Меня никто не спрашивает. Риан думает, что выиграл, и не без оснований. Прошлое можно простить или забыть, но настоящее — оно просто есть, только за него и имеет смысл бороться. Я не могу отказаться от семьи, подписав приговор им и другим ничего не подозревающим людям, но могу отказаться от чего-то другого…

У меня всё еще остается выход, в сущности простой и очевидный. Мысль о нем ранит, несмотря на все сомнения в честности ардере. Если Дорнан откажется от меня сам, Риан потерпит поражение, не начав бой. Уцелеют и драконы, и мои родные по ту сторону Стены, а платой станет всего лишь одно разбитое сердце.

Я будто растворяюсь в мешанине ветра и крохотных брызг. Меня нет. Я плод чужой воли, оружие, предназначение и рок. Я дочь, жена и мать. Я сосуд чужой жизни, надежд и собственных страхов. Я ветер, я океан, я камень. Пустая оболочка. Что угодно, но не человек.

Кажется, еще немного — и я рассыплюсь на части, меня морозит и жжет одновременно, тело сотрясает крупная дрожь, не сразу понимаю, что эти ощущения не плод воображения, а реальность. На коже вспыхивают языки бело-голубого пламени, во все стороны от меня тянутся тонкие нити магии, взятой у Дорнана. Они пронизывают толщу скалы, замирают в воздухе, опутывают каждую мелочь, каждую травинку или мелкий камешек. Я словно оказываюсь в центре гигантской паутины, бабочка, пойманная в ловушку.

Вытягиваю руку, поддеваю пальцами одну из сияющих нитей, она отзывается протяжным звоном, натягивается и рвется с громким хлопком. По руке ударяет оборванный конец, на коже остается тонкая алая полоска. Вскрикиваю, прижимая рану к губам, невольно отшатываюсь — и цепляю еще с десяток других нитей. Магия вздрагивает и приходит в движение, а вместе с ней — окружающее пространство. С треском раскалывается скала под моими ногами, черными змеями бегут во все стороны разломы.

Замираю, боясь вздохнуть. Толчок. Сперва несильный, потом второй, гораздо ощутимее, — и камень начинает мелко дрожать. Небо, склоны, волны — всё подергивается пеленой искажения, очень похожей на ту, что окутывает ардере в момент смены облика. Мыс, словно ленивый великан, ворочается во сне и начинает медленно раскачиваться, оседая в ревущие волны.

Я не успеваю даже испугаться, просто в одно мгновение теряю ощущение направления и опору под ногами. Перед глазами мелькает кромка скалы, а потом мир переворачивается, увлекая меня в бездну. Падение, удар, холод. Над головой смыкаются соленые волны.

Кругом — пена, идущие ко дну камни, мешанина грязи, меня неудержимо закручивает в мутном водовороте, тянет в глубину. Рвусь изо всех сил на поверхность, но одежда сковывает движения, закрывает обзор, да и в какой стороне спасительный воздух, остается только гадать. И всё же тело, повинуясь самому древнему и могучему инстинкту, отчаянно ищет путь к спасению.

Мне помогает случайность: глубинные волны, налетев на прибрежные скалы, отбрасывают меня на открытое пространство, на мгновение выталкивая на поверхность, словно поплавок рыбацкой сети. Одна секунда, прежде чем новая волна накрывает с головой, но я успеваю сделать глубокий вдох.

Сколько продолжается эта борьба, я не знаю. Минуты растягиваются в вечность и окончательно замирают, единственное, что сейчас имеет значение — выбраться, вдохнуть, не потерять сознание, не сдаться. Ветер и течение влекут меня прочь от берега, а холод сковывает руки и ноги всё сильнее. Вспыхивает предательская мысль, что, возможно, сейчас самое время прекратить борьбу, разорвав тем самым хитросплетение сотен судеб, но я… я хочу жить! Отчаянно, неистово, дико. Вопреки всему и всем.

А ледяной океан сжимает невидимые когти. В следующий раз я не успеваю добраться до поверхности — и делаю судорожный вздох под водой. Соль обжигает легкие, заливает нос и горло, я бьюсь, теряя сознание, проваливаясь в темноту.

И потому не успеваю разглядеть огромную черную тень, со страшной силой врезавшуюся в поверхность океана.

Кто-то хватает меня за волосы, тянет резко и больно, увлекая за собой. Я уже почти ничего не вижу и не понимаю, лишь жадно глотаю воздух и судорожно цепляюсь за своего спасителя. Мельком замечаю полыхающие яростью синие глаза, а потом на нас обрушивается новый пенный вал.

Неимоверным усилием Дорнан вновь всплывает на поверхность, давая мне секундную передышку, но против мощи океана не устоять даже алти-ардере. Он судорожно оглядывается в поисках линии берега, подталкивает меня куда-то, видимо, отыскав одному ему ведомые ориентиры.

— Давай туда, там спасение. Ну же, Лиан! Ну?!

Вдвоем мы рвемся в неизвестность. Я стараюсь изо всех сил, но онемевшие руки и ноги сводит судорогой — и я вновь оказываюсь под водой. Дорнан пытается поймать меня, не успевает, нас разделяет волнами. Я вижу, как лицо алти-ардере перекашивается от ярости, а потом он меняет облик прямо в волнах. Рывок — огромная пасть хватает меня, отнимая у бездны, и выбрасывает на поверхность. Дракон глухо рычит, пытаясь одновременно удерживать меня и грести лапами и крыльями. Медленно, судорожно, мучительно долго он плывет к берегу.

До пляжа, усыпанного мелким ласковым песком, нам не добраться, однако острый взгляд дракона находит среди скал неприметную бухточку. Последним усилием Дорнан направляется туда. Волны играют огромным драконом, словно щепкой, не позволяя вырваться из толщи вод, не пуская в небо, закручиваются водоворотом, безжалостно кидая массивное тело на острые камни. Раздается отвратительный треск, Дорнан рычит от боли, левое крыло его обвисает изорванным полотном, вода окрашивается алым.

И всё равно из схватки с океаном ардере выходит победителем. Он выпускает меня из пасти, подталкивает к узкой полоске песка и наконец превращается в человека. Берег! Земля! От облегчения я хочу закричать, но вместо этого захожусь в приступе мучительного кашля. Вода выходит из меня толчками, льется, кажется, из носа и ушей, словно я морское чудовище, а не человек вовсе.

Дракон поднимается на ноги первым, дожидается, когда меня перестает выворачивать наизнанку, грубо хватает за плечи, вздергивает вверх. Легкие жжет огнем от соленой воды, зубы стучат от холода, но я счастлива, что вообще хоть что-то чувствую. Что могу дышать, шевелиться, жить, а над моей головой больше не смыкаются толщи синих вод.

— Что ты творишь? Убить себя решила? — он встряхивает меня с неистовой силой. — Что делала с магией на том мысу? Что и кому пытаешься доказать? Зачем вообще пошла к этому обрыву, как могла так рисковать собой?!

Дорнан в ярости. В дикой, необузданной. Впервые вижу владыку таким. Наверное, со стороны это выглядит пугающе, но я испытываю только стыд и горячую благодарность. Даже ударь он меня сейчас, я была бы рада.

Так и не дождавшись ответа, дракон отталкивает меня. Недобро щурится и командует:

— Снимай одежду. Если замерзнешь насмерть, выходит, зря я рисковал крылом и нырял в эту проклятую воду.

К сожалению, он прав. Выбраться на берег — половина дела, выжить на холодном ветру — вторая. Пробую расшнуровать платье, пальцы едва двигаются. С трудом распутываю завязки на рукавах, но шнуровка на груди слишком сложна, а концы тесемок похожи на клубок водорослей. Дракон оглядывается по сторонам, пытаясь разглядеть что-то в надвигающихся сумерках.