены тарелки и блюда.

— А неплохо вас тут кормят! — сказал я, рассмотрев представленный ассортимент кушаний. На столе присутствовали: котлеты по-киевски, жюльен, свиные эскалопы, телячьи антрекоты, духовая говядина в кляре, фруктовый салат, овощной салат, мясной салат и еще полтора десятка мисочек поменьше.

— Сухой паек для экипажей боевых спейсеров, — пошутил мой двойник, — давай, налетай, оголодал небось в плену!

— Слушай, а как мне тебя называть? — спросил я, утолив первый голод. — А то я мысленно называю тебя «двойник». Как-то неудобно…

— Зови меня Пафнутий Спиридонович! — огорошил двойник. Посмотрев на мое обалдевшее лицо, он расхохотался, — Серега, мне кажется, плен отрицательно повлиял на твои умственные способности! Ну, как ещё называть самого себя, как не собственным именем — Сергей! Налопался? Закуривай!

Сергей протянул мне портсигар. Я раскрыл его, там лежали мои любимые кубинские сигары. Я закурил, с наслаждением вдыхая ароматный дым.

— Эх, хорошо! — сказал я, откидываясь на спинку стула. — А я вижу, вкусы у тебя не поменялись! И коньячок и сигары те же самые!

— Знал бы ты, с каким трудом мне теперь приходится их доставать, — ответил Сергей, тоже раскуривая сигару. — Современные напитки и табак мне не нравятся. Лучшее — враг хорошего!

— Ты говорил, что постарше меня. На сколько? — начал я серьезный разговор.

— Полагаю, лет на триста, — небрежно ответил Сергей. Я поперхнулся дымом. Такой цифры я не ожидал. Теперь становилось понятным наличие такого корабля и базы в поясе астероидов.

— Удивлен, что я так хорошо сохранился? — спросил Сергей. — А как ты считаешь свой возраст?

— По паспорту мне тридцать три, а фактически — тридцать пять! — ответил я, быстренько прикинув в уме, сколько времени я провел в других реальностях.

— По паспорту я твой ровесник! — сказал двойник. — Ведь ты не ощущаешь, что прожил лишних два года?

— Да, вроде, нет! — ответил я. — А где Машка, где ребята?

— С ними всё в порядке, живы-здоровы! Я не стал привлекать их к спасательной операции, чтобы не травмировать их хрупкую психику. Решил, что справлюсь сам.

— А что, мои бы меня не спасли? — спросил я.

— Боюсь, что просто не успели бы! Хан бы тебя точно запытал до смерти! Ты же не собирался делиться с ним секретами?

— Нет, конечно! — ответил я, в следующий момент мне в голову пришла новая мысль, — Серега! Вот мы сейчас сидим вместе, спокойно общаемся, а я вспомнил, что полтора года назад пытался выйти в близкое прошлое, чтобы увидеть самого себя! Так ничего не вышло, окно не открывалось!

— Это я тебе тогда помешал! — вздохнул двойник. — Вдвоем бы вы таких дел наворотили! Очень уж ты, мерзавец, инициативный оказался! Когда я тебе конверт с чертежами подбрасывал, то не ожидал, во что это выльется! Сто лет личного времени я потратил на то, чтобы распутать линии реальностей, которые вы наплодили! Впрочем, остальное время я потратил на создание своих вариантов!

— Что, трудно быть богом? — усмехнулся я.

Пробой реальности 132

Сервилий Якх в независимой позе стоял посреди кабинета прокуратора, небрежно поигрывая изящной золотой пряжкой пояса. Казалось, что слова Плавтия Палланта пролетают мимо ушей молодого ученого. Сервилий прекрасно понимал, что прокуратор просто обязан по должности гневно отчитать его за многочисленные людские и материальные потери во время испытаний. Наконец Паллант выдохся. Сделав паузу, прокуратор отхлебнул вина из кубка и откинулся на спинку кресла. Сервилий понял, что предварительная (гневная) часть беседы закончена и в дальнейшем разговор пойдет по делу. Сменив позу на более почтительную, Якх внутренне подобрался. Не стоило раздражать начальство сверх меры.

— А теперь, уважаемый Сервилий, я хочу послушать ваши объяснения! — уже совершенно спокойным голосом сказал Плавтий. Он заметил перемену позы ученого и сумел правильно оценить это. Но стула так и не предложил.

— Скорее всего «дверь» открылась прямо на дорогу чужого мира, — ответил Сервилий. — А та механическая колесница просто ехала по ней. Видимо, водитель не успел среагировать на появление «двери». Я несколько раз просмотрел записи кристаллов памяти и сумел уяснить расположение дороги. Чтобы этот случай больше не повторился, «Проникатель» будет перенесен на несколько локтей в сторону.

— Как продвигается изучение колесницы? — продолжил прокуратор.

— Это не по моему профилю, игемон! — вскинул голову Сервилий. — Механизм передан профессору Септонию Селевку! Я всего лишь бегло осмотрел колесницу, чтобы понять уровень технологий чужого мира.

— Ну, и как? Поняли? — ехидно поинтересовался Плавтий.

— Конечно! — с апломбом воскликнул Сервилий. — В том мире явно пошли по экстенсивному пути усложнения механизмов. Я не сумел обнаружить ни малейших следов магии. То устройство, что приводило колесницу в движение, работает за счет энергии сгорающей в специальных камерах жидкости. Без всякого анализа понятно, что эта жидкость получена путем перегонки нефти. В целом, все достаточно примитивно!

— Примитивно, но эффективно! — вставил Плавтий. — Восемь задавленных насмерть это не пустяк!

— А ещё я обратил внимание, — продолжил Сервилий, проигнорировав шпильку прокуратора, — что все надписи в этой колеснице выполнены греческими буквами, но, правда, на неизвестном языке!

— Ясно, — подытожил Паллант, — в чужом мире живут люди. Они пользуются в своей деятельности сложными механизмами и греческими буквами при письме. А то, что вы не нашли следов магии, ничего не значит! Они вполне могут применять её в других сферах! Что вы собираетесь делать дальше?

— Я рассчитываю на продолжение эксперимента, — просто ответил Сервилий.

— К моему великому сожалению император поддерживает ваш проект, — вздохнул прокуратор. — Как будто у меня нет других проблем! Хорошо, необходимую охрану я обеспечу, но прошу вас больше не приглашать на испытания посторонних!

— Слушаюсь, игемон! — легко поклонился Сервилий. — Только мои и ваши люди! Мы можем продолжить уже сегодня вечером. В моей группе есть прекрасный телекинетик, и как только он перенесет «Проникатель» на новое место, я вас извещу! Вы же наверняка захотите лично присутствовать при втором испытании?

— Непременно! — Откликнулся прокуратор, — не оставлять же такую опасную игрушку без присмотра! Только давайте отложим испытание на завтрашнее утро! Если опять набьем шишку, то уж лучше на свежую голову!

На следующее утро эксперимент повторили. Ворота открылись с теми же эффектами. Выждав несколько минут (на этот раз в ворота никто не врывался), несколько легионеров, ведомые Постумом пересекли границу миров. Там их ждала голая выжженная степь, без признаков жизни. О цивилизации напоминала только лента дороги рядом. Полотно было сделано из какого-то серого ноздреватого материала. Убедившись в безопасности прохода, чужую реальность почтили своим присутствием прокуратор и начальник проекта. Сервилий внимательно осмотрелся по сторонам, поманил рукой одного из своих ассистентов и приказал ему взять пробу грунта, воды и дорожного полотна.

— Как