– Изготовить боевое холодное оружие из обычных ключей мог только человек, прошедший спецподготовку, – это раз, а воспользоваться таким оружием смог бы только настоящий мастер – это два. Это он!

Медведь с силой метнул сюрикен, и тот, блеснув на солнце, воткнулся с глухим стуком в пограничный лесничий столб.

– Вот так!

– Ни хрена себе!

– Это он, Леший, таких совпадений не бывает… И еще… Их теперь надо искать, и быстро – если он своего завалил, то наши-то для него вообще пыль, да и опасные свидетели… А ему теперь, как видно, терять нечего…

Медведь выдернул из столба смертоносную «звездочку» и спрятал ее в нагрудный карман.

– Так что… – Он вдруг резко бросился бежать вниз по склону сопки, уворачиваясь от хлеставших по лицу веток. – За мной! Бегом! Марш-марш-марш!!! …Они неслись по тайге, как загнанные зайцы, лишь изредка переходя на широкий шаг, для того чтобы свериться со следами и посмотреть на компас.

И опять бег…

Медведь, только год назад получивший краповый берет, еще помнил тот экзамен на выживание, да и молодые силы, бурлящие в этом организме, не собирались уставать, а вот Лешему проходилось туго – не тот у него уже был возраст для таких забегов. Но Святозар тянул изо всех сил. Этих двоих гнал страх… Страх за судьбу своих близких…

Через восемь часов этого безумного марш-броска, когда на тайгу спустились сумерки, Леший вдруг остановился.

– Все, Игорь, тормози!

– Сдох?

– Сдох… – подтвердил Леший. – Боюсь, «мотор» не сдюжит…

Святозар с каким-то остервенением мял ладонью грудь.

– Оставайся…

– Подожди… Сядь! – Леший расстегнул рубашку и откинулся спиной на ствол большой сосны. – Теперь торопиться не след – мы их почти нагнали…

– На сколько это «почти»?

– Часа три назад они тут были, не больше…

– Ну, так и пошли!

– Стой же! Тебе говорю!.. Ночевать они будут. Как пить дать… Женка-то твоя, судя по следам, то ли устала, то ли еще чего, но ночью идти не сможет, и бросить он ее не бросит, раз уж столько за собой протащил…

– С чего ты это взял, Леший? – заволновался Медведь.

– А блюет она… Такое бывает с сильного устатку, а мож, какой продукт не тот съела, и он теперича назад просится… Не в том суть – это не смертельно! А вот то, что они ночевать станут, – это наверняка!.. И мы передохнем чуток, а ближе к рассвету и поскачем дале…

Эх! Знать бы тогда Святозару, как он ошибался!

Да и Медведю… Да только… Игорь тоже устал. И израненное бедро давало о себе знать тупой, тягучей болью…

Да что уж теперь?..

Они поужинали наскоро копченой рыбой и, не разжигая костра – в тайге ночью костер заметен за несколько километров, если смотреть с сопки, – улеглись спать прямо на траве…

И проснулись одновременно.

«Командирские» Медведя показывали 3.15…

– Ну что, пошли? – спросил Игорь.

– Пошли…

И вновь повторился вчерашний день. …А к исходу третьего часа этой безумной погони…

Они вдруг вырвались на простор…

Огромное по таежным меркам, в несколько квадратных километров, абсолютно дикое поле. Его даже поляной назвать было нельзя. Здесь совершенно спокойно мог бы приземлиться «Ан-2»…

Утренний туман белесым маревом кружил над верхушками деревьев и уже почти исчезал, открывая удивительно голубое небо…

И ничто не предвещало беды…

Да только бежавший впереди Медведь вдруг резко остановился и припал одним коленом к земле. Леший едва успел среагировать, чтобы не налететь на него со всего маху.

– Че? – выдавил он из себя.

– Тсс! – Игорь приложил к губам палец, требуя тишины.

Затем он сделал ладонь ковшиком и приложил ее к уху, давая понять Лешему, чтобы тот слушал.

В этой звенящей утренней тишине… Хотя нет! Тишины не было. Тайга жила своей жизнью: шумел ветерок в листве деревьев, что-то где-то шуршало, потрескивало… Но во все эти обычные звуки вплетался еще один, абсолютно посторонний:

– И-к! – И через несколько секунд опять. – И-к!

Леший уставился недоуменно на Игоря, задавая немой вопрос: «Икает ктой-то?»

Медведь кивнул головой. Да и невозможно было ошибиться, человек все икал и икал…

Игорь показал двумя пальцами на свои глаза, потом ткнул указательным пальцем в сторону звука, затем показал на карабин Лешего и на толстенный раскидистый дуб, стоявший у кромки леса. И Святозар понял.

Так они и поступили: Леший со своим карабином стал взбираться на ветви дуба все выше и выше, а Медведь, пригибаясь к самой земле, стал красться на звук…

Через долгие четверть часа они практически одновременно увидели одну и ту же картину…

В зарослях высокой, по пояс, травы, где-то посредине этого поля был вытоптан небольшой пятачок…

Лена сидела на земле, сжавшись в комок и обняв ноги. На ней были жалкие разодранные остатки одежды, да и сама она была какого-то синюшного цвета. Ее била крупная дрожь, и она громко икала.

Медведь выжидал, опасаясь засады, а его естество толкало к жене.

«Нет. Не похоже на засаду, – решил он наконец. – Скорее всего, ее просто бросили…»

Медведь кинулся к Лене:

– Ворона!

Она подняла на него свои покрасневшие глаза и, протянув руки навстречу, прошептала:

– Я знала, что ты нас найдешь, Игорек! Я все время знала!..

– И правильно делала! – Он нежно гладил щеку любимой. – Лен, Леночка!..

Он нежно тискал ее, а в душе нарастала волна гнева:

– Что это на тебе? Это он сделал?! Он тебя?..

– Это я сама разорвала… – Она немного отогрелась в мужниных объятиях и почти перестала икать. – Мы тут всю ночь сидим… А тебя все нет и нет… И ни единственной тряпочки… Вот я все на себе и разорвала… А потом замерзла…

Медведь только сейчас понял, что Лена находится в какой-то прострации, а скорее в шоковом состоянии.

– Лена! Ленка! Ты меня слышишь? – Он стал трясти ее за плечи. – Ты меня узнаешь?!

– Конечно, Игоречек, – совершенно без эмоций ответила она.

– Кто «мы»? О ком ты говоришь? Почему на тебе вся одежда разодрана? Лена!!!

– Я и Гриша, друг твой… Я его оттуда выволокла. – Она показала на противоположный край поля, где опять начинался лес. – Тяжелый… А потом все и разорвала, что смогла… Нет же ничего… А ночью холодно…

– Где он? Где Гриша?!

– Там… – Она опять показала в сторону леса.

А в это время в двадцати метрах от них с каким-то странным выражением глаз пронесся Леший. Он бежал, не разбирая дороги, к какой-то точке.